Красная Шапочка: новые грани истории

– Раз шутишь, значит, ещё не всё потеряно, – сдержанно улыбалась она и похлопывала меня по руке. – Ну ничего, всё пройдёт, Машенька. Такая уж наша доля женская – надумать, обидеться и пострадать. Зато потом мириться так сладко.

Я отворачивалась, пряча неожиданные слёзы. Мирятся те, кто поссорился, а мы с Волковым просто разошлись как в море корабли, не успев даже сойтись.

Вечером тётя Тамара уходила домой, а на смену ей, нагулявшись, к гусятнику возвращались Розочка и Беляночка, и я долго-долго обнимала их жирные тельца и гладила длинные белые шеи, а они ласково гоготали, рассказывая на своём языке гусиные новости.

И так каждый день по кругу, по кругу, по кругу... Я практически никогда не оставалась одна. Какая-то бесконечная смена пажеского караула.

Хорошо, хоть Кристинка со своим Вадиком уехала отдыхать на юг и ничего не знала о моём овощеобразном состоянии, иначе нянек в моём доме было бы на одну больше.

И только ночью я могла позволить себе расслабиться — отпустить эмоции, которые сдерживала весь день, и рыдать, уткнувшись в подушку, пока усталость не возьмёт верх, и я не усну тяжёлым сном без сновидений. Маленький рыжий собакен залезал на кровать и лежал рядом, тихонько поскуливая и поддерживая меня в бесконечно глубоком горе.

Мне было плохо, очень плохо. Но единственный человек, который мог мне помочь, кто мог меня спасти, был тем, кто меня и убил.

И вот сегодня, спустя две недели с того момента, как я вывихнула ногу, я проснулась и решила, что хватит расслабляться, пора мне возвращаться в строй.

Опираясь на один костыль, я сделала один осторожный шаг, потом ещё один. На всякий случай придерживаясь за стену, дошла до кухни.

– Вот и кончились твои мучения, Маша, – сказала сама себе, рассматривая в зеркале осунувшееся лицо с тёмными кругами под глазами. – Правильно говорят: всё проходит, и это пройдёт. Нога зажила, заживёт и сердце. Просто ему нужно немного больше времени.

Тётя Тамара, которая пришла немного позже, очень обрадовалась, увидев мои успехи.

— Так! — она весело хлопнула в ладоши. — Сейчас скажу Владику, пусть отвезёт тебя к врачу. Всё-таки зря ты без разрешения доктора ходишь. Пусть он сначала проверит и даст добро.

— Я не поеду, — быстро сказала я.

— Маша… — простонала она. — Не говори глупости. Нужно обязательно провериться и сделать рентген.

— Я позже съезжу за дипломом, вот тогда и проверю, — буркнула я. — Когда приезжает автолавка? В среду? Вот в среду и поеду.

— Что за ерунда? — тётя Тамара вскинула брови. — Ты видела их машину? Тебя же растрясёт! Да и назад потом как добираться будешь? Не выдумывай. Пусть вы и поругались, но Владик не откажет в таком важном деле.

Я украдкой посмотрела в сторону его дома.

Раннее утро, а у него уже кипит стройка.

А сам Волков…

Я его не увидела.

И слава богу.

Но я знала.

Каждый раз, когда я выходила, он видел меня.

И всегда смотрел.

Тихо, молча, не пытаясь заговорить, как будто мы и не были знакомы.

А потом уходил.

И от этого было ещё больнее.

— Нет! Пожалуйста...

Я не хотела выходить из своего укрытия. Не хотела видеть его, не хотела сидеть рядом, дышать воздухом, пропитанным его ароматом.

Потому что знала – сорвусь. И он снова оттолкнёт меня своим молчанием, своим равнодушием и невозможностью хоть что-то изменить.

Мне было страшно.

Я не переживу ещё одного взгляда, в котором нет места для меня. И его молчания тоже.

Я закрыла глаза.

Что теперь делать?

Я не знала. Правда, не знала.

Мне нужно было время, и я его себе дам.

А пока… оставлю всё как есть.

36. Шаг вперёд

После завтрака, так и не добившись от меня согласия съездить в город, тётя Тамара ушла домой, а на смену ей привычно пришла Аня.

Увидев меня, опирающуюся на обе конечности, она с порога завела ту же пластинку.

— Маш, так дело не пойдёт. Хочешь не хочешь, но тебе надо показаться врачу. Не поедешь с Владом, так я Андрея попрошу. А то ходишь тут, как партизанка, сама себе доктор.

Так, понятно – с тётей Тамарой встретилась, та на меня нажаловалась.

— Нет, не хочу вас напрягать, — отказалась я и сцепила пальцы в замок.

Ну что ж все обо мне так пекутся-то? Нормально я себя чувствую! Нога не отвалилась, хожу — и ладно. Не нужен мне врач.

— Ты нас не напрягаешь, — фыркнула Аня, мельком выглянув в окно, чтобы проверить, чем там занимается Егор. — Я тоже поеду, всё равно надо кое-что из продуктов подкупить.

Я хотела возразить, но она отмахнулась и, даже не став меня слушать, тут же набрала мужа.

— Андрюх, хватит развлекаться! Собирайся, мы едем в город... Да, прямо сейчас!.. Нет, я не могу подождать!.. Всё, Андрей, потом будете свой конструктор собирать. Возьми дома мою сумку, заберёшь нас с Машей и Егором от тёти Тамары – мы пока Ждана ей отдадим.

Я тяжело вздохнула. Не хватало ещё, чтобы из-за меня Аня с мужем поругалась.

— Раз сама не хочешь, значит, придётся поставить тебя перед фактом, – положив трубку и хитро прищурившись, заявила она.

— А Андрей не будет ругаться, что из-за меня ему придётся ехать в город? – я закусила губу и настороженно посмотрела на девушку.

Мне не хотелось напрягать постороннего человека своими проблемами. С Аней мы успели сдружиться, а вот с её мужем я почти не общалась после знакомства на речке и того памятного вечера, когда Егорка и Ждан разрисовали им дом.

— Маш, ты меня иногда просто поражаешь! — Аня поджала губы и скрестила руки на груди. — Не делай из моего мужа монстра. Помочь подруге жены, когда ей трудно, — святое дело.

Я смутилась, опустила ресницы и, шагнув ближе, обняла Аню за плечи.

— Спасибо… Я даже не ожидала, что за такое короткое время встречу столько хороших людей.

...Визит к врачу прошёл удачно, хотя сначала я нервничала, что Андрей Александрович откажется меня принимать без Влада. Но, к счастью, ничего подобного не случилось. Он внимательно осмотрел ногу, сделал рентген и, к моему облегчению, сказал, что всё зажило хорошо.

— Можешь постепенно нагружать её, но без фанатизма, — предупредил он, выписывая заключение.

А потом вдруг добавил:

— Кстати, передавай Владу привет.

Я слегка напряглась, но кивнула.

Привет… Какой ещё привет?