«Красный стул»

— Странная просьба для такого, как вы, — хмыкнула Гермиона, оглядывая длинные светлые коридоры.

— Мисс Грейнджер, вам только кажется, что между нашим положением и возрастом нет разницы, — проходя через гостиную, произнес Нотт, — однако, если сравнивать трехлетнего ребенка и десятилетнего, то все становится очевидным.

— Подобные вещи не стоит сравнивать.

— В том случае, если цифра — просто цифра. Однако, если за ней стоят развитие и опыт, она перестает быть просто временным отрезком, — открывая одно из помещений, констатировал Нотт. — Многие люди в возрасте двадцати-двадцати пяти лет и даже старше убеждены, что уже достаточно познали этот мир, чтобы не расти дальше.

— Как вы несколько лет назад? — ехидно бросила она, проходя внутрь.

«Интересно, ее уровень язвительности имеет пределы?» — слегка поджав губы, Теодор вдохнул чуть глубже.

— Верно, — лишь кивнул он. — Я надеюсь, вам здесь будет комфортно. Если не нравится, то можете выбрать любую другую спальню.

— Зачем вам столько… — она пыталась подобрать слова, оглядывая просторную спальню, оформленную в светлых тонах.

— Люблю свободное пространство, — не дожидаясь, пока Гермиона сформулирует свою мысль, констатировал Нотт. — У вас есть чуть меньше часа, затем нам нужно в поместье. Надеюсь, во время своего последнего шопинга вы выбрали что-то подходящее.

— Несомненно, — улыбнулась Грейнджер. — Я должна была хоть как-то компенсировать неудобства от первой встречи.

— Я так и понял, — приподняв бровь, Теодор лишь перёл взгляд на часы. — Вынужден вас оставить, осваивайтесь. Зайду чуть позже.

— Я могу пройтись по дому? — спросила она, когда Нотт уже почти вышел.

— Конечно, — не оборачиваясь, ответил Теодор. — Это ведь ваша работа.

Мысли беспорядочно путались, однако, встретив горничную на пути к своей комнате, все же оповестил ее о новой гостье. Та лишь улыбчиво закивала, видимо, прикидывая, сколько работы добавится в связи с появлением этой леди, ведь сам Нотт дома появлялся довольно редко. Да и то лишь с целями уйти подальше от магических разборок. О последнем, естественно, женщина знать не знала.

Наклевывалась крайне веселая перспектива: поскольку похоронная процессия открытая, то память почившего должны почтить представители всех крупных криминальных формирований. Большинство из них явится лишь для того, чтобы приглядеться к поведению нового конкурента. Лицемерная вежливость раскинется среди черных траурных нарядов.

«Интересно, будет ли там хоть кто-то с реальной болью утраты? — этот вопрос как-то неприятно царапнул череп изнутри, пока Нотт пытался настроить нужную температуру воды. — Хотя какая разница, если даже я поприсутствую чисто из формальности…»

Такое количество лиц, находящихся вне закона, несомненно заинтересует маленькую зазнайку, а Малфой и его круг общения — тем более. Теодор недовольно выдохнул. Придется повесить ее на шею Итана, иначе эта девочка может нарушить хрупкое равновесие между несведущим Министерством и желающими наживы реальными хозяевами волшебной Британии.

Обернувшись полотенцем, Нотт толкнул дверь, прикрывая глаза, сморщил нос и запустил пальцы во влажные волосы, еще больше разлохматив. Звук разбившегося стекла привлек его внимание. Гермиона с весьма неловким видом стояла у журнального столика из черного дуба, а перед ней на полу синий песок высыпался из осколков, некогда бывших часами.

— Знаете, я, наверное, должен был как-то ограничить свое гостеприимство, — не скрывая легкого раздражения, произнес Теодор.

Грейнджер не ответила. Ее глаза с нескрываемым интересом скользили по практически обнаженному телу, задерживаясь на некоторых участках. Казалось, что ее вообще не заботит возмущение хозяина этой комнаты. После того, как она прикусила нижнюю губу, Нотт и вовсе решил, что юная «надзирательница» прослушала его слова.

