Корпус Вотана (Недомаг-мажор)

Сначала они летели по стеклянному тоннелю, потом попали внутрь скалы и неслись уже в полной темноте. Было чрезвычайно некомфортно, но механизм проезда был налажен до автоматизма. Вскоре впереди забрезжил свет, и автобус выехал на площадку в большой пещере.

Здесь кадет встретили еще несколько милесов, которые провели еще один досмотр. На этот раз разговоров не велось. Офицер лишь почтительно поклонился Ярославу, напрочь проигнорировав остальных гостей.

Скоростной лифт доставил путешественников наверх. Никогда еще Архипов так не радовался Солнцу.

Первое кольцо представляло собой довольно унылое зрелище. Основные строения находились под землей, на поверхности торчали только антенны радаров, уродливые конструкции тренировочных городков и полос препятствий, да еще стальная струна монорельсовой дороги через пятьдесят километров железно-бетонной пустыни.

Вагоны дороги произвели на кадет неизгладимое впечатление. Такие они видели только на картинках в книжке древнего поэта Корнея Чуковского про гражданина рассеянного, с улицы Бассейной. Создавалось впечатление, что военные где-то откопали старые трамваи, наскоро покрасили их в цвет хаки и подвесили к рельсу. На спинках дермантиновых кресел даже сохранились вырезанные перочинным ножом таинственные надписи: “Света + Коля = Л”, “Зенит — чемпион”, “Соколова — ты дура”! И “Севка — Х!”.

Звеня стеклами, это доисторическое чудо инженерной мысли двинулось в путь. Два часа под раскаленным Солнцем, без воды и кондиционера были ужасны. Ярослав несколько раз порывался наколдовать воду или охладить воздух, но его останавливала мысль, что они едут на высоте тридцати метров над землей, а последствия его магии непредсказуемы. Приходилось терпеть.

Наконец, показалась синяя полоса воды, а затем и низкое строение местного “порта”. Выскочив из трамвая, кадеты наперегонки бросились к бетонному прыщу с указателем “Питьевой фонтан”. Добежав, они с разочарованием увидели пустую чашу, на дне которой валялась табличка “ремонт”.

— Фонтан не работает. — Пояснил очевидную вещь стоящий в дверях главного здания толстяк, обмахиваясь соломенной шляпой.

— И давно? — Поинтересовался Бакуничев.

— Да уж лет двадцать. Как водопровод сломался, так и не работает.

— А почему не починят? — Спросил Ярослав.

— Так некому. Порт наш, вроде как объект стратегический, но к военному ведомству не относится. Потому они мастеров не дают. А гражданских тут отродясь не было. Так и живем. Да не переживайте, воду мне привозят. Сейчас налью вам кипяточка.

Толстяк оказался Иваном Федоровичем Громовым — начальником этой гордо именуемой “портом” пристани. Для отправки грузов и техники, а также ценного человеческого материала на второе кольцо использовались засекреченные военные терминалы, которые были раскиданы вдоль всего канала. А этот причал предназначался для немногочисленных гражданских пассажиров.

Глава 51

— А вот, кажется, ваш транспорт. — Сказал Громов, посмотрев в небо. — Вам исключительно повезло, господа кадеты. Нечасто гостям предлагают воздушный транспорт. За час домчат вас с ветерком через канал и кольцо.

— Они что, издеваются?! — Воскликнул Ярослав.

На площадку опустилась кабина, как те, что используют на фуникулерах. Открытая, с четырьмя креслами, на каких поднимают лыжников, чтобы им не приходилось снимать лыжи. С открытием принципов антигравитации канатные дороги ушли в прошлое, а вид кабинок сохранился. Единственное, что к ним добавили — силовой поле, защищающее пассажиров от случайного падения.

Но одно дело — подняться в такой кабине на несколько километров, и другое — преодолеть в ней, пусть и по прямой, полтысячи километров.

