«Красный стул»

— А сделки по его району?

— Передайте доверенным лицам. Дела не должны простаивать.

Как бы Теодору ни хотелось закончить свои дела в Чиддингфолде пораньше, наскоком разобраться с огромной территорией не получилось. Перевести деятельность «Банши» в легальное русло оказалось намного сложнее, чем ему казалось. Количество вопросов превышало количество ответов. Если бы ему сказали месяц назад, что гибель его отца принесёт столько проблем в его жизнь, он бы не поверил. Наследство, власть и обширные связи негласно считались показателями успеха, но именно у Нотта всё почему-то пошло совершенно не так. Его приобретения: гора противоречий, угроза жизни и идиотизм лучшего друга, который решил перехитрить всех и вся.

В «Красный стул» хозяин заведения вернулся только под вечер. Физической усталости не было, больше моральное истощение. Работать совершенно не хотелось. Теодор планировал просто забрать оставшиеся письма Клауда и маленькую строптивую ведьму и направиться домой. Слишком насыщенный день, чтобы ещё и здесь углубляться в бумажную волокиту. От трансгрессии по телу прошлись короткие острые импульсы, вызывая покалывания в кончиках пальцев, а зрение приходило в норму дольше, чем обычно.

«Глупо полагать, что женщина заблудилась», — задержавшись взглядом на пустующем столе Гермионы, он судорожно втянул воздух.

Теодор на несколько секунд завис, пытаясь подавить неприятные ощущения, клубящиеся внутри. Он не рассчитывал, что его тут будут ожидать с распростёртыми объятиями, но надеялся на женское благоразумие. Доставая сигареты, он направился прочь из её кабинета. Сейчас ему никак нельзя погружаться в эмоциональную пучину. Слишком легко захлебнуться, когда ты уже знаешь, что увяз. Нотт почти столкнулся с Джонсон, которая выходила из его кабинета.

— Добрый вечер, — в растерянности протараторила она, отвлекаясь от своих мыслей, — я думала, вас сегодня уже не стоит ждать.

— Не предполагал, что в моём ресторане для меня существует лимит посещений, — лениво ответил владелец заведения, прокручивая в руках сигарету.

— Просто мисс Грейнджер пару часов назад забрали сотрудники Министерства, — уточнила Анжелина, — поэтому я думала, что вы тоже заняты.

С их последней встречи прошло около трёх часов. За это время можно было проехать половину Лондона, поэтому очередному происшествию удивляться не стоило, но то, что Гермиона была здесь, уже облегчило существование и сняло часть напряжения. Хоть и убило ещё пару нервных клеток.

— Забрали? — прищурившись, переспросил Теодор.

— Не совсем уверена, что это можно назвать «вызвали»… — сводя брови вместе, поджала губы девушка. — Вероятнее, настояли. Поскольку это ваша невеста… Вас должны были оповестить.

— Ага… — задумчиво бросил он, направляясь в свой кабинет.

Обстоятельства складывались по меньшей мере странно. Нотту казался маловероятным вариант того, что Гермиону раскрыли. У Поттера бы просто не хватило фантазии связать все её подвиги воедино. И от Малфоя была абсолютная тишина, хотя он уже должен был скакать по ресторану на фестрале от восторга. Но если Грейнджер предупредила его об их недавнем рандеву, то молчание друга становилось понятным. Достав из ящика стола послания Итана, Теодор прикурил. Желание вернуться в свою квартиру пропало напрочь. Впрочем, как и спокойствие.

«Здесь нельзя было ощутить движение времени, всё словно застыло в своей первозданной красоте».

В каждой строчке наставника ощущался мягкий шлейф грусти. Если после возвращения Клауд решит сменить место жительства, Нотт даже не будет удивлен. Такие восторженные слова другой стране, несмотря на причину пребывания, давали повод непроизвольно улыбнуться. Теодор в принципе и раньше задумывался о том, что держать Итана рядом было с собой слишком эгоистично. Он положил почти всю свою жизнь на воспитание нерадивого ребенка и давно заслужил отдых от интриг, сплетен и вакханалии этого жестокого мира.

Действия наставника не вызывали у Нотта совершенно никакого возмущения или подозрений, но уточнения не помешали бы. Клауд всегда видел намного дальше других, что вызывало только восхищение. Теодор жалел о том, что не прислушивался к нему в юности. Это помогло бы избежать массы ошибок и сейчас наверняка не пришлось бы разгребать лабиринт из косяков прошлого. Но с тех пор, как маховики времени строжайше запретили, история уже не знала сослагательного наклонения.

Выписав очередную букву, хозяин «Красного стула» не сразу поверил тому, что складывалось на бумаге. Нотт положил тлеющую сигарету прямо в пепельницу, торопливо раскладывая письма по датам. Даже без последнего послания он уже точно мог сказать, что там не хватает буквы «И». Только вот значение, вложенное в две фамилии, написанные через дефис, ему понять не удавалось.

«Селвин-Шебри»

Сотрудничество? Сговор? Противодействие? Месть? Что вообще могло связывать молодую француженку и старого чопорного ублюдка? Плотину мыслей просто прорвало от количества догадок. Теодор без особо энтузиазма открыл последнее письмо и нервно сглотнул, несколько раз пробежавшись глазами по строчкам, словно не понимал их смысл.

«Во Франции путь к сердцу мужчины лежит через его ум».

«Я что, трахнул любовницу Поллукса?» — от этих мыслей живот скрутило в тошнотворном спазме.

Теодор отодвинулся от стола, пытаясь рассеять вакуум, образовавшийся в сознании. Он упёрся большими пальцами в лакированный стол и замер. Большего кошмара ему представиться не могло. Нотт даже не хотел развивать в голове эту цепочку мыслей, поскольку от количества грязи на собственном теле захотелось помыться. От давления, ударившего в виски, мозг чуть не разорвало на части. Пробежавшись взглядом по заветным строчкам снова, он отрешенно поднялся с места.

Должно быть, он просто свихнулся, иначе никак объяснить эту фразу Теодор просто не мог. На его лицо наползла непроизвольная сдавленная улыбка, перерастающая в истерический смех. Он почувствовал себя самым большим кретином во Вселенной и просто не знал, как это можно вынести. За последние сутки его понимание поведения этой невыносимой женщины плясало от испепеляющей ярости до сентиментальных всплесков умиления. Последний вывод, который породил воспаленный разум, заставил истончившуюся нить оборваться.

Собственный смех показался удушающим и нескончаемым, забиваясь в трещины на коже. Нотт закрыл лицо руками, сдавливая кожу пальцами. Как никогда прежде ему захотелось исчезнуть, раствориться и больше никогда не существовать. Это был абсолютный провал. Если Грейнджер действительно просто решила сменить один криминальный член на другой, то её мотивация становилась прозрачной и понятной. Хуже того, Теодор прекрасно понимал, что тогда риск, которому она подвергла свою жизнь, становился оправданным. Он бы не смог её убить. Не в тот момент, когда она пыталась быть «честной».

Бросив короткий взгляд на шкаф с алкоголем, владелец ресторана нехотя поднялся из кресла. Виски совершенно не подходил под его истерический припадок. Рассуждать о собственной судьбе не было никаких сил и желания. В сердце свалилось отчаяние, требующее забыться окончательно. Выходя в белый зал, Нотт уже не воспринимал происходящее вокруг. Он зашёл за барную стойку, молча взяв две бутылки абсента. Джонсон была слишком увлечена каким-то взбудораженным мужчиной за одним из столиков, а потому ненужных вопросов можно было избежать.