Крах лицедея

– Хорошо, – согласился комиссар, – я прикажу обойти отель и собрать всех гостей, у кого похожий рост. Всех без исключения. Мужчин и женщин. И даже служащих отеля. Я постараюсь проверить всех возможных кандидатов. И если он действительно живой человек, мы его обнаружим. Обязательно обнаружим. Только Бог совершенен. Человек всегда допускает ошибки. Хотя бы небольшие, незаметные. И значит, его можно найти. В этом я убежден.

– Да, – сказала задумчиво Ирина, – соберите всех, комиссар. Мы проверим отпечатки пальцев и отправим их в Интерпол. Отпечатки пальцев он не мог изменить. И еще… – Она вдруг поднялась и выбежала из комнаты. Комиссар пожал плечами.

– Я был прав, – подумал он, глядя ей вслед, – напрасно они берут в свой Интерпол молодых женщин. Проку от этого мало…

Глава 15

Эксперты работали над трупом Ремедиос Очоа. К комиссару подошел его помощник.

– Ее задушили, – доложил он. – Руками. Убийца был очень сильным человеком и действовал быстро. У нее не было шансов.

– Под ногтями смотрели? – поинтересовался комиссар.

– Да, – кивнул помощник, – все чисто. Она не сопротивлялась. Не успела даже поднять руки – он сразу сжал ее горло. Наверное, они были знакомы, и она не думала, что он может пойти на такое. А потом было уже поздно.

– Как это – знакомы? – разозлился комиссар. – И ты тоже говоришь подобные глупости. Получается, что по отелю бегает ее бывший знакомый, какой-то воплотившийся в человека дух, а мы его не можем найти?

– Зачем вы злитесь, комиссар? – добродушно спросил помощник. – Я говорю лишь то, что мне сообщили наши эксперты. Они сейчас закончат работу. Убийца подошел к ней совсем близко, она не сопротивлялась. И он сразу ее задушил. Украл колье. Эксперты считают, что сеньору сначала убили, а затем тело перенесли и поместили в шкаф в номере Антонио Виллари.

– Кстати, как он себя чувствует?

– Еще спит, – пожал плечами помощник. – Мы перенесли его в номер сеньоры Ремедиос, и он спит. Врачи говорят, что он проснется не раньше завтрашнего утра.

– Хоть от одного мы избавились, – проворчал комиссар. – Между прочим, он признался, что сам задушил сеньору Ремедиос.

– И вы ему поверили? – У помощника было такое лицо, что комиссар снова выругался. И затем поднялся со стула.

– Очень ты умный, – съязвил Рибейро, – конечно, я ему не поверил. Он со своими пальчиками никогда бы не удержал сеньору. И тем более не сумел бы задушить Рочберга. Здесь действовал сильный мужчина. Сильный и жестокий.

В открытую дверь он увидел стоявшего в коридоре Ямасаки, которого не пускали к нему полицейские.

– Пропустить, – неожиданно приказал Рибейро.

Когда японец вошел в апартаменты, комиссар спросил у него:

– Что вас сюда привело? Вы уже сегодня утром приходили к сеньоре Ремедиос?

– Да, – поклонился Ямасаки, – и поэтому пришел еще раз. Мне сказали, что сеньору Ремедиос задушили, а я ее видел полтора часа назад. И мы с ней разговаривали.

– Она вышла к вам?

– Да, – кивнул Ямасаки. – Я прилетел в Испанию по приглашению мистера Пабло Карраско. И мистер Рочберг тоже. Приглашения на презентацию в этом отеле нам высылала сеньора Ремедиос Очоа. И я хотел узнать у нее, когда я смогу отсюда уехать.

– Что она вам сказала? – спросил заинтересовавшийся комиссар.

– Сказала, что ничего не знает. И сможет дать мне более подробную информацию сегодня вечером.

– И вы ушли?

– Конечно. Это правда, что ее убили?

– Правда. У вас есть еще вопросы?

– Когда мы сможем покинуть ваш отель?

