Красная нить судьбы

– Нет! – голос входящего Саймона звучал так, словно торги тут неуместны, мужчина вошел и с хлопком закрыл за собой дверь. – Хельга, ты, наверное, забыла, чем обязана Адель? Или о том, что видящие поклялись защищать друг друга и не бросать?

Мать Греты устало потерла глаза, а потом посмотрела в потолок.

– Я не знаю, что правильно, а что нет, Саймон. Я весь день слушаю панический плач. Но я же не прошу сдать Адель, я хочу обезопасить и ее, и всех нас.

Я испытывала смешанные чувства. Понимала страх видящих, но чувствовала себя обманутой. Будто мне обещали домик из кирпича, а построили из картона и вот-вот над головой сдует крышу. Ощущала себя так, словно меня использовали, и зацепилась за это чувство, накручивая.

Даже Саймон, который сейчас стоит за меня горой, тоже поступал так из сугубо эгоистичных побуждений. Я единственная, кто мог до него дотронуться. А что, если бы нет? Отстаивал бы он так же меня или нет?

Внутри меня будто закручивался смерч темных мыслей и желаний. Очень глубоко в душе я понимала, что по-человечески не права, осуждая видящих. Что ради одного не должны погибать все. Что на самом деле с мрачной радостью готова ухватиться за повод уйти отсюда, чтобы убедиться в своих предположениях. И не потому, что такая влюбленная, а потому, что была уверена в том, что Верс меня не тронет. И не потому, что такая благородная, а потому, что хотела, чтобы он принял меня настоящую. Хотела, чтобы он признался, какой был дурак, что увлекся оболочкой, и что я – такая, как есть, – лучше.

Последний раз я чувствовала подобное подростком. Я шла на примирение с малолетним ловеласом, который клялся, что больше никогда не закрутит с другой. Знала, что до меня были сотни таких же дурочек, которым он изменял, но так хотела верить, что в этот раз он изменится. Со мной.

В сердце я знала, что у меня мало шансов, но также понимала, что не сделать этого не могла. Все равно сделаю. Все равно так поступлю.

– Я спрячусь в другом месте. – Я уверенно посмотрела на Саймона, а тот закрыл собой дверь.

– Нет, Адель. У нас есть система защиты. Волки не проникнут сюда, а запасов нам хватит на полгода осады.

– Это того не стоит.

– Стоит. – Саймон шагнул ко мне, хотел поймать руку, но я не дала. – Стоит, потому что я нашел способ, как тебе вернуться в свой мир.

– И ты молчал? – Я уперла руки в стол и наклонилась через него, чтобы посмотреть в глаза Саймону.

От негодования у меня даже волосы встали дыбом!

Взгляд мужчины был напряженным, но Саймон все равно накрыл мои руки своими. В своем кабинете он чувствовал себя увереннее и вел себя еще более смело, чем в моей комнате.

– Не трогай меня без спросу, я просила много раз. В моем мире это называется нарушением личного пространства или даже домогательством. – Я спрятала руки за спиной, не отрывая требовательного взгляда. – Почему ты ничего не говорил? Я сколько раз спрашивала тебя об этой нити!

Саймону не было стыдно. Столько же раз, сколько я просила его не переходить границы, он отвечал, что готов на все, лишь бы урвать немного тепла. Что его тактильный голод как и голод людской – испытывая его, не думаешь ни о безопасности, ни о работе, ни о любви.

Он был откровенен, и только благодаря этому между нами еще сохранялись дружеские отношения. Правда, сейчас я сомневалась, что дальше так и продолжится.

Саймон встал со стула, и я показала жестом, чтобы он оставался на месте, оставил преграду между нами. Мне так спокойней!

Мужчина недовольно качнул головой, тряхнул руками и посмотрел на меня взглядом: “Будь по-твоему”. Ответил:

– Именно твои слова меня и навели на размышления. Ты все время говорила после заказов, что нить не дар, что это не подарок небес. Помнишь, ты назвала его красной пиявкой, что качает силы из немощных? Живым созданием?

– И? Да, это точно что-то живое. Думаю, именно поэтому тридцать лет назад дети от перевязанных браков родились с магией. Нить привычно качала силы, но себе забрать по какой-то причине не могла. Но сейчас не об этом! Я негодую! Почему ты молчал, когда видел, что это создание стало мне мстить? Почему говоришь об этом только сейчас, под страхом моего ухода? Когда бы я узнала, что нить заранее призывала патрули в район нашей работы? Что меня тогда поймали именно поэтому? Не понимаю, ты что, так хотел заработать? А что, если бы нас всех схватили?

Я уже молчу о том, что мечта Саймона о постоянном тактильном контакте со мной испарилась бы как дым. Что у него в голове? Понять не могу.

– Нет, – Саймон повысил голос и потом отвернулся, скомкал бумаги на столе кулаками в комки и с силой швырнул их в угол. – Я видел, что тебе ничего не угрожает. Волчий патруль не давал подойти к тебе близко ни одном другому патрулю. И сейчас он не тебя ищет, Адель. Он не дает тебя схватить.

И Саймон схватил стул, на котором недавно сидел, и бросил его об стену с такой силой, что тот рассыпался на части.

Но даже этот грохот не вывел меня из оцепенения от новостей.

– Что ты имеешь в виду?

Верс меня охраняет? Волки защищают от других зверей из патрулей? Не рыщут в поисках меня, а прикрывают? Такое может быть?

С другой стороны, тогда понятно, почему Саймон молчал об этом. Так образ Верса становится менее чудовищным.

– Что еще я не знаю? – Я с размаху села на свой стул.

– Больше ничего. Пойми, я … – начал Саймон, но я подняла руку вверх.

– Итак, ты говорил про нить. Что она живая. Но как она связана с возвращением в мой мир? – Я пыталась сосредоточиться на возвращении домой, а сама внутри постоянно повторяла: “Верс защищал меня, защищал!”

– Она хочет от тебя избавиться. Ты мешаешь ей получать энергию. А тут еще один из Диких патрулей защищает тебя. У меня есть предположение, что ты можешь выйти с ней на контакт и договориться. Раз она обладает магией, пусть перекинет нас в твой мир. Вы обе добьетесь своей цели: она избавится от разрывов нитей, а ты окажешься дома.

– Нас? – ухватила я правильное слово, и Саймон поморщился.

Он не хотел, чтобы я делала на этом такой акцент, но я не могла. Когда это я приглашала его со мной?

Мужчина сжал челюсти и посмотрел на меня из-под нахмуренных бровей, по-прежнему оставаясь красавчиком. Вот только меня почему-то совсем не трогала его внешность.

– Да. Тебя и меня. Только так я согласен помогать, – почти не разжимая губ, сказал он.

Все это время после возвращения от Верса и разрыва нити Саймон упорно боролся за свое место рядом со мной, но я не давала ни единого повода думать, что у нас что-то получится. Всегда говорила о том, что не задержусь здесь. Все видящие помогали мне в поисках пути домой. Неужели я хоть раз дала надежду на то, что между нами что-то может быть, раз он такое говорит?