Красный лист

– А легко, уважаемый. – У меня-то дел сегодня... есть одно, но оно подождёт, я жажду общения. Впрочем, ввести целителя в ступор я и не рассчитывал, у него есть заготовки и эксперименты на все случаи и запросы.

– Что ж... мой ярин. – Уф, как недобро загорелись глаза. – Пройдёмте в мой кабинет.

Вот за что люблю и уважаю Сан Пина – чистота, порядок и организованность во всём... за что иногда и ненавижу.

– А позвольте вопрос, уважаемый?

– Пять минут, мой ярин... молодой, вот. – Сан Пин достал кожаный ремешок с прикреплёнными к нему кристаллами. – Надевайте и весь день не снимайте, уговор? После этого любые вопросы.

– И чего он делает?

Сан Пин протянул мне ремешок.

– Надевайте на голову и не снимайте весь день. Пока вы в нём, отвечу на любые вопросы... уговор?

– Хорошо... чую я... Уговор.

Сан Пин надел на голову, подтянул.

– Не жмёт?

– Нет. Так что он делает?

Ба... а... а... ак! – меня шибануло, как током, так... как если бы мне сообщения от союзников пришли... десять за раз... срочных и важных.

– О, я вижу вы получили ответ на свой вопрос, но я помню, я же обещал ответить на все ваши вопросы, когда вы в стимуляторе. Это собственно стимулятор – стимулирует активность мозговых клеток. Всякий раз, когда вы задаёте вопрос, стим – это я его так коротко назвал – так вот, стим видит активность мозга и усиливает её. Я уже испытал стим на наших санитарах, конечно, как вы, молодой человек, учили – под подписку о неразглашении. Так вот результаты восхитительны, пока стим на голове, санитары понимают всё с полуслова, даже вопросы не задают.

– А на себе испытывали?

Ба... ба... ба... ба... а... а... ах... – тридцать сообщений особо важных, я чуть не упал от наплыва... эмоций.

– Главное, помните – целый день не снимать, – заметив моё движение, прервал его целитель. – У вас, мой ярин, видимо, замедленная мозговая активность, у санитаров она увеличилась после первого вопроса… Хм, интересно и полезно, надо записать. Возможно, это связано с вашим... функционалом. Отвечаю на ваш вопрос, на себе ещё не испытывал, вряд ли получится соблюсти чистоту эксперимента. Ещё вопросы? Нет?! – удивился целитель. – Тогда просьба: свои ощущения, переживания запомнить и завтра мне сообщить, хорошо?

Осторожно, не допуская ни одного всплеска мысли, я кивнул, хорошо, кивать я умею, не мысля… Развернулся и, не торопясь, ушел.

– Эх, как сразу люди в стиме преображаются, жаль, что не могу это лично проверить... – раздалась вслед реплика, полная сожаления.

«Как бы много я на это сказал... не будь на мне стима, но я же не людина какая, дал слово – исполни, завтра ему всё скажу», – промелькнула мысль на самых дальних задворках.

Бам – сообщение – разряд…

Весь день я провёл… своеобразно, утвердительно кивал головой или отрицательно мотал, не допуская даже отблеска мыслей. Нелегко... нелегко ограничиваться десятком мыслей, потом пошло всё легче и легче... Выслушаешь, что тебе скажут, кивнёшь, или мотнёшь, или плечами пожмёшь.

Видя мою необщительность, к середине дня люди вообще перестали подходить, а потом и вовсе перестроили людские потоки так, чтобы я их не видел... Какие всё-таки чуткие у меня подданные.

Бам...

С последними лучами Харрада я снял стим – и ничего... Пришлось приложить усилие, чтобы появилась хоть одна мысль о том, что пора ложиться спать. Это то, что я хотел помыслить, появилась мысль – спать!

Говорят, утро вечера мудренее. Это, видимо, у тех, у кого эта мудрость вообще есть, но её немного, хватает только на утро... Тем, у кого её нет, проще. Встаёшь, делаешь то, что нужно, а нужно, первое, вернуть стим, потом вернуться в Каскад. М-м... ступор... Нет, состояние обдумывания и формирования мысли – вытащить горняков из-под крепости.

Задания типа умыться, одеться, поесть в голове даже не формировались, действуя в фоновом режиме. Зато сам режим еды – ощущение вкусов продуктов, атмосферы.

