Красный лист
Шрифт:
А потом... третий день. А собственно... на хрена я отпустил всё, что мог, знал, не знал, труды, силу, свет и тьму... понятие и пространство? Даже отпустил отпускание... даже поток, силу.
– Советом идущий, Харрадом урождённый...
Чего? Я проснулся... Коридор... ветер... он, свет в конце тоннеля... коридора...
Я вышел в ущелье. Харрад светит, барсов нет, кинжал есть... одежда... Горняки одели, дали надеть пару мешков, один сверху, другой снизу. Этот наряд называется «горняк, за работу». Мой ажурный наряд, в котором я появился,
– Эгей... алло! – крикнул я. Скорее самому себе. Возможно, я выбрался.
– О... какой ты забавный глупый людёнок, – раздалось... сверху? слева?.. появилось...
– Ты кто?
– Невежливо так приходить к хозяину и требовать, даже не зная, кто… я.
– Э... благодарствую... за науку, просто я тебя не вижу, вот и не признал, а хозяин здесь я.
– Забавно... без вины и прощения ты пришёл и не врёшь... Как так, людёнок?
– Не понял тебя... и не вижу. Покажись, будь добр.
– Ладно, не хамишь – уже хорошо, зачем пожаловал?
– Я ярин Север, пришёл крепость Каскад... Каменную звезду... под своё управление взять, чтобы, значит, править мудро... Вот. – Я достал чудом сохранившуюся во втором сапоге пластину-орден, разрешение-орден императора.
– Х… – Это нечто втянуло воздух, обнюхивая меня и пластину. – Верно... Только твой... император... мне не указ.
– Император не указ... а указ императора? Орден?
– Х... – обнюхали меня, – а если я тебя вместе с орденом... съем?
– Ёжики... плакали, кололись, но продолжали жрать кактус.
– Х... чего?
– Да, говорю, ничего не меняется под светом Харрада.
– Ты не прав, людёнок, ярин Север, нет ничего неизменного под светом Харрада.
– Неизменны только изменения.
– Хорошо сказано, людёнок... Хорошо, давай по новой, дам тебе шанс... уйти.
– Уйти? Я сюда... дней, блин, ну десять точно добирался!
– Глупый людёнок, путь длиною три света ты шёл тринадцать светов...
– День. Сейчас говорят не «свет», а «день».
– А мне что с того?
– Всё изменилось... там, за границами этих стен мир изменился, люди.
– Ха-ха-ха, насмешил, люди не меняются.
– Всё меняется, нет ничего неизменного под светом Харрада.
– Молодец, людёнок... свой шанс уйти ты заслужил.
– Служить бы рад, прислуживаться тошно.
– Х... – меня обнюхали. – Кто ты... такой... ярин Север? Зачем пришёл?
– Правящий на землях зелёного листа император выдал мне право и орден на владение и восстановление крепости... Каскад.
– Тот, кого ты называешь... императором... Хм... хорошо... это будет интересно, да... этот орден позволит тебе власть и восстановление Каскада... но чего тебе не сказали, договариваться с хранителями... тебе придётся самостоятельно.
– Хорошо, договорюсь, где его кабинет? Хранителя.
– Ха... ты всё же глупый людёнок, я хранитель.
– Кто ты? Хранитель – твоё имя? Покажись, давай договариваться.
Что нужно тебе?– Имя... хм... моё имя... х... неважно. Показаться... не могу... мне ничего не нужно... Х... ха-ха... как тебе?
– Э... моё имя – Север. Вот он я... во плоти, и мне тоже на хрен ничего не нужно. Пока что я выигрываю: два – ноль.
– Это как... выигрываешь? Что за игра такая, в которой ты вдруг... выиграл?
– Вся наша жизнь – игра! И в ней у меня есть имя и тело, а у тебя нет.
– У меня тоже... было... имя... и тело... Зато у меня есть желание... Я хочу вернуть имя и тело, так что... два – два, как минимум.
– Ты считаешь, что раз у тебя есть два желания, они равны... двум фактам?
– Ну, может, ты и прав. Вот если забрать у тебя тело, тогда... ху-ха-ха, у тебя не будет ни тела, ни имени, а у меня желания останутся... Так что да, как минимум, ничья.
– Ты можешь забрать у меня тело... а я – вернуть тебе имя.
– Хух... говори.
– А чего говорить? Мы опять на равных, у меня два факта и возможность вернуть тебе имя, у тебя два желания и возможность меня убить. И даже так получается, что, если я скажу тебе имя, у тебя исчезнет желание, а у меня – возможность. Знаешь, если ты меня убьёшь, то мои факты исчезнут, но вот твои желания – нет... Ты победил... Э, чтобы отсюда уйти... это опять туда, в коридор?
– Да... э... стоять... Так не пойдёт. Ты не уйдёшь.
– Ты вроде как отпустил меня, твоё слово чего-то стоит?
– Моё слово стоит моего слова. Как я скажу, так и будет.
– Э... не понял я... Типа ты слово своё всегда держишь, но если тебе нужно, то можешь и новое слово сказать? Ты, прямо как людина – хозяин своему слову…
– Я НЕ ЛЮ… дина, – прогрохотало в ущелье. – Слово, данное мною, будет исполнено, таков кон договора. Дал слово – исполни.
– А если ты сдохнешь раньше, чем исполнишь?
– Я не сдохну...
– А если я сдохну?
– Я тебя воскрешу...
– Ты умеешь воскрешать мёртвых?
– Ты... дурак? Никто не умеет воскрешать мёртвых, кто обещает тебе это – волшебник.
– Ты сказал...
– Я сказал, что, если ты сдохнешь, я тебя воскрешу, чего непонятно?
– Да собственно... всё... Если я сдохну... я же умру, стану мертвым.
– Стать мертвым – это состояние души, а не тела!
– Ничего всё равно не понял.
– Х… – меня обнюхали. – Хочешь, я объясню тебе... про тебя?
– А я взамен назову тебе твоё имя?
– Х... да.
– Я всего лишь глупый... людёнок, а если я ошибаюсь... и названное мной имя не твоё?
– Мы заключим договор.
– Я называю тебе имя, и ты пропускаешь меня к крепости, меня и моих людей... владеть, жить, восстанавливать... Если я ошибаюсь с именем, ты меня убиваешь...
– Хм... – Тишина опустилась на ущелье, задумались даже камни... – Если ты ошибёшься, дашь мне слово, что отыщешь истинное?
– Слово людёнка?