Космос (Роман-буриме)

– Лучше начать с ускорения едва превышающего один G, – предложил бородатый ученый. – Помните, Булло не привык к такого рода путешествиям.

Лицо огромного рабочего было белым, глаза широко раскрыты, а челюсти крепко сжаты.

Дос-Тев включил атомный двигатель, и в той части корабля, что находилась под ними, послышался низкий рев. Постепенно он увеличивал мощность, и рев становился все громче и громче, пока не стал практически оглушительным. Он и Меа-Куин сверились с несколькими шкалами приборов, показывавших, что гироскопы достигли нужной скорости, давление воздуха было нормальным, а атомы распадались должным образом. Они кивнули друг другу.

Дос-Тев подал знак двум своим спутникам держаться крепче. Затем он нажал на ещё один рычаг, рев дезинтегратора внезапно перешел в визг, пружины их кресел сжались до упора, и стоящий во дворе космический корабль поднялся вверх. Гироскопы удерживали его на курсе; при движении вверх не было никаких рысканий.

На мгновение он бешено рванулся вперед. Затем пилот снижал скорость до тех пор, пока сумма показаний двух приборов не показала, что суммарный эффект притяжения планеты и создаваемого кораблем ускорения составляет лишь четверть G. Но даже при такой низкой скорости они за первую минуту поднялись в воздух почти на три мили.

Под собой, если взглянуть на обзорные экраны, можно было увидеть огни их маленького острова и близлежащих прибрежных городов империи. Над ними мерцал звездный небосвод, а прямо над головой, в центре созвездия Кассиопеи, ярко сияла ближайшая звезда, та, что образует центр Солнечной системы. К ней они и направлялись.

Впереди виднелись тусклые тела, не бывшие звездами.

– Целая стая кораблей-разведчиков, – мрачно заметил Меа-Куин. – Теперь я понимаю, почему приспешники диктатора не препятствовали нашему отлету. Причинение вам вреда на Лемнисе означало бы народное восстание, но население никогда не узнает, что стало причиной вашей смерти в космосе. Может быть, мы попытаемся увернуться от них?

– Нет, – ответил Дос-Тев, снижая ускорение до минимума. – Они нас обокрали. Несомненно, они испытают на нас космические торпеды. Но мы дадим им попробовать нашу новую пушку, принятую этими дураками за очередной атомный импульсный проектор.

– Пушку, сир? – воскликнул Булло. – Выдержит ли корабль её отдачу?

– Отдачи не будет, – объяснил молодой император, – потому что у этой пушки есть отражатель, нейтрализующий отдачу. Давай, Булло, следуй за мной, нельзя терять ни минуты.

С этими словами он отстегнулся от своего пружинного кресла и бросился вверх по винтовой лестнице, сопровождаемый по пятам рослым рабочим. Они промчались мимо сдвоенных гироскопов на верхний этаж, оборудованный как гостиная, с койками по бокам. Из центра потолка вниз выступала казенная часть пятидюймового орудия. Это безоткатное орудие было жестко вмонтировано в носовую часть корабля, чтобы предотвратить утечку воздуха, и имело двойной воздушный затвор в казённой части.

С помощью Булло Дос-Тев достал снаряд из одного из шкафов и вставил его в казенную часть, после чего закрыл её. Затем одним движением рычага сдвинул крышку с носа космического корабля, обнажив ствол. Дос-Тев включил обзорный экран, настроив его на наблюдение за пространством прямо перед собой. Корабли-разведчики противника были всего в нескольких секундах от него.

Схватив проводную кнопку в одну руку и телефон в другую, Дос-Тев крикнул:

– Направляйтесь прямо к одному из них, Меа-Куин, а когда я выстрелю, дайте полный ход.

Космический корабль слегка качнулся, и на обзорном экране внезапно появился один из вражеских флайеров. Дос-Тев нажал на кнопку, и вражеский корабль превратился в груду обломков, а затем исчез за кормой, когда резкое ускорение сбросило Дос-Тева и Булло на пол.

С большим трудом они заставили свои тела выпрямиться. Затем, переключив экран на режим заднего обзора, они увидели быстро уменьшающиеся световые пятна, представлявшие собой ракеты, выпущенные уцелевшими кораблями вражеского флота.

Дос-Тев снова закрыл нос своего космического корабля. Затем они с Булло с трудом спустились по винтовой лестнице в комнату, где Меа-Куин гнал корабль с ускорением в два G. Он немного сбросил скорость, когда они вошли.

Вражеские корабли были теперь слишком далеко за ними, чтобы их можно было разглядеть на экране заднего обзора рубки управления. Планета Лемнис, с которой они взлетели, выглядела как быстро уменьшающийся диск, из-за одной стороны которого быстро поднималось солнце, а ее звезда-близнец была видна как меньшее тело рядом с ней. Несмотря на солнечный свет, небо было черным, а не зеленым, потому что они были уже далеко за пределами атмосферы планеты.

– Ну что ж, – объявил Дос-Тев, ухмыляясь, – мы уже в пути.

– Что вы планируете делать, когда догоните экспедицию диктатора? – спросил Меа-Куин.

– Я об этом ещё не думал, – ответил молодой император, посерьезнев. – Как скоро это может произойти?

– Ну, они улетели с ускорением, равным одному G, на 10 часов раньше нас. Сейчас у нас ускорение в полтора раза больше. Мы догоним их примерно через сорок четыре с половиной часа.

Спустя почти двое суток трое космических путешественников наконец-то привыкли к тому, что их вес стал вдвое больше, чем на планете Лемнис. Огромному Булло это далось труднее всего не только потому, что он не тренировался на гравитаторе, но и потому, что изначально он был самым тяжелым из всех троих.

К этому времени Лемнис остался более чем в ста миллионах миль позади, и они развили скорость в пять с четвертью миллионов миль в час. Но они все еще находились в пределах системы Альфы Центавра, и свет солнц-близнецов освещал их сзади.

Все три пассажира спали по очереди и теперь изучали черное небо вокруг себя с помощью визиэкранов и мощного телескопа, высматривая повсюду двадцать военных космических кораблей диктатора, но не могли обнаружить ни малейших признаков присутствия врага.

Вскоре после полуночи – не то чтобы в космосе действительно существовали такие понятия, как день и ночь, просто они вели учет времени так же, как и на Лемнисе – Дос-Тев покачал головой и сказал:

– Я не могу этого понять. Мы стартовали из того же места, что и Ай-Артц, и направляемся в то же место. Кажется невероятным, что он или мы могли так далеко отклониться от нашего общего курса, чтобы не заметить друг друга.

– Я понял! – воскликнул Меа-Куин. – Мы стартовали не с того самого места, потому что планета Лемнис оказалась на миллион с четвертью миль дальше, двигаясь по своей орбите, чем когда стартовал Ай-Артц. Мы летим параллельным курсом и уже обогнали его более чем на миллион миль! Давайте изменим курс и перехватим его.

– Давайте не будем менять курс, – сухо заметил молодой император. – А продолжим полет к Солнечной системе и предупредим ее жителей. Каким же сюрпризом будет для Ай-Артца обнаружить, что его старый враг все еще в состоянии помешать ему.

Шли дни, молодой император и его друзья все больше привыкали к странным условиям жизни на космическом корабле. Усилия, связанные с активностью при вновь приобретенном весе, заменили физические упражнения и поддерживали их в хорошей физической форме.