Кремлёвский амур, или Необычайное приключение второго президента России

– Мы-то ждали, - бормотала баба Таня, - радовались... Всем бы по квартире от тебя...

– Расселим!
– возгласил мэр Мурин.
– Музей-квартиру откроем!

Перед выборами Стрельцов больше жил у жены, там СОСУД и охрану держал, - вот власти и забыли про эту Конюшенную. Бывает...

Стрельцов двинулся по коридору, привычными движениями нащупывая выключатели в темноте.

– В детстве я здесь на педальном автомобильчике гонял, - растроганно рассказывал Оксане.
– И смотрел свысока на соседскую Надьку на трехколесном велике.

Все умиленно улыбались.

И совершенно естественно, что президент по старой памяти, зашел в ванную.

Оставшись один, он быстро вскочил на край знакомой облупленной ванны, дотянулся до вентиляционной решетки, вынул ее, запустил руку по локоть, нащупал блокнот.

Но качнулся неосторожно, рука провалилась глубже - и под пальцы попала еще какая-то бумага.

Стрельцов вытащил опасный блокнот, сунул в пиджак во внутренний карман, запустил руку снова - и под свет тусклой лампочки явился свернутый в трубку пожелтевший лист.

Пребывание президента в ванной явно затянулось. Такое внезапное уединение приличнее выглядело бы в уборной.

Сдунув пыль, Стрельцов развернул свиток, взглянул бегло:

"Всем, до кого касается..." - нет, это не план-ключ к сокрытому кладу, как он понадеялся было - это грамота о пожаловании генеральского чина... Стрельцову Александру сыну Алексееву. Прадеду, по-видимому.

С грамотой в руках он и явился в коридоре - отличная маскировка поисков крамольного блокнота!

– Оксана Миколавна, извините за исчезновение. Взгляните и вы, господа. Знаете, есть какие-то детские не то воспоминания, не то сны... Сегодня в "Стреле" мне не очень спалось и вот всплыло: мне лет пять, отец что-то говорит, показывает на отдушину в ванной... Честно говоря, я вдруг возмечтал о семейном кладе. Получился бы для нашей дорогой гостьи отличный сюрприз. Помните, в Гостинном золотые кирпичи нашли в кладке?

– Да у нас каждый год в старом фонде находят!
– подхватил мэр Мурин. Он же - граф Невский отныне.

– Вот именно. Но мне с кладом не повезло. Просто семейная реликвия, как видите.

– Для будущего музея - первый экспонат!
– провозгласил мэр.
– Ведь не сожгли в лихие времена, спрятали - это говорит о чем-то. Однако вы пошли дальше предка, Александр Алексеевич. Вы теперь сами такие грамоты подписываете. А здесь собственноручно: "Александр"! Третий, судя по дате.

– Как интересно!
– доверчиво шепнула Оксана.
– И гораздо дороже каких-нибудь червонцев!

– Я еще интереснее покажу, - еще тише отозвался он и потянул Оксану к соседней двери.

– Еще детское воспоминание, - объявил он громко.
– Я тут играл в прятки. Поводите-ка, граф Невский!

Стрельцов открыл следующую дверь, втянул Оксану - и закрыл дверь за ними.

Парфен уже обежал квартиру, заглянул в кухню, не обнаружил черного хода - и успокоился. Да и грамота всех отвлекла, настроила на романтический лад.

А секрет квартиры в том, что черный ход не из кухни, а из соседней кладовки.

Ничего здесь не изменилось. Там же у черного хода стояла старая коляска, наполненная пустыми бутылками. Стрельцов откатил коляску, поддернув дверь, бесшумно откинул крюк.

– А вот так я в детстве во двор убегал! Бежим?!

И, схватив Оксану за руку, увлек ее на черную лестницу.

– Бежим!
– согласилась она уже на бегу.

107

Взявшись за руки, они сбежали вниз, как дружные дети.

Во дворе охраны видно не было - протабанили!

– Здесь проходной на Мойку!
– радостно сообщил Стрельцов, забыв, что Оксана не знает, что такое Мойка.

Долго ли будет водить граф Невский? Долго ли простоит Парфен за дверью рядом с коллегами-русалками? Минуты три, у беглецов, пожалуй, было!

Интересное дело: нигде не записано, что президенты не имеют права свободно прогуляться без назойливых спутников. Но вот вышли - и уже чувствуют, что совершили чуть ли не преступление. Побег арестантов! И уже снаряжена почтительная погоня.

Стрельцов увлек Оксану к Певческому мосту. И дальше на площадь.

Цокали копытами медлительные прокатные лошади, бродили в виду дворца группы туристов.

– Зимний дворец, - на ходу объяснял Стрельцов.
– Растрелли.

– У нас тоже Растрелли строил. Собор и резиденцию.

– Здесь больше не резиденция, - с сожалением сознался Стрельцов. Упустили.

В углу площади сразу несколько групп грузились в "Икарусы". Стрельцов выбрал самый поношенный, побитый временем - явно предназначенный для соотечественников - и, прижимая к себе Оксану, смешался с группой. Никто не обратил на них внимания, и они невозбранно уселись на задние места.

Один "Икарус" отъехал, другой. Да с Невского потоком выезжают машины. И тут только в конце площади со стороны Капеллы показались взволнованные фигурки - Стрельцов сразу выделил их среди туристов. Стартовал и старый "Икарус". Пусть Парфен гадает, каким транспортом убыли сиятельные беглецы.

Оксана гордо, но и придирчиво осмотрела своего спутника.

– Ой, как вы измазались, когда за дедушкиной грамоткой лазали. Дайте, я почищу.

Он с удовольствием протянул ей руку - и чувствовал ее прикосновения сквозь рукав.

"Итак, продолжаем экскурсию!
– с искусственным оживлением заговорил гид.
– Между прочим, мне только что сообщили, что одновременно с нами в экскурсию по нашему прекрасному городу отправились президенты Личко и Стрельцов. Так что не исключено, что мы пересечемся. Советую держать фотоаппараты на боевом взводе".

– Представляете, какая там паника?
– засмеялась Оксана.
– Ничего, пусть побегают!
– закончила она балованным тоном.

"Наша следующая станция - Петропавловская крепость! С посещением собора и царских гробниц! Раскройте пошире воображение: в трех метрах под вами подлинники Петра и прочих Романовых!"

– Тем подлинникам уже никуда не деться, - посочувствовал предшественникам Стрельцов.
– Ну, а мы свои подлинники направим в другую сторону пока мы на собственном ходу.