– Не знаю. Пока я ничего не могу сказать.

– Извините. – Ямасаки повернулся, чтобы уйти. Внезапно комиссар вспомнил о своем разговоре с Петковой.

– Подождите, – крикнул он уже выходившему в коридор японцу, – какой у вас рост?

– Для японца достаточно высокий, – ответил Ямасаки, – примерно метр семьдесят семь. Или восемь. В этом пределе.

– Стойте, – приказал комиссар, – значит, вы были последним, кто разговаривал с сеньорой Ремедиос?

– Не знаю. Наверное, последним.

– Что было потом? Куда вы пошли? К себе в номер?

– Нет. Я вышел к бассейну. Немного посидел там в кресле возле воды.

– Вас кто-нибудь видел?

– Кажется, недалеко сидел мистер Галиндо, но я не уверен.

– И больше никто вас там не видел?

– Не знаю. Потом я вернулся в свой номер. Переоделся и вышел к обеду. А после обеда мне сказали, что сеньора Ремедиос умерла, и я подумал, что мне нужно сюда прийти.

– Похвально. А вчера вечером где вы были? Вас уже успели допросить?

– И даже обыскать мой номер, – поклонился Ямасаки. – Вчера вечером я был на презентации новых работ сеньора Карраско.

– Вы пришли раньше или позже остальных?

– Я пришел вовремя, – улыбнулся японец.

– Мистер Ямасаки, – комиссару трудно было говорить по-английски, он путал слова, ставил неправильные ударения, – я хочу вам сказать, что мы должны проверить всех гостей, проживающих в отеле. Если вы не возражаете, я просил бы вас предоставить нашим специалистам для проверки отпечатки ваших пальцев. Хорошо?

Он не сомневался, что его собеседник согласится. Но тот неожиданно улыбнулся и вежливо ответил:

– Нет.

– Как это нет? – удивился комиссар.

Ничего подобного в его практике никогда не было. Чтобы подозреваемый отказался сдать отпечатки пальцев? Разве не ясно, что в таком деле нельзя отказываться? Что своим отказом человек фактически изобличает себя в совершении преступления?

– Вы не поняли, мистер Ямасаки, – сказал Рибейро, стараясь четко выговаривать слова, – вы обязаны предоставить нам свои отпечатки, чтобы мы проверили их по нашему компьютеру.

– Нет, – снова возразил Ямасаки с легким поклоном, – я не могу этого сделать. Прошу меня извинить, господин комиссар.

– Не можете? – Рибейро почувствовал, как у него начинает сильнее колотиться сердце.

«Значит, так, – подумал он, – рост совпадает. И этот сукин сын был последним, кто разговаривал с убитой… А вчера он был на презентации новой коллекции Карраско и наверняка знал про камни у Рочберга. И конечно, мог узнать про колье, спрятанное у пресс-секретаря. Остается внешность, – продолжал мысленно рассуждать комиссар. – Но изменить внешность несложно. К тому же человек, которого ищет Интерпол, русский, а значит, должен быть похожим на японца». Логику комиссара можно было понять. Он видел не очень много русских, а единственные представители России, с которыми ему довелось лично пообщаться в Чиклане, были два калмыка, купившие себе виллу на берегу океана. Именно поэтому он считал всех русских похожими на азиатов. И разницу между молдаванами, русскими, калмыками и японцами он не сумел бы понять, даже несмотря на свой огромный опыт.

– Вы отказываетесь? – прохрипел комиссар. – Вы понимаете, сеньор, что я буду вынужден приказать вас задержать. До установления личности.

– Я Нацумэ Ямасаки – американский гражданин, – сообщил, улыбаясь, Ямасаки, – у меня есть паспорт. И я попрошу вызвать сюда нашего консула.

– Он будет сегодня в пять часов вечера, – комиссар взглянул на часы, – уже скоро. И вы сможете рассказать ему о своих претензиях. Заодно позвоните своему адвокату, поскольку я готов арестовать вас за ваш отказ предоставить отпечатки пальцев для официальной проверки.