Короткое замыкание антиподов
Шрифт:
– Ого! Диззи, ты играешь с огнем! На тебя могут подать в суд за клевету.
– Никаких проблем, Иден. Я выложу на стол такие документы, что они пожалеют, что ввязались в драку. А кое-что я выложу уже сегодня, на суде над этими таиландскими террористами, среди которых, кстати, есть гражданин Саудовской Аравии.
– Ладно, Диззи. Допустим, что это так. Но можно ли вообще считать этичным бизнес, построенный на военно-технической основе, фактически, на торговле смертью?
– Знаешь что, Иден, - ответила она, - Этот мир придуман не нами. Человечество воюет непрерывно, со времен египетских фараонов,
– Некоторые говорят наоборот, - заметил Блай, – военно-промышленный комплекс стимулирует жесткие конфликты, чтобы все время был спрос на оружие.
– Знаешь, - сказала Десембер, - Поговори об этом с тем парнем, который в шортах с раскраской «USA flag», в больших темных очках, на серебристом сноуборде. Гляди немного правее твоего знакомого, Лютера Эванса.
– Так-так… - Блай посмотрел туда, куда она указала рукой, - Ты имеешь в виду парня, рядом с которым девчонка в купальнике, в таких же очках и на таком же сноуборде?
– Верно. Его зовут Нолан Брайан, а его подружку – Джули Лэтимер. Они из Хоррора.
– В смысле, Хоррор-таун, Мэри Бэрд Лэнд, меганезийская Антарктида?
– Да, - Десембер кивнула, - но они оба – янки.
– Оба янки? – переспросил он, - Стоп! Брайан… Сержант Брайан, из спецназа NSA?
– В точку, Иден. Кстати, ты признаешь, что первый раунд драки остался за мной?
– Пожалуй, да. Но, я заготовлю вопросы для второго раунда, ты согласна?
– ОК. Я побежала по делам. Встретимся на первом заседании суда.
…
Паб на горнолыжной трассе «Эребус-Юг», через четверть часа.
…Джули Лэтимер запила кусок индейки парой глотков имбирного пива и заявила:
– Я только что обнаружила то, чего мне не хватает в Хорроре. Там нет простейшего ирландского паба. Вот, пиццерия есть, а паба нет.
– Надо подбросить эту идею мэру, - сказал Нолан Брайан.
– А у нас в Муспелле, - заметил Эванс, - была сплошная китайская еда.
– Повар-китаец? – спросил Блай.
– Нет, математик - меганезийский китаец. У него кулинарное хобби. А если бы не он, пришлось бы жрать только разогретые полуфабрикаты.
– У математиков часто бывает кулинарное хобби, - заключил Нолан. – Наша пиццерия благодаря этому и существует.
– Тоцци не математик, а хакер, - возразила Джули, - по крайней мере, 5 лет каторги он получил именно за фокусы со взломом сетевых паролей.
– Но он же делает конструкционные расчеты, значит, математик.
– Расчеты делает программа, - поправила она, - Очень хорошая японская программа. Где Тоцци добыл эту программу - тайна, покрытая мраком. Что он ее не купил, это точно.
– Но, он умеет ей пользоваться, - продолжал настаивать Нолан.
– Хорошо, милый. Будем считать его математиком. Почему бы и нет, если по меркам Хоррора я считаюсь выдающимся ученым-физиком.
– Ты на каторге занимаешься физикой? – удивился Блай.
– Нет, - Джули покачала головой, - На каторге Нолан, а я просто за компанию.
Блай
почесал в затылке и глотнул кофе.– Черт… Я столько общаюсь с меганезийцами, и никак не могу взять в толк, как у них устроена юстиция. В смысле, что у них на каторге часто сидят… Э… По-семейному.
– Есть подозрение, - прошептал Нолан, - что меня посадили именно в Хоррор, чтобы развивать фундаментальную науку в меганезийской Антарктиде за счет Америки. В смысле, главной целью было не изолировать меня, а заманить Джули. Меганезийцы хитрые кексы, они здорово умеют намазывать чужое масло на свой кусок хлеба.
– Слушай, - сказал Блай, - а можно задать тебе прямой грубый вопрос?
– Попробуй.
– Попробую. Нези отпустили тебя с каторги на этот суд на несколько дней в качестве эксперта по терроризму, по просьбе нашего департамента контрразведки. Верно?
– Верно, - подтвердил бывший американский сержант, - А что такого? Тут до Хоррора рукой подать. Просто, другой берег маленького моря Росса. Час полета.
– Да, - Блай кивнул.
– Но, ведь вы с Джули можете тут запросто сесть здесь в самолет и улететь в Штаты. У вас есть американское гражданство, вам никто не помешает.
– Можем, - ответил Нолан, - Но, я обещал вернуться в Хоррор, а я, знаешь ли, привык держать слово. Это, во-первых. И, какой мне смысл лететь в Штаты? Это, во-вторых.
– Ну… - Блай залпом допил свой кофе, - Вообще-то считается, что людям свойственно смываться с каторги, если есть возможность. Тем более, с каторги в чужой стране.
Нолан Брайан улыбнулся и медленно покачал головой.
– Представь себе, Иден, с некоторых пор я начал думать, что и зачем делаю. Вообще-то считается, что после школы морской пехоты, плюс сержантской школы, плюс школы спецназа разведки, американцу не свойственно думать. Но, когда жизнь очередной раз врезала по моей дубовой башке, то зацепила какой-то тумблер… Ясно?
– Честно говоря, не очень, - ответил Блай, - видимо, я сегодня еще тупее, чем обычно.
– Тогда объясняю на пальцах: в Хорроре у меня… - Нолан стремительным движением выбросил над столиком растопыренную правую пятерню, и начал последовательно загибать пальцы… - любимая женщина, дом, друзья, неплохая работа и положение в обществе. А в Штатах у меня…
Он выставил над столиком левую ладонь, сжатую в кулак, за исключением среднего пальца, вытянутого в красноречивом интернациональном жесте.
– …Вот что. Я там на хрен не нужен. Ни бывшей семье, ни кому-либо еще. Там просто счастливы, что не надо разбираться, по чьему приказу я участвовал во всяких делах, которые уже год расследует комиссия Конгресса по злоупотреблениям в NSA. Теперь, скажи, Иден, какого хрена мне там делать?
Иден Блай кивнул, прогулялся к стойке, взял еще чашку кофе, вернулся и сообщил.
– Ну, в общих чертах мне ясно. Только, я не понял про твое положение в обществе.
– Объясняю. Я бригадир экстремальной транспортно-монтажной группы. В Антарктиде работа с таким уровнем ответственности, это не хрен моржовый. Далее, я шеф группы волонтеров поисково-спасательной службы, это тоже кое-что значит. А, кроме того, я немного пишу на флог «Galaxy police» в раздел «противодействие терроризму». Вот, поэтому, меня сюда и пригласили. Такое у меня положение в обществе.