Крепче виски. Слаще колы

Я облизнула пересохшие губы, прежде чем попытаться внятно что-либо сказать. От этой заминки мои волосы сильнее натянулись на его кулаке. Больно не было, но это заставило меня еще больше прогнуться на мужских коленях.

— Что ты сегодня задаешь вопросы, а я.. отвечаю на них и не более.

— Очень хорошо. Это значит, что ты внимательно меня слушаешь. Но вот слышишь ли? Что ты сделала сразу после того, как вышла из ванной комнаты?

— Задала вопрос… — еле слышно ответила я.

Я начинала испытывать тревогу, но постепенно размеренный тембр его голоса начал вводить меня в подобие транса или гипноза.

— Ты буквально налетела на меня с ними. Такая смелая и сексуальная в моей рубашке, — хрипло произнес он. — Но даже несмотря на это, — пальцы скользнули по бедру, вырисовывая только ему известный рисунок на нем, — тебе следует получить свое наказание.

И не дав мне времени осмыслить его слова, он обрушил на мои ягодицы первый звонкий удар.

Глава 18

Мой вскрик, сорвавшийся с губ от неожиданного удара, отразился от стен номера отеля. Внутри все приятно сжалось, и я стала прислушиваться к своим ощущениям, которые были весьма двоякими.

Кожа приятно потеплела, но боли и дискомфорта я не испытывала. Было волнующе ощущать его руку на своей ягодице и рядом с другими интимными местами.

И все-таки почувствовать достаточно увесистый шлепок было необычно приятно.

Душа то у меня достаточно скромная, а вот тело было готово и на другие грешные и не пристойные вещи, давая об этом знать приятным теплом внизу живота.

Все же была одна вещь в игре Павла, которая меня задела, а может даже чуточку раздражала. Он разговаривал со мной с высока, словно поучал маленького непослушного ребенка. Каким в его глазах я не хотела казаться.

Но я определенно ждала его прикосновений вновь, даже столь необычных и грубых.

— Белый, — протянул задумчиво он, поддевая пальцем резинку нижнего белья, — цвет чистоты и невинности. Как нельзя к месту, — с издевкой произнес Павел, резко опуская резинку трусиков, и те со звонким шлепком вонзаются в кожу. — Нравится?

— Пока не поняла точно, — на выдохе произнесла я.

— Итак, вопросы, которые тебя волновали, — неторопливо начал он, продолжая поглаживать уже остывшую после удара ягодицу. — Вчера вечером у нас с братом состоялся разговор обо всей сложившейся ситуации. Почему ты не рассказала, что Марк узнал о нашем нестандартном обучении?

— Я испугалась, что это может прекратиться, — прошептала я. — И Марк прибег к шантажу. Он сказал, что пойдет в деканат, и было логично предположить, что после такого скандала тебя бы больше не взяли на работу ни в одно приличное учреждение.

— Он не за что бы так не поступил с собственным братом. Это была ложь, — и с последним словом на ягодицу пришелся второй удар, сильнее прежнего. — Это за твой общий секрет с Марком.

— Да откуда мне было знать, что вы родственники? — воскликнула я, ерзая на его коленях, ощущая, как горела кожа от шлепка.

— Мы не скрываем, но и кричать об этом каждому не должны. И кстати, — вкрадчиво произнес он, водя пальцами медленно по ноге вниз и поднимаясь обратно, — плата за твой вопрос.

По комнате разнесся короткий удар, и в этот раз я не смогла сдержаться и вскрикнула.

Кожа пылала, но … было приятно. И теперь я с точностью могла ответить на его предыдущий вопрос. Да, мне нравилось, и я хотела вновь ощутить, как его ладонь резко опуститься на мою кожу и жжение после этого.

Я недовольно поджала губы, останавливая себя от очередного промаха.

— Ты можешь спросить то, что хочешь. Я вижу, как ты ерзаешь в нетерпении, и ощущаю твое недовольство от этого. Но имей в виду, что за это ты получишь пять шлепков подряд и будешь считать вслух каждый.

— Марк говорил, что преследует в этом свою цель, — тут же выпалила я.

— Да, он поделился об этом со мной, — он провел ладонью по горящей коже, чтобы ощущения оставались живыми.

— Ты не расскажешь мне?

— Думаю, что не имею на это право. Дай ему время, и сама все узнаешь. Ты готова?

Я кивнула и была в этот момент рада, что он не видел моих раскрасневшихся щек и горящих глаз от желания.

Первый удар не заставил себя долго ждать.

— Ах! Один, — сквозь зубы произнесла я, не ожидая, что сила удара увеличится.

Со вторым шлепком кровь сильнее прилила к коже, и та загорелась так, что каждый последующий удар отдавался приятным жжением и чувствовался сильнее предыдущего.

— Пять! — с протяжным стоном произнесла я, обессиленно роняя голову.

Павел тяжело дышал, и я чувствовала его напряженный член подо мной. До безумия мне нравилось, что я могла вызвать в нем такую реакцию. Он дал передышку. Нам обоим. И несмотря на саднящие ощущения на своей заднице, я была возбуждена и теперь с уверенностью могла сказать, что мое белье намокло. Оставалось надеяться на то, что на белой ткани это было не особо видно.

Я неосознанно поерзала на мужских коленях, но тут же тяжелая ладонь опустилась на чувствительную и раскрасневшуюся до предела кожу, вырывая шипение из моего рта.

— Ты хочешь еще о чем-то спросить?

— Да, — замявшись, ответила я, — не уверена, что выдержу еще удары.

— Готов пойти тебе на встречу, — интригующе произнес он. — Один вопрос равен одному шлепку.

Я какое-то время молчала, сосредоточенная на его голосе и выравнивании собственного дыхания.

Чтож… на это я была согласна. И надеялась, что моя задница сможет выдержать еще один раз. Оставалось задать правильный вопрос.

— Что будет дальше с нашими уроками?

— Наше обучение продолжается. Более того, твоя договоренность с Марком остается в силе. Ты будешь продолжать выполнять его задания.

— Что? Почему? — возмутилась я, но быстро осознав, что натворила, прикусила себе язык.

Теперь меня ожидало два удара.

— Как показал наш прошлый урок, ты раскрыла мне не все свои пристрастия, а смысл был именно в этом. Но, рассказывая о них моему брату, он разглядел еще одно, — он говорил очень тихо и все это время не переставал гладил кожу ног.

Мысль о том, что Павел с Марком в подробностях обсуждали мою сексуальную жизнь, заставило кожу вспыхнуть новым жаром. Я вновь поерзала на его коленях, не контролируя ноющее чувство между ног, напрягая бедра еще больше.

— Я знаю, как ты возбуждена, — хрипло произнес мужской голос, склонившись ко мне. — И вижу, как это чувство растет по твоему пятну на трусиках.

Стыд нахлынул на меня крутой волной, и захотелось провалиться сквозь землю или хотя бы сжаться до размеров атома.

— Не надо этого стесняться, — словно услышав мои мысли сказал он и провел двумя пальцами по влажному белью меж половых губ, которые так и требовали ласки.