Красив. Богат. Женат

– Да, спасибо, - киваю и тихо обращаюсь к отцу, - я на минутку… не теряй.

Пусть думают обо мне, что хотят, но я больше не могу. Послав Кравцовым одну улыбку на двоих, разворачиваюсь и, зажав подмышкой маленькую сумочку, на деревянных ногах иду прочь.

Пересекаю огромный зал, машинально с кем-то здороваюсь, улыбаюсь и, наконец, выхожу в небольшой холл, а из него в коридор, ведущий к курилкам и туалетам.

Поставив сумочку на танкетку, долго держу руки под струей холодной воды, а затем, вытерев полотенцем, прикладываю ладони к горящим щекам.

Если бы не папа, я бы уже ехала отсюда в такси. Но он не должен заметить мое состояние, поэтому придется терпеть до завершения вечера. Я видела знакомых среди приглашенных, буду общаться с ними, потому что видеть его руку на ее пояснице выше моих сил.

Убедившись, что краснота с лица сошла, выхожу из туалета и останавливаюсь у широкого окна в тени кадок с растениями.

Мимо все время кто-то ходит, встают неподалеку, чтобы поговорить по телефону или просто отдохнуть от шума и духоты общего зала. Я смотрю в окно пустым взглядом, и вдруг вся вытягиваюсь в струну, когда мои рецепторы, как антенны, улавливают его приближение.

Он с ума сошел?!

Мои плечи каменеют, легкие скукоживаются.

Отчетливо чувствую его запах и энергетику.

– Как ты? – звучит совсем рядом подхриповатый голос.

– Отлично! – отчеканиваю я и вздрагиваю, когда моих обнаженных плеч касаются его пальцы.

Буря внутри меня вновь набирает обороты. Ярость, обида, боль и ревность, смешавшись в термоядерный коктейль, рискуют вот-вот на него обрушиться. Невыносимо хочется развернуться и ударить его по лицу. А затем заглянуть в глаза и спросить:

«Ну, как?.. Как прошла ваша встреча, Арсений Рустамович?.. Вы уже показали жене, как сильно по ней скучали?»

– Почему не сказал, что тоже сюда придешь? – говорю вместо этого, - я бы не пошла.

– Ты мне тоже не сказала… я бы тоже не пошел…

Чувствую, как он придвигается ближе, и ладонь его, накрыв мое плечо, мягко сжимает его.

– Что ты делаешь?.. Увидят…

– Мы больше не должны встречаться, Марина, - шепчет в ухо, - впредь я буду осторожней…

По коже растекается жидкий лед, в носу начинает щипать. Я дергаю плечом, сбрасывая его руку.

– Если она и заподозрит что-то, то только по вашей вине. Отойдите от меня, Арсений Рустамович.

И он убирает руку и отходит. По моей щеке скатывается слезинка.

– Прости…

Слышу удаляющиеся шаги, и вскоре его запах исчезает. Мне же приходится вернуться в туалет, чтобы поправить макияж и остудить лицо. А потом возвращаюсь в зал и присоединяюсь к компании молодежи. С двумя из них я знакома, еще двое точно учатся в одном со мной корпусе.

Кравцова я больше не вижу, зато его жену ловлю на разглядывании моего платья. Заметив, что я смотрю на нее, тут же расплывается в широкой улыбке.

С трудом доживаю до окончания вечера и, усевшись в такси, прижимаюсь к папиному плечу.

– Устала?

– Угу…

Он, по всей видимости, тоже. Расстегивает пуговицу смокинга и снимает галстук – бабочку.

– Марина… тебе Инга не нравится? – вдруг тихо спрашивает он.

– С чего ты взял?

Сердце проваливается в желудок и совсем перестает биться. Неужели я чем-то выдала себя?.. Она тоже это заметила?..

– Мне так показалось.

– Да, нет, ты что?.. Я к ней ровно отношусь.

– А к ее мужу?

Внутри все холодеет, внутренности завязываются в узел, и снова мутит.

– Арсению Рустамовичу?
– вкладываю в голос как можно больше беспечности, - обычно… я его почти не знаю…

Кажется, папа верит. Устроив голову на спинке сидения, устало прикрывает глаза. Я же, вся внутренне сжавшись, боюсь даже пошевелиться.

Если отец заподозрил что-то неладное, то мама раскусит меня в два счета.

И тогда это будет… это будет конец всему.

Глава 38.

Арсений.

Наливаю себе крепкого кофе и, взяв с собой сигареты, выхожу в лоджию и открываю окно. Это уже вторая чашка за утро, потому что вообще не понял, спал этой ночью или нет.

Голова трещит, как с похмелья, но ляг я сейчас спать – все равно не усну.

Не удивлен – знал, что первое время так и будет. Волнений добавила наша с Маришкой вчерашняя встреча. Я видел, что ей реально плохо, видел, как блестят от слез ее глаза, слышал, как дрожит голос и адресованную мне шпильку про ее мальчика словил налету.

Глупейшая ситуация – моя жена обменивается любезностями с моей любовницей.

Но не это самое паршивое. Меня всерьез тревожит состояние малыша. И сейчас, затягиваясь горьким дымом, я борюсь с соблазном сесть в машину и поехать прямо к ней.

Кладу недокуренную сигарету в пепельницу и делаю обжигающий глоток кофе.

– Доброе утро, - раздается позади сонный голос Инги, - я думала, ты уже на работу уехал.

Встав за спиной, прижимается всем телом и обнимает за талию.

– Сейчас поеду.

Что-то изменилось между нами, мы отдалились. Я причину знаю, Инга ее чувствует.

Вчерашний секс и даже минет в исполнении жены, не смогли смыть образ Маришки из головы. Пока он еще там. Ощущения паршивые, мне не понравились. К тому же, я думал, что слова малыша о ее Мироне в одно ухо влетели, а в другое вылетели, а сейчас чувствую – успели-таки царапнуть мозг.

Такая девочка долго одна не будет. С этим тоже придется как-то жить.

– У меня новая должность… - говорю я, сам себя отвлекая от тягостных мыслей, - ты знала?..

– Нет… откуда? Ты же мне не говорил? – ныряет под мою руку и с улыбкой заглядывает в лицо, - или говорил?

Смотрю в красивые синие глаза и пытаюсь расшевелить потухшие в груди угли. Но там лишь зола да пепел. Перегорело все.

Твою мать… бл*дь.

– Твой отец тебе не сказал? – отдаю ей чашку с кофе и снова берусь за сигарету.

– Нет, - вдруг мрачнеет Инга, - мы поругались с папой.

– Чего?!

А вот это шок. Не припомню, чтобы хоть раз за пятнадцать лет между ними были разногласия. Они всегда были как одно целое и дополнение друг друга.