Королевство пепла

Принц выполнил свое молчаливое обещание.

Горло Аэлины дернулось.

— Вместе, — сказала она, ее голос ломался. — Что, если мы сделаем Замок вместе?

Дорин понял ее план, ее отчаянную надежду, прежде чем она изложила его. И когда она закончила, Аэлина только сказала:

— Мне жаль даже спрашивать тебя.

— Мне жаль, что я не подумал об этом, — ответил он и поднялся на ноги, надев свои ботинки.

Рован повернулся к ним сейчас. В ожидании ответа, который он знал, Дорин даст.

Поэтому Дорин сказал им обоим:

— Да.

Аэлина закрыла глаза, и он не мог сказать, было ли это от облегчения или сожаления. Он положил руку ей на плечо. Он не хотел знать, что за спор был между ней и Рованом, чтобы заставить ее согласиться, принять это. Аэлина даже сказала «да»…

Ее глаза открылись, и в них лежала только мрачная решимость.

— Мы сделаем это сейчас, — хрипло сказала она. — Без других. Без прощания.

Дорин кивнул. Она только спросила:

— Ты хочешь, чтобы Шаол был с нами?

Он думал о том, чтобы сказать «нет». Думал избавить своего друга от прощания, когда на лице Шаола была такая радость, такой покой.

Но Дорин все же сказал:

— Да.

Глава 93

Все четверо молча шли за деревьями. По древней дороге к соляным шахтам.

Это было единственное место, где за ними не наблюдали.

Каждый шаг дальше вызывал у нее тошноту, медленный пот покрывал ее позвоночник. Рован обхватил ее ладонь, а большой палец коснулся ее кожи.

Здесь, в этом ужасном, мертвом месте, где так много страданий, — вот где она столкнется со своей судьбой. Как будто она не сбежит от него, никогда.

Под покровом ночи, темные горы, в которых были вырезаны пещеры, были не более чем тенями. Великая стена, окружавшая лагерь смерти, была ничем иным, чем пятном черноты.

Ворота были оставлены открытыми, и висели на петлях. Возможно, освобожденные рабы пытались сорвать их на своем пути.

Пальцы Аэлины сжали пальцы Рована, когда они прошли под аркой и вошли в открытые площадки шахт. Там, в центре — там стояли деревянные столбы, где ее били. В ее первый день, в очень много дней.

И там, в горе слева от нее, там были ямы. Ямы без света, в которые они отправили ее.

Здания надзирателей шахт были темными. Опустошенными.

Потребовалось все ее самообладание, чтобы не посмотреть на ее запястья, где были шрамы от кандалов. Не чувствовать холодного пота, сползающего по ее спине, и знать, что там нет шрамов. Просто татуировка Рована на гладкой коже.

Как будто это место было сном — какой-то кошмар, сотворенный Маэвой.

В этом была ирония. Она дважды сбежала от кандалов — только чтобы вернуться сюда. Временная свобода. Одолженное время.

Она оставила Златинец в их палатке. Меч будет бесполезен там, куда они идут.

— Я никогда не думал, что мы увидим это место снова, — пробормотал Дорин. — Конечно, не так.

Ни один из шагов короля не дрогнул, его лицо было мрачным, когда он схватился за рукоять Дамариса. Готовый встретить все, что их ожидало.

Боль, которую она знала, приближалась.

Нет, она вообще никогда не убегала, не так ли?

Они остановились возле центра грязного двора. Элена проведёт ее через ковку Замка, возвращая ключи обратно в ворота. Хотя не было никакого проявления магии, никакой угрозы для окружающих, она хотела уйти. Подальше от кого-либо.

В лунном свете лицо Шаола было бледным.

— Что вам нужно от нас?

— Быть здесь, — просто сказала Аэлина. — Этого достаточно.

Это была единственная причина, по которой она все еще могла терпеть, стоя здесь, в этом ненавистном месте.

Она встретила вопросительный взгляд Дорина и кивнула. Бесполезно тратить время.

Дорин обнял Шаола, они оба разговаривали слишком тихо, чтобы Аэлина услышала.

Аэлина начала рисовать Знаки судьбы в грязи, достаточно большие, чтобы она и Дорин могли стоять в них. Их будет два, пересекающихся друг с другом: Открыто. Близко.

Замок. Разблокировка.

Она выучила их с самого начала. Использовала их сама.

— Никаких сладких прощаний, принцесса? — спросил Рован, выводя рисунок ногой.

— Они кажутся драматичными, — сказала Аэлина. — Слишком драматичными, даже для меня.

Но Рован остановил ее, второй символ был наполовину закончен. Поднял подбородок.

— Даже когда ты… будешь там, — сказал он, его сосново-зеленые глаза были такими яркими под луной. — Я с тобой. — он положил руку ей на сердце. — Вот. Я с тобой здесь.

Она положила руку на его грудь и глубоко вдохнула его запах в легкие, в ее сердце.

— Как и я с тобой. Всегда.

Рован поцеловал ее.

— Я люблю тебя, — прошептал он ей в губы. — Вернись ко мне.

Затем Рован отступил, чуть выше незаконченных знаков.

Отсутствие его запаха, его тепла наполнило ее холодом. Но она держала плечи ровными. Её дыхание стало ровным, когда она запомнила линии лица Рована.

Дорин с ярко сияющими глазами наступил на следы. Аэлина сказала Ровану: