Коррумпированный город
Шрифт:
– Ты молодец!
– произнес старик.
Я взглянул на него и увидел, что он больше не всхлипывает.
– И вы не подкачали. Я видел, как вы пытались схватить этого долговязого. Кто из них отнял деньги?
– Коротышка. Думаю, он запихнул их во внутренний карман куртки.
Я отыскал деньги и вернул их владельцу.
– В этом баре есть телефон?
– Да.
– Тогда поднимитесь и позвоните в полицию. А я покараулю и успокою их здесь.
Он с удивлением уставился на меня, покусывая запятнанные кровью усы.
– Позвонить в полицию?
– Они ведь ограбили вас, так? Их
– Может, и так, - молвил старик.
– Но эти ребята снюхались с полицией.
– Вы их знаете?
– Встречал в городе. Думаю, легавые привезли их сюда два года назад в качестве штрейкбрехеров. С тех пор они околачиваются здесь.
– Что же за полиция в этом городе?
– Вот такая.
– Послушайте...
– Я отыскал в кармане гривенник и протянул ему.
– Идите вызовите себе такси и уезжайте отсюда.
Он вышел.
Коротышка начал приходить в себя. Он пошевелил головой, взгляд сфокусировался. Он посмотрел на меня и сел.
– Встань, - приказал я.
– Побрызгай водой на лицо своего приятеля. Я не собираюсь заботиться о нем.
– Ты пожалеешь об этом, парень. Ты не знаешь, во что ввязался только что.
– Заткнись, не то врежу еще! Обеими руками.
– Силен, да?
Левой я рассек ему верхнюю губу, правой подсадил синяк под левым глазом.
– Понял, о чем я говорю?
Он прислонился к стене и закрыл разбитое лицо ладонями в черных пятнах. Я снова вошел в зал, старик сидел на высоком стуле.
– У вас неплохая клиентура, - сказал я бармену.
– Вы вернулись? Я не припомню, чтобы мы выслали вам позолоченное приглашение.
– Если комик в туалете не очухается через пять минут, то вам следует позвонить в полицию и вызвать "Скорую помощь".
– Вы учинили драку?
– Он посмотрел на меня с притворным неодобрением.
– Мы тут не терпим никаких потасовок.
– Я что-то не заметил, чтобы вы подняли шум, когда побили этого старого человека. Сколько вам перепадает?
– Еще одна такая хохма, и я вам покажу!
– завопил бармен.
Раздался негромкий сигнал автомобиля перед таверной, и старик соскользнул со стула.
– Попридержите язык, - бросил я бармену.
Старик был уже у двери, и я крикнул ему, чтобы он подождал минутку.
– Вы живете далеко отсюда?
– Всего в нескольких кварталах.
– Пятьдесят центов хватит.
– Я протянул ему две монеты по двадцать пять центов.
– Ты славный мальчик, сынок.
– Просто мне нравится драться. Если эти типы будут и дальше вас беспокоить, дайте мне знать. Думаю, я остановлюсь в доме Уэзера. Меня зовут Джон Уэзер. Но, по-моему, лучше вам здесь не появляться.
– Вы имеете в виду гостиницу "Палас"? Раньше там был дом Уэзера.
– Да, полагаю, что они захотели изменить название.
Такси опять негромко прогудело, и старик повернулся, чтобы уйти.
– Подожди, - произнес он опять.
– Как, ты сказал, тебя зовут?
– Джон Уэзер.
– Не родственник ли вы Дж. Д. Уэзера, о котором я рассказывал?
– Вы угадали.
– Неужели это правда?
– произнес старик. Потом сел в такси и укатил.
Глава 2
Они изменили не только название
дома Уэзера. "Палас" получил "вертушку" вместо больших дубовых дверей с бронзовыми набалдашниками ручек, которые сохранила моя память. В полутемном табачного цвета вестибюле, пропахшем табаком, где раньше стояли кожаные кресла, все было приведено в порядок и переоборудовано. Теперь вестибюль превратился в светлое помещение с боковым освещением, с новыми цветными диванами, и там больше не сидели старики. Бильярдную на первом этаже, где Дж. Д. слыл когда-то бильярдным королем, превратили в бар, на стенах которого были изображены синие фигуры женщин. Я взглянул поверх оголенных плеч двух проституток, стоявших у двери в бар, и понял, что бизнес здесь шел хорошо, работали тут и ученицы средних школ. Я не мог не спросить себя, на что шли деньги от такого бизнеса.Я прошел через вестибюль к стойке в комнате администратора. Там висела небольшая деревянная табличка с надписью: "Г-н Данди". Данди посмотрел на мою побывавшую под дождем шляпу, на заросший черной щетиной подбородок, на грязную рубашку, брезентовую сумку, старые дорожные ботинки. Я взглянул на каштановую шевелюру Данди, похожую на парик, с тщательным пробором - точно по центру его яйцеподобной головы. Присмотрелся к его упитанному, холеному личику и тупым маленьким глазкам, к его очень белому, гладкому воротничку и бледно-голубому галстуку, который был закреплен позолоченным зажимом с инициалами.
Я начал рассматривать каждый из его восьми наманикюренных пальцев, которыми он изящно касался внутренней стороны конторки.
– Чем могу быть вам полезен?
– спросил он, деликатно опуская обращение "сэр".
– Однокомнатный номер без ванной. Я никогда не моюсь.
Он взметнул свои тонкие брови и прищурился.
– Это будет стоить два с половиной доллара.
– Я обычно плачу, когда выезжаю из гостиницы. Кто заправляет этим заведением?
– Его хозяин. Господин Сэнфорд, - ответил Данди.
– Пожалуйста, с вас два с половиной доллара.
Я вынул деньги, свернутые трубкой, - так казалось, что их больше, чем на самом деле, - и протянул ему три долларовых бумажки.
– Сдачи не надо.
– Служащие этой гостиницы не берут чаевых.
– Извините. Вы мне напоминаете дворецкого, который когда-то служил у меня. Он помер от досады в день своего пятидесятилетия.
Данди решительно положил ключ со сдачей на стойку и сказал свысока:
– Шестьсот семнадцать.
Перед тем как закрыть дверь шестьсот семнадцатого номера, коридорный искоса посмотрел на меня с угодливой улыбкой.
– Что-нибудь организовать для вас, сэр? В этом городе можно найти кое-что стоящее.
– Алкогольного или сексуального порядка?
– И того и другого. Все что хотите.
– Мне нужен просто покой, но не из твоих рук.
– Понятно, сэр. Извините, сэр.
– Замок двери щелкнул, когда он вышел.
Раздевшись до пояса, я помылся, побрился и надел чистую рубашку. Посчитал оставшиеся деньги и обнаружил, что у меня осталось шестьдесят три доллара и немного мелочи из последней сотни сбережений. Без одежды я весил сто восемьдесят фунтов и был подвижен, как боксер. Часы показывали двадцать минут восьмого.