Костоправ. Книга 3
Шрифт:
Когда пришла весть о смерти Дэна, Рогнер тоже был в бешенстве. Он жаждал возмездия, требовал крови, рвался в бой сам — подобно зверю, у которого отняли детёныша. Но та смерть пришла на поле брани, вдали от дома — почти абстрактная, обращённая в послание с траурной печатью. Теперь же смерть проникла в его родные стены, просочилась сквозь камень и стражу. И Рогнер ощутил то, о чём прежде не смел помыслить — бездонную пустоту, затягивающую, как трясина.
— Я остался без наследника, — произнёс он в гулкую тишину покоев, и эти слова словно выдернули его из оцепенения.
Род прервётся. Дом Бьердов
Мысль о бастардах вспыхнула и тут же померкла. Нет. Немыслимо. Он не доверит власть над Домом незаконнорождённому отпрыску. Так благородный род не продолжают, а оскверняют. Так кровь не очищают, а мутят.
Нужна новая жена. Нужен новый наследник. Но где отыскать достойную? В Оикхелде есть знатные семейства с дочерьми на выданье, однако их кровь, пусть и благородна, всё же недостаточно древняя и влиятельная… Может, стоит обратить взор на эльфийские земли? Младшая дочь короля Лаубиена… Согласится ли он? Что можно предложить ему взамен? Он прикрыл глаза, взвешивая варианты, просчитывая ходы, словно игрок в кости, которому выпала самая несчастливая комбинация.
Тихий стук в дверь выдернул Рогнера из омута мыслей. Он не ответил, но дверь всё равно отворилась. На пороге застыл Адам. Рогнер коротко качнул головой, жестом предлагая ему войти. Адам вошёл и опустился в кресло, не сводя с него испытующего взгляда:
— Как ты?
— Есть новости?
— Кастволк ушёл, — сказал Адам после недолгого молчания. — Мы проверили все пути, но он словно растворился.
— Кто бы мог подумать…
— Я не уверен, но, кажется, он может очень быстро преодолевать большие расстояния.
— О чём ты?
— Его магия… Ты ведь сам сказал, что он сначала выпрыгнул в окно, а затем за считанные секунды пробрался в кабинет Дэна.
— И?
— Человеческое тело на такое не способно.
— Говори яснее.
— Возможно, он умеет… летать.
— Что?..
— Он был совершенно гол и действовал в одиночку — значит, для этого есть причины. Думаю, он и достал наших стихийников в небе.
— Всего лишь предположение.
— Да, предположение, однако оно сделано не на пустом месте. Я уже говорил: Кастволк не просто мракотворец, он овладел какой-то скрытой силой. Он развеял моё проклятие чуть ли не за миг… В любом случае, мы отправили наших лучших следопытов…
— Плевать на этих следопытов! Если нельзя найти самого гадёныша, нужно взять всех, кто ему помогал! Всех, кто знал его! Всех, кто хоть раз подал ему руку!
Адам нахмурился:
— Что ты предлагаешь?
— Найти и схватить всех, с кем этот выползень водил знакомство. Всех его друзей, всех слуг, когда-либо прислуживавших ему. — Голос Рогнера креп с каждым словом. — И немедленно арестовать его наставника из академии. Этого… как его… Ингвара! Выбить из него всё, что он знает!
Адам резко поднялся, сверкнув глазами:
— Ты в своём уме? Ингвар верно служил и служит Оикхелду. То, что Костоправ обучался у него в академии, ничего не значит.
— Ничего не значит? — Рогнер подался вперёд, угрожающе понизив голос. — Мой сын мёртв, а ты говоришь — ничего не значит?
— То, что ты предлагаешь —
безумие, и ты это знаешь.— Я знаю только одно: тот, кто убил моего сына, должен ответить. Он и все, кто ему помогал.
— А если никто не помогал? Если это была месть одного человека?
Рогнер отвернулся, не желая слышать очередные предположения.
— Теперь слушай меня внимательно. — Адам подошёл ближе, в его голосе зазвучала сталь. — Отныне ты не выйдешь из особняка без охраны из десяти магов. Никаких выездов без крайней необходимости. Никаких появлений на публике.
— Ты осмеливаешься отдавать мне приказы? — тихо спросил Рогнер.
— Я пытаюсь сохранить тебе жизнь. Кастволк убил Ганнера, преодолев все твои защитные рубежи. Как думаешь, насколько сложнее ему будет добраться до тебя?
Рогнер застыл в долгом молчании, уставившись в пустоту перед собой.
— Ты меня слушаешь? — не выдержал Адам.
— Я этого так не оставлю, — прошептал он наконец. — Не оставлю… Клянусь кровью всех Бьердов.
— Тебе нужно успокоиться и поразмыслить…
— Довольно! Мне надоел этот разговор!
Адам поглядел на него так, словно видел впервые, и, не проронив больше ни слова, покинул спальню. Рогнер медленно выдохнул и опустился на край стола. Вдруг снова пришла мысль, острая как кинжал: он остался один. Совершенно один. Жена умерла, не пережив зимней лихорадки. Дэн сложил голову на восточной границе. Теперь и Ганнер… Никого не осталось. Никого, кто носил бы его кровь с гордостью. Рогнер жаждал выплакаться, но слёзы не приходили. Что-то иссохло в нём давным-давно, обратившись в холодный пепел.
Он вспомнил лицо Ганнера в детстве — светлое, с ямочками на щеках, когда тот заливался смехом. Как давно он перестал замечать эту улыбку? Когда последний раз говорил с сыном не о делах Дома, не о политике, не о врагах, а просто… говорил? На мгновение нечто похожее на раскаяние шевельнулось в глубине души, но тут же потонуло в привычной ярости. Нет. Всё, что он делал, было единственно верным.
Очередной стук в дверь нарушил тишину. Раздался голос слуги:
— Господин Рогнер, к вам прибыл господин Вальмиор Хофрод.
Вальмиор… Пожалуй, единственный, кого он мог назвать другом — насколько это слово вообще применимо к таким людям, как они.
— Пусти его, — вяло отозвался он.
Через несколько минут Вальмиор вошёл в спальню. В отличие от других, в его глазах читалось что-то похожее на тень сочувствия.
— Рогнер, — кивнул он. — Я был за городом. Пришёл, как только узнал.
Он прикрыл за собой дверь и подошёл ближе. Несмотря на лишний вес, его шаги были тихими, выверенными, как у человека, привыкшего ступать осторожно и незаметно.
— Прими мои соболезнования. Это тяжёлая утрата для всего Оикхелда.
— Не для Оикхелда, — сухо поправил его Рогнер. — Для меня. Всем остальным плевать.
Вальмиор не стал спорить и спросил:
— Что ты намерен делать?
— Что я намерен… — процедил Рогнер сквозь стиснутые зубы. — Мы сотрём род Костволков с лица земли! Каждого, кто носит эту фамилию!
— Что ж… Для начала нужно дождаться ответа из Клинкарака. Необходимо подготовиться к возможному столкновению у границ Карнмейра. Сейчас не время для…