— Не стоит беспокоиться, господа кадеты. Пусть вас не пугает внешний вид. Это чрезвычайно надежный транспорт. Несчастные случаи с подобными аппаратами происходят один раз на миллион.

— А если наш случай как раз этот миллионный? — Поинтересовался Архипов.

— О, тогда всем нам будет очень жаль. А начальник транспортной сети лишится годовой премии.

— Если мы погибнем, я ему лично откручу то, чем он дорожит сильнее головы. — Пообещал Ярослав, направляясь к кабине.

Однако полет и в самом деле получился быстрым и приятным. Кабина только поднималась и опускалась за счет антигравитационных двигателей. На высоте 100 метров, для нее открывался коридор, позволяющий перемещаться за счет сжатия пространства. Представьте лист с двумя нарисованными точками. Мысленно проведите между ними линию. Это будет условный путь, который нужно преодолеть. Теперь сложите лист пополам, чтобы точки совместились и проткните лист ручкой. Вот через такой “прокол” в пространстве и двигалась кабина. Не слишком быстро, так как резкий скачок на 500 километров мог не лучшим образом отразиться на состоянии неподготовленных пассажиров.

С высоты птичьего полета была четко видна граница между соленой и пресной частями кольца. Темно-синяя морская и бирюзовая пресная воды смыкались, но не смешивались ровно посредине. Сквозь толщу воды можно было увидеть конусообразные строения — подводные фермы, занимавшиеся производством съедобных водорослей, разведением ценных прород рыб и моллюсков.

Второе кольцо, в отличие от первого, радовало глаз всеми оттенками зеленого, желтого и коричневого. Это был сельскохозяйственный рай, состоящий из бесконечных садов и полей. Только поля были не привычные — прямоугольные или квадратные, а круглые, с антенной в центре. Такая форма наиболее удобна для роботов-комбайнов. Пространство между полями занимали сады, где фрукты собирали роботы-дроны. На неогороженных пастбищах паслись коровы, овцы и козы. На невысоких холмах стояли аккуратные одно и двухэтажные аккуратные домики с солнечными батареями на крышах. Сверху можно было видеть крошечные фигурки, катавшиеся на велосипедах между связывающими холмы асфальтированным дорожкам.

Энергией все это хозяйство снабжали подземные станции на основе холодного термоядерного синтеза. Там же под землей находились инкубаторы для птицы и людей, которые служили источником энергии для транспорта, курсирующего между вторым кольцом и Облачным Замком.

Не держи его энергетическое поле, Архипов непременно вывалился бы наружу. Он был выходцем с сельскохозяйственной планеты, где техническое развитие не шло ни в какое сравнение с тем, что он видел внизу.

Ярославу пасторальные пейзажи быстро надоели, и он мирно дремал, как, впрочем, и Смирнов с Бакуничевым.

Кадеты проснулись от солнечных зайчиков, скользнувших по лицам. Спросоня, Ярослав принял это за глупую детскую шутку. Но дети здесь были совершенно ни при чем. Это солнечные лучи отражались от удивительного здания из стекла и мрамора, похожего на причудливый полухристианский-полуинуистский храм — здешнего “речного вокзала”.

Как и большинство здешних построек, вокзал был совершенно безлюден.

Едва кадеты вошли в гостеприимно распахнувшиеся автоматические двери, к ним подъехали роботы-разносчики с изящной надписью “буфетъ” на начищенной медной бляхе, предлагая прохладительные напитки и канапе с осетриной и черной икрой.

Ярослав от угощения, бог весть, сколько пробывшего под полем стазиса, отказался. И предупредил Архипова, что будет лечить его с помощью магии, если у того схватит живот. Архипов отдернул руку от вожделенного бутерброда и даже спрятал его за спину.

А вот Смирнов с Бакуничевым с удовольствием умяли все, что было на подносах, справедливо полагая, что им врачебная помощь со стороны Ярослава не угрожает. Архипову оставалось лишь с завистью смотреть на синхронную работу челюстей сержантов.