Крест и корона

До меня донесся женский голос. Возможно, я увижу здесь настоятельницу… и брата Ричарда. Они явно обнаружили этот вход, но я не могла понять, почему они оставались тут так долго. Неужели не понимали, что Грегори и остальные забьют тревогу?

Коридор стал шире. Здесь стены были выложены кирпичом. Женский голос зазвучал чуть громче, но, кроме этого, я больше ничего не слышала. С кем же она разговаривала? Голос смолк. Завернув в конце коридора за угол, я увидела три фигуры.

На земле неподвижно лежал человек в пропитанных кровью монашеских одеяниях. На невысокой бочке у стены сидела связанная женщина с кляпом во рту. Рядом с ней почти спиной ко мне, сжимая в руке длинный нож, стояла моя подруга-послушница сестра Кристина.

Прошло какое-то время, прежде чем она заметила меня. Я была так потрясена увиденным, что застыла, не в силах пошевелиться и произнести хоть слово.

Я поняла, что неподвижно лежащий человек — брат Ричард. Глаза его были открыты. Он, без сомнения, уже умер.

Настоятельница Джоан увидела меня и едва заметно кивнула. Это движение и заставило сестру Кристину резко повернуться.

— Сестра Джоанна, — проговорила она хрипловатым голосом. — Вы должны понять. У меня не было иного выхода. Настоятельница нашла дверь в локуториуме и спустилась сюда. Она искала корону Этельстана. Я подкралась к ней сзади с этим, — она взмахнула ножом, — и потом связала.

— И где теперь корона — здесь? — спросила я, обшаривая глазами пол.

Сестра Кристина рассмеялась, и звук ее прогнал наваждение. До этого момента я видела, что брат Ричард мертв, настоятельница связана и во рту у нее кляп, а в руке у сестры Кристины нож. Но смысл этой картины — страшный, дьявольский смысл — словно бы оставался мне неясен.

Однако, услышав этот смех, горький и сердитый, я поняла, что сестра Кристина — убийца. И вероятнее всего, через несколько минут она попытается убить и меня.

— Корона! Корона! Корона! — насмешливо прокричала она. — Неужели для вас даже сейчас больше ничто не имеет значения? Она тоже только этим и интересовалась, — сестра Кристина ткнула ножом в сторону настоятельницы, — и брат Ричард, который пришел ее искать, тоже хотел заодно найти корону. Но вместо короны обнаружил меня.

— Вы захватили здесь настоятельницу два дня назад? — спросила я, пытаясь говорить спокойно.

— Да, и нисколько в этом не раскаиваюсь, — ответила сестра Кристина. — Если бы не настоятельница, ничего этого не случилось бы, сестра Джоанна. Это она пригласила в монастырь моего отца. Она осквернила наш зал капитула его присутствием.

— Вы настолько ненавидели своего отца?

— Это я убила его, — торжествующе объявила сестра Кристина. — Господь не накажет меня за это. Мой отец был разоритель, демон. Он не был человеком. Вы этого не знали?

Я не отважилась напомнить ей о матери. Но мучительная гримаса исказила лицо сестры Кристины.

— И моя мать тоже умерла из-за этого. Нет, ее я не убивала. Я пришла к ней в ту ночь через подземный ход. Я знала о нем со дня смерти настоятельницы Элизабет. Но дети Вестерли тоже, вероятно, на него каким-то образом наткнулись, и я понимала, что если вы найдете ребятишек и поговорите с ними, то все обнаружится. Станет ясно, что можно из обители проникать в гостевую спальню и что это я убила отца. Сказать об этом матери должна была я сама. Я хотела ей все объяснить. — Сестра Кристина начала плакать. — Она пришла в бешенство, когда узнала, почему я сделала это. А потом заявила, что это ее вина, дескать, она плохо меня воспитала. Когда я ушла, она написала эту записку и покончила с собой, чтобы снять с меня подозрения.

Сестра Кристина ударила рукой по стене в нескольких дюймах от головы настоятельницы, и та испуганно отпрянула.

Я снова попыталась успокоить ее.

— И как далеко тянутся эти туннели?

— До самого сарая, — сказала она. — Сто лет назад одна глупая настоятельница, которая опасалась, что кто-нибудь попытается силой захватить корону, специально наняла людей, которые прокопали дополнительный туннель к коридору, ведущему в «темный дом». Они добавили еще один вход в подземелье — через потайную дверь в коридоре рядом с церковью. Настоятельница полагала, что если монастырь подвергнется нападению, то сестры смогут тайком покинуть его, прихватив корону. Она заставила землекопов поклясться, что они сохранят в тайне, чем занимались в монастыре. Но кто-то из них не сдержал обещания.

Тут за ее спиной в конце коридора раздался какой-то звук. Потом послышался мужской голос:

— Так лорду Честеру и стало известно про эти туннели!

Сестра Кристина с диким воплем отпрыгнула от стены и принялась размахивать ножом.

Из-за угла вышел Джеффри Сковилл с дубинкой в руке.

Будучи опытным констеблем, он сразу сообразил, что происходит, и, разговаривая с нами, не выпускал из виду сестру Кристину.

— Лорд Честер нашел способ отправить послание одной молодой красивой послушнице, которую звали сестра Беатрис, — он увидел ее в монастыре. Негодяй хитростью заманил ее сюда. И соблазнил невинную девушку. Бедняжка была в ужасе, но никому не могла рассказать о своем грехопадении.

— Откуда вы это знаете? — закричала сестра Кристина.

— Я разыскал сестру Беатрис, и она объяснила мне, как найти вход в подземелье, — ответил Джеффри. — Мне все-таки удалось, хоть и не сразу, убедить прежнего привратника Джейкоба рассказать, где она скрывается.

Я вздрогнула. Вот почему мы встретились с Джеффри в тот день в городе — он искал Джейкоба.

— Когда приехали уполномоченные короля, сестра Беатрис сказала, что хочет покинуть монастырь. И настоятельнице пришлось отпустить послушницу. Джейкоб отвез Беатрис в родной дом. По дороге ее два раза стошнило. Вернувшись в монастырь, привратник доложил об этом настоятельнице Элизабет, и та поняла, что сестра Беатрис носит ребенка. Настоятельница пришла в ужас и отправилась к ней домой. Но к тому времени мать уже выгнала дочь, назвав ее шлюхой. Настоятельница и Джейкоб нашли бедняжку в лесу чуть живую и спрятали на небольