Кошка Белого Графа

Встретив мой взгляд, принцесса зрачками указала на Альрика, затем оттянула бока бархатной юбки и слегка присела.

Зачем она… Ох! Светлые боги, как можно было так забыться! Я больше не кошка, а передо мной ни много ни мало сам король. Что бы я о нем ни думала.

Сделала еще шаг – гвардейцы по бокам скрипнули сапогами. Альрик посмотрел на меня, и я, тщательно следя за каждым движением, исполнила реверанс. Ровно так, как учили на уроках танцев и хороших манер. Мой разум отвык от человеческих условностей, но владеть своим телом я не разучилась. С нами, оборотнями, такого не бывает.

Вспомнить бы теперь, можно подняться самой или надо ждать дозволения?

Я замерла, склонив голову, и стала считать про себя: «Один, два, три…» На счет «семь» меня тронули за плечо.

– Кошка…

И я ощутила присутствие. Так называли это Мохнач и Лиса в храме Свена и Свяны.

Боги вернулись.

Вопреки распорядку церемонии, вопреки всем правилам и канонам!

Небея вновь обернулась бородатым Небером – клокочущим морем в человекоподобном облике. Грозный бог подступил так близко, что у меня дух перехватило от испуга, и возложил огромную пенную ладонь на голову Камелии. Принцесса сразу ожила, мучнисто-белые щеки порозовели, в глазах появился блеск.

Лет подошел еще ближе, но он был нестрашным. Веселый молодой бог, легкий, как мелодия свирели, хлопнул Альрика по спине и рассмеялся. Король расправил плечи, волосы его завились золотыми кольцами, а лицо стало неуловимо похожим на лицо Лета. Он повел головой, будто петух на птичьем дворе, и задержал на мне по-мужски оценивающий взгляд.

Богиня дождя в платье из серебряных струй закружилась в водяном вихре, метнулась в толпу гостей и растаяла.

Последней явилась Нежа в короне из ледяных звезд.

Мы с Раудом стояли рядом. Он подался вперед. Но черные глаза богини смотрели не на него, а на меня.

– Ты прошла все испытания. Ты доказала, что достойна моего дара.

Я?..

Ни за что! Хватит с меня богов!

Но Нежа не спрашивала, хочу ли я. Лица коснулось морозное дыхание; из глаз брызнули слезы и застыли на щеках. Холод побежал по жилам, леденя тело, и тоненькими струйками потек в сердце. Я ощутила, как меняюсь, как огонь в душе, который давал мне силы жить и не сдаваться, превращается в пепел…

В этот миг вспыхнуло солнце, гоня зиму прочь. Меня омыло летним теплом.

– Это мое бремя и мое право! – Рауд встал между мной и Нежей. – Я беру эту силу и отвечаю за нее. Клянусь распоряжаться твоим даром разумно, бережно и во благо. Теперь я готов.

Богиня медленно повернулась к нему, и сам воздух заиндевел, зазвенел тоненькими льдинками. Мне показалось, что мы в пустынных снегах, отданы на потеху духам зимы, и вокруг воет вьюга, метет метель, а с небес струится бледное пламя, холоднее самой лютой стужи…

Рауд улыбнулся:

– Это все мое.

– Как скажешь, владыка зимы, – откликнулся ясный голос.

Голова, увенчанная звездной короной, склонилась перед ним.

Богиня склонилась перед человеком!

Вокруг Рауда заклубился снежный вихрь. А когда он развеялся, передо мной стоял Белый Граф, каким его описывают легенды: волосы – белее свежей пороши, в глазах – сапфировая синь, яркая и морозная, в руках – ледяной посох.

Надо было радоваться, но меня охватила горечь. Так непохож был этот новый Белый Граф на того, которого я знала. Так мало осталось в нем тепла.

Откуда-то из-за грани миров послышалось торжественное:

– Равновесие восстановлено!

– Что ж, – кисло произнес Альрик, – каждый остался при своем. А что касается этой особы…

Королевский взгляд вновь прошелся по мне с ног до головы и обратно.

– Оборотень, удостоенный особого внимания богини зимы. Прямо скажем, необычно. Гоф-командор Вактик!

Перед Альриком возник маленький человек в цивильном, который руководил арестом Болли и Гиннаш.

– Задержите эту девицу и выясните всю подноготную.

– Ваше величество! – вмешался Рауд. – Заверяю, что…

– Не спорьте, граф! – оборвал его король. – Если за вашим агентом, – он понимающе ухмыльнулся, – нет никаких провинностей, ей нечего опасаться. Мне не нравится, когда по моему дворцу гуляют неизвестные оборотни. Мне не нравится, когда они беспрепятственно проникают в храм и вмешиваются в тайную церемонию. Я хочу понять глубину этого заговора. Надеюсь, вы не против?

Он выделил голосом слова «этого заговора».

Альрик подозревает Рауда? И мстит ему?

Пусть Белый Граф вернул себе власть над зимой, он оставался подданным короля Ригонии и слишком хорошо знал, что бывает, если перечить королю…

– Дорогой Альрик, оставьте, – Камелия приблизилась к жениху и положила руку ему на локоть. – Я ручаюсь за эту девушку.

– Как мило, дорогая Камелия! Я учту ваше ручательство.

Он и ее подозревает. Он понял, что неслучайно лишился сил.

Я оглянулась на королеву-бабушку. Вдруг она поможет? Но для старой дамы ночная церемония оказалась слишком утомительной. Ее величество дремала на своем диване, укрытая пледом.

«Можно стать кошкой», – сказала я себе. Как только меня выведут, сразу обернусь и убегу.

Но тогда точно решат, что Рауд виновен…

Гоф-командор Вактик сделал знак одному из гвардейцев.

Стукнули кованые каблуки, звякнули колечки на сабле, привешенной к поясу, крепкие пальцы взяли меня под локоть.

Из толпы раздался протестующий выкрик, и я узнала голос Хальфорда.

– Кто еще там? – поморщился Альрик.

– Ваше величество, прошу, погодите! – проговорил Рауд быстро, но почтительным тоном. – Позвольте прежде уладить одно дело.

Король взглянул на него вопросительно, и гвардеец, готовый тащить меня прочь, замер, ожидая высочайшего решения.

– Я бы хотел расторгнуть помолвку с Эмелоной Болли.

– Ах да, – Альрик скривился, – разумеется. Дорогая Камелия! Ваша фрейлина, та, что пострадала… э-э… вы понимаете, о чем я. Напомните ее имя.

– Кайса Толлен, – растерянно ответила принцесса.

– Она здесь?

Позвали Кайсу. Альрик оглядел ее с удовольствием.

– Барышня Кайса, я обещал, что позабочусь о вас, и намерен сдержать слово. Я нашел вам хорошего жениха. Граф Даниш-Фрост теперь свободен и, без сомнения, будет рад составить ваше счастье. Такова моя воля, граф!