— Может, хотя бы ради приличия попробуете иногда поглядывать в глаза? — приподняв бровь, хмыкнул он, когда Гермиона наконец-то пришла в себя. — Но я могу подождать. У нас есть еще минут пятнадцать, чтобы вы успели рассмотреть все тщательнее.

— Я просто … — она начала абсолютно неубедительно открывать рот, явно пытаясь возразить, — …просто немного заблудилась.

— И решили, что можно врываться в мою спальню и громить все вокруг? — с некой усмешкой спросил Теодор, замечая, как на ее щеках появился еле заметный румянец.

— Это случайность, — слегка растеряно глядя вниз, протараторила Грейнджер. — Я сейчас все исправлю.

— Остановитесь ради всего… — но она уже опустилась на корточки и ойкнула.

«Ну, конечно…» — тяжело выдохнул Нотт, замечая, как багровая капля проступила на девичьем пальце.

Недолго думая, он подошёл к подвисающей Гермионе. Ее чрезмерное любопытство вылилось в плохо скрываемое смущение, а оно в свою очередь — в неуклюжесть. Без особого изящества обойдя осколки, он поднял девушку за плечи, не церемонясь вытащил из ее волос палочку и сделал пару круговых движений.

— Вулнера санентур.

Кровь мгновенно вернулась в рану, кожа затянулась, будто ничего и не было. Грейнджер как-то громко сглотнула, практически не двигаясь. Ее зрачки все еще блуждали по его плечам и шее, иногда падая на полотенце. Сейчас она казалась слишком хрупкой: почти на голову ниже, растерянная, беспрерывно хлопающая ресницами.

— Вы здесь находитесь меньше часа, а уже успели нарушить все непреложные законы этого дома, — убирая руки, проговорил Теодор спокойно. — Уверены, что это вы за мной следите, а не я за вами?

— Я не столь беспомощна, — поднимая на него свои огромные глаза, протараторила Грейнджер, явно пытаясь взять себя в руки.

— Даже не знаю. А вы точно будете целой к тому моменту, как я переоденусь? — склонив голову на бок, спросил Нотт. — И, наверное, мне все-таки стоило уточнить, что моя комната не является той частью дома, куда вы можете входить, когда вам вздумается.

— Я учту это, — обводя взглядом его ключицы, произнесла Грейнджер, вдыхая чуть глубже. — Думаю, мне стоит уйти.

— Ну почему же? — сделав полшага в ее сторону, хмыкнул Теодор, замечая легкую панику. — Если у вас такое желание узнать обо мне намного больше, мы можем продолжить утренний разговор.

Ее нервное состояние со стороны было заметно намного больше, чем она бы этого хотела: тело напряглось, глаза забегали по комнате. Нотт осторожно отодвинул девушку от комода, стоявшего рядом со столиком, открыв верхнюю полку, и достал темные боксеры. Ее передернуло, когда он спокойно стянул полотенце и стер каплю, стекающую от плеча к локтю. Гермиона попыталась занять свои руки, судорожно сминая пальцы.

— Вы проявляли утром чрезмерную заботу о моем здоровье, — многозначительно проговорил Нотт. — Будем считать, что я ответил любезностью.

— Мне нужно переодеться, — ее голос слегка осел.

— Конечно, — даже не меняясь в лице, Теодор бросил полотенце на постель и слегка к ней наклонился, — вы ведь уже чувствуете себя здесь как дома.

По ее шее пробежали мурашки, а спустя секунду она сорвалась с места и вылетела из комнаты. Нотт еле сдержал смех после того, как дверь захлопнулась. Она оказалась более противоречивой личностью, чем он ожидал: сначала серая мышь, затем язвительная сучка, а сейчас стеснительная полудевственница, которая пять минут назад прожигала взглядом его тело. Слишком даже для юной ещё не сформированной леди.