Королевы и монстры. Яд

Я выпрямляюсь на стуле.

– Подождите, что? Живет по соседству?

Она смотрит на меня как на дурочку.

– Ты не слышала? Он купил дом рядом с тобой.

– Я не знала, что этот дом продается.

– А он и не продавался. Салливаны мне рассказывали, что этот Кейдж недавно постучал в их дверь и сделал предложение, от которого невозможно отказаться. Чемодан денег – буквально.

Я с удивлением смотрю на Слоан.

– Кто расплачивается за дом чемоданом денег?

Диана щелкает пальцами.

– Понимаете? Это до крайности странно.

– Когда они переехали? Я даже не знала, что их нет!

Диана поджимает губы, взглянув на меня.

– Не пойми меня неправильно, милая, но ты как будто немножко в своем пузыре. Конечно, никто не может обвинить тебя в некоторой рассеянности после всего, через что ты прошла…

Жалость. Худшая вещь на свете.

Я смотрю на Диану исподлобья, уже готовясь отбрить ее каким-нибудь хлестким замечанием по поводу того, через что сейчас может пройти ее уродская химзавивка, но тут вмешивается Слоан.

– Значит, горячий богатый незнакомец будет жить по соседству с Натали? Везучая сучка!

Диана цокает языком.

– О нет, я бы не сказала, что везучая. Совсем не сказала бы! У него внешность преступника, вы не можете этого отрицать, а если кто-то и умеет хорошо разбираться в людях, так это я. Уверена, вы с этим согласитесь. Вы, конечно, помните, что именно я…

– Прошу прощения, леди, – прерывает ее официант, благослови его бог. Он ставит на стол миску с гуакамоле и корзинку с кукурузными чипсами и улыбается. – Вы сегодня ограничитесь напитками и закусками или принести вам меню с горячими блюдами?

– Спасибо, вместо горячих блюд предпочитаю горячительную выпивку..

Слоан бросает на меня кислый взгляд и говорит:

– Принесите посмотреть меню, пожалуйста.

– И повторите напитки, – влезаю я.

– Конечно. Сейчас подойду.

Не успевает он исчезнуть, как Диана снова открывает рот и с жаром обращается ко мне:

– Хочешь, я позвоню шефу полиции и попрошу присылать к твоему дому патрульные машины часам к девяти, чтобы проведывать тебя? Меня ужасает мысль, что ты будешь совсем одна в этом доме, такая беззащитная. Бедняжка, то, что случилось с тобой, ужасная трагедия.

Она хлопает меня по руке. Как же хочется сломать ей гортань!

– А теперь, когда этот сомнительный элемент переехал в наш район, за тобой и правда стоит присмотреть. Это меньшее, что я могу сделать. Твои родители были для меня дорогими, дорогими друзьями, прежде чем переехали на пенсию в Аризону из-за здоровья твоего папы. Наш маленький уголок рая находится на такой высоте, что с возрастом это становится проблемой. Шесть тысяч футов над уровнем моря – испытание не для слабого сердца, и, помимо всего прочего, тут сухо, как в пустыне…

– Нет, Диана, я не хочу, чтобы ты просила полицию меня нянчить.

Она выглядит оскорбленной.

– Не надо раздражаться, милая, я просто пытаюсь…

– Сунуть нос в мои дела, я знаю. Спасибо, категорически нет.

Диана оборачивается к Слоан в поисках поддержки, которой не обнаруживает.

– У Нат есть большая собака и огромное ружье. С ней все будет в порядке.

Окончательно выпавшая в осадок Диана смотрит на меня.

– Ты держишь дома ружье? Господи, а что, если ты случайно выстрелишь?

Я с каменным лицом отвечаю:

– Вот это будет везение.

Тут в разговор вступает Слоан:

– Кстати, раз уж на то пошло, не могла бы ты поделиться своим невеорятно авторитетным мнением по теме, которую мы с Нат обсуждали только что? Хочется узнать твою точку зрения.

Диана вновь расцветает, поправляя прическу.

– О, ну конечно! Как вы знаете, я обладаю широкими познаниями по самым разным вопросам. Спрашивайте!

Сейчас что-то будет. Я делаю глоток вина, пытаясь не улыбаться.

С совершенно невозмутимым лицом Слоан спрашивает:

– Анал. Да или нет?

Повисает звенящая тишина, и тут Диана взвизгивает:

– Смотрите, это же Марджи Холанд! Сто лет ее не видела. Пойду поздороваюсь!

Она вскакивает и убегает, еле выдавив из себя «пока!».

Провожая ее взглядом, я сухо комментирую:

– Ты же понимаешь, что через двадцать четыре часа весь город будет думать, что мы сидим здесь и обсуждаем все за и против анального секса.

– Никто не слушает эту старую драную ворону.

– Она лучшая подруга заведующей нашей школы.

– Что, думаешь, тебя уволят за аморальное поведение? Ты практически монашка.

– Не преувеличивай.

– Не преувеличиваю. За последние пять лет ты встречалась с тремя парнями и ни с одним из них не спала. Если бы ты действительно была монашкой, у тебя хотя бы был секс с Иисусом.

– Не уверена, что это так работает. К тому же у меня полно секса. С самой собой. И моими друзьями на батарейках. Отношения – это слишком сложно.

– Не думаю, что твои кратковременные, асексуальные, безэмоциональные гуляния под ручку можно назвать отношениями. Чтобы так их классифицировать, с парнем нужно переспать. Ну и еще, наверное, что-то к нему чувствовать.

Я пожимаю плечами.

– Если бы встретила подходящего, почувствовала бы.

Она внимательно на меня смотрит, понимая, что моя проблема заключается скорее не в том, что я не могу встретить человека, с которым у меня установилась бы связь, а в том, что я вообще ни с кем не способна установить связь. Но Слоан решает не мучить меня и продолжает старую тему:

– К слову о сексе, там твой новый сосед смотрит на тебя так, будто ты – его обед.

– Буквально. И в этом нет ничего хорошего. По сравнению с ним большая белая акула покажется дружелюбной.

– Откуда столько негатива? Черт, он до одурения горяч. Тебе не кажется?

Я подавляю в себе неожиданно сильное желание повернуться и посмотреть в ту же сторону, что и она, и вместо этого делаю еще глоток вина.

– Не в моем вкусе.

– Детка, он во вкусе любой женщины. Не пытайся мне врать и утверждать, что не слышишь стонов своих яичников.