Короли соседнего мира

"Кто бы там ни был, однако, все лучше, чем на улице", — рассудил король и смело толкнул дверь.

Толстая, скроенная, похоже, из одного куска дерева, она медленно пошла вперед, впуская в дом незваного гостя.

Даже после неяркого пасмурного света внутри показалось темно. Сделал шаг и почувствовал, как несильно толкнуло в спину, отсекая суматошное мелькание падающих хлопьев, движение воздуха от захлопнувшейся, словно под действием невидимой пружины, двери.

— Эй, что тут? — произнес Ильин, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь в густом сумраке. Постоял, вслушиваясь, и двинулся вперед, ощупывая пространство впереди вытянутыми руками.

— Здравствуй, путник, — голос донесся откуда-то сверху, что было, учитывая отсутствие каких либо следов второго этажа, несколько странно. Гость замер, чувствуя себя застигнутым врасплох мальчишкой, забравшимся в чужой сад, и уставился туда, откуда прозвучало приветствие.

В глубине оказавшейся довольно просторной хижины начал разгораться неяркий пока еще свет от зажженной свечи.

— Идите смелее, здесь нет ничего такого, что может попасть под ноги, — поощрительно добавил все тот же голос.

Андрей сделал пару шагов и увидел, что впереди, на ступенях большой деревянной лестницы стоит человек в простом, неброском наряде сельского трактирщика; он держал в руке подсвечник со слегка коптящей свечой.

— Прескверная погода, сударь, — добавил хозяин, спускаясь к гостю.

— Прошу вас, стряхните снег и присаживайтесь вот тут, к огню, — указал он в угол, где, Ильин мог поклясться чем угодно, до этого момента не было ничего, похожего на увиденное. Рядом с большим, уютным креслом, весело потрескивая, горел в глубине камина веселый огонь. От узорчатых изразцов тянуло сухим, ароматным теплом.

— Ети его, — прошептал Андрей, смахивая на пол снег. — Колдовство? А как иначе? Однако с удовольствием опустился в удобное кресло и протянул к огню замерзшие руки.

— Странно видеть путешественника в такое время, — обронил хозяин, словно продолжая начатую беседу. — Позвольте представиться, — негромким, чуть глуховатым голосом добавил он. — Трактирщик Остмонд, к вашим услугам. Позволите узнать ваше имя?

Вопрос прозвучал совершенно естественно. Так, что Андрей едва не ответил привычным оборотом. Однако, сообразив, что здесь, а главное, сейчас, его титул и имя могут вызвать куда больше вопросов, передумал и сориентировался на ходу:

— Бонс, — произнес Ильин навеянное прочтенной давным-давно книгой Стивенсона. — Билли Бонс, зовите меня так, почтенный хозяин. Я человек простой. Кусок окорока, да стакан доброго вина, вот и все, что мне нужно… — он почти дословно процитировал появление старины Билли в постоялом дворе "Адмирал Бейнбоу".

— Какое величественное имя, — с волнением в голосе отозвался хозяин. — Чувствуется, вы не новичок в здешних краях и понимаете, как нужно обходиться с честным трактирщиком. Конечно же, сейчас все будет готово. И, кроме того, кувшин горячей воды.

Стукнул, опускаясь на каминную доску, медный подсвечник, а хозяин, с удивительной для его полноватой фигуры ловкостью, исчез где-то в полумраке.

— Я скоро, — донесся уже из темноты его голос.

Окоченевшие ноги начали согреваться. От мерных ударов бушующей за стеной стихии клонило в сон.

Андрей прислонил к ногам шпагу и уперся подбородком в эфес, глядя на огоньки пламени, медленно съедающего сухие поленья.

— Хорошо, тихо, спокойно. И никуда не нужно идти, — выдохнул он с истинным блаженством. Глаза начали медленно смыкаться. И, уже на самом краю мягкого, уютного сна, вдруг донесся тихий, завораживающий голос:

— Билли Бонс, Билли Бонс, мы идем, мы идем…

Слова кружились и падали в самую душу. Однако, звучание чужого имени слегка раздражало.

Андрей шевельнулся, подбородок соскользнул с округлой рукояти.

— Ох, — неловко вздрогнул он и сдвинулся чуть в сторону. А в следующий миг весь сон разом пропал. Исчез обволакивающий теплом камин, расползаясь в неясных тенях, пропала моргающая свеча.

Он сидит посреди мутного тумана, вокруг ничего. Ни падающих с неба хлопьев снега, ни толстых, бревенчатых стен хижины, только густой, сероватый сумрак. И голос, вползающий кажется в самое естество: "Билли Бонс, мы идем".

Превозмогая желание кинуться прочь из этого жуткого места, сжал рукоять верного эспадрона и замер.

Туман распался, приобретая некую форму, и вот уже к нему потянулись тонкие, похожие на щупальца, сгустки такого же неясного, серого света.

Дождался, когда они почти коснутся его лица, и с диким воплем, выбрасывая весь накопленный за мгновения ожидания неведомого адреналин, взмахнул клинком.

Хруст, словно рассыпался прогоревший до черноты хворост, почти тут же сменился на неясное ворчание.

Вложил в выпад все силы и ударил в самый центр сотканного из тумана клубка. Пронзил и рванул клинок назад, стараясь освободить вмиг потяжелевшую шпагу.

Вспышка ослепила. Отпрыгнул наугад, стараясь избежать касания распластанных клочьев странной субстанции.

А когда мелькание в глазах исчезло, увидел, что вновь сидит в том самом кресле. И все так же горят у его ног поленья в камине.

"Да что ж это?" — поднялся, настороженно озираясь в полутьме ставшей отчего-то совершенно громадной комнаты.

— Эй, где ты?.. — позвал он трактирщика. Однако тут, в неровном свете огня, Ильин увидел, что все еще сжимает в руках клинок. Но вместо стального, сизого лезвия к эфесу оказался примкнут луч света. Неоново-серый, словно пародия на атрибут звездных войн.

Осторожно, стараясь не касаться руками искрящегося лезвия, отвел в сторону и осмотрелся.

Ничего. Теперь вокруг опять ничего не было. Бутафорский камин, словно исполнивший свою роль антураж, исчез в темноте. Пропали и стены.

— Тьфу… — дальнейшее он, пожалуй, не рискнул бы повторить в приличном обществе. Однако выругался от души и с чувством. — Да что это за… — продолжил матерную тираду озадаченный морпех.

Окончив изливать душу, успокоился, вложил светящийся непотребными переливами цветов радуги клинок в ножны и ощутил, как вновь посыпались на голову хлопья снега. А сам он качнулся от порыва совсем уже холодного ветра.

"Если я правильно понял, имело место некое существо, создающее видимость того, что желает потенциальная жертва. Усыпить бдительность, затем усыпить в буквальном смысле, и привет. Что уж оно собиралось исполнить со мной, непонятно, однако, судя по тем ухищрениям, которыми все это обставлялось, ничего хорошего. Неясно только, для чего странному созданию требовалось имя? Впрочем, если бы в тот момент, когда я задремал, прозвучало мое настоящее, возможно, все могло выйти совсем иначе, — сообразил Андрей. — Похоже, задумано специально, для пущего эффекта. — Он всмотрелся в едва заметную в снежной пелене кромку моря. — Идти туда?