Сан Пин, когда я пришёл, был занят обходом исцеляемых, я просто положил на стол стим и ушёл.

Полёт на Урре, полное понимание задачи – быстро добраться в Каскад.

Максимально резкий взрывной взлёт – эмоции зашкаливают, тело наполняется потоком и гормонами, но в голове... все ощущения проживаются ярко, выразительно, с полной вовлечённостью в процесс. Но что-то отдельное держит в рамках задачи – добраться в Каскад, а потому тело, наполненное всей гаммой чувств и потоком, только лучше вплетается в полёт. Дракон замечает мою реакцию – отсутствие проявления восторга. Делает усилие, ускоряясь до своего предела, я лишь усиливаю поток, соединяющий меня, дракона и полёт. Ощущения... невыразимо... шикарные, и я позволяю им заполнить себя до той степени, пока это не мешает задаче. Я чувствую, мы летим чуть быстрее, чем может дракон, и это его озадачивает, он занят лишь одним... одной задачей – добраться до Каскада максимально быстро. Это его задача.

– А-а-а… – ору я, выплёскивая весь... всё, минут десять.

Дракон вторит мне, наши голоса резонируют. Гул и трепет...

– Пф... – спадает с меня состояние... «недумания».

В зале появляются стрелки под руководством Сьюзи, оставленной здесь за старшего.

– Ох... и напугали вы, мой ярин. – На её лице отразились облегчение, восторг, укоризна… интерес.

– Всё хорошо, это мы прибыли. Как тут у вас?

– Да что у нас может случиться? По-тихому обследуем, составляем планы помещений.

– Завалы, разрушения... и прочее?

– На удивление нет, мой ярин. Двери, ворота, где они были деревянными, – в труху, в пыль. Ворота, двери, что были железными, – в... ржавую пыль. Всё остальное отменно, в отличном состоянии.

– Понял, продолжайте.

План. Расположение крепости я совершенно на представлял, скорее... относительно хорошо знал. Главный выход из крепости, над которым нам с Урром вход, то есть окно. Это напротив от камина через весь зал. И ещё два прохода: слева от камина – это я через него пришёл, он ведёт в ущелье, и справа от камина. Если мои размышления верны, то я появлюсь в первом коридоре, оттуда пещерами – до поселения горняков.

Я почти прав, правый проход ведёт в коридор с окнами на долину, потом появилась лестница, и я вышел в долину около надписей. Малюты собирали урожай, кивали, когда меня видели, словно ничего и не произошло. А вот вождь осмотрел меня внимательно...

– Чото хотел ты от нас?

– Три предложения, Том. Первый вариант – всё, как есть, оставим, второй вариант – выведу вас в мир, куда хотите, третий вариант – служить мне.

– Нужоно дум, восем дум, решат.

– Я не тороплю, когда мне прийти?

– Солед совет.

– Завтра.

– Зав... отора… завотора... да, солед совет.

– Как следующий свет Харрада осветит эту долину... завтра я буду здесь же.

– Хорош, Север... Тот! – заорал вождь, подбежал щуплый малют. – Восем идоти дом... Иди.

Видимо, Тот – это всё же не имя, а, как у меня, посыльный. Я кивнул вождю и ушёл в крепость. Будем исследовать...

Если правый – это выход напрямую в долину, то вот левый – это лабиринт. Да, левый проход – это коридор, прямой, широкий. Идёшь, идёшь – развилка, повернул – ущелье хранителя, вернулся на развилку – другой коридор, идёшь, идёшь и та-дам... камни на полу и проёмы видимые. Дабы не искушать, да и просто... не будить воспоминания, вернулся я в зал.

С залом всё более-менее понятно, три прохода, как я и думал.

Центральный – он же главный... Класс, я вышел на улицу. Зал на возвышении, и я увидел всю крепость – с высоты городок. Я, конечно, видел это с дракона... но видеть и увидеть – это вообще разные понятия.

Класс... Да, но всё же у меня лёгкое разочарование. Моя застава... уютнее. Да, более обжитая, уютная, домашняя и меньше... намного.

Гладкая полированная площадка перед входом в зал – единая плита с прожилками синего, красного цвета, основа тёмно-серая. Здесь всё... темно-серое, как скалы, что нас окружают, как будто вся крепость вырезана из скалы, что, скорее всего, так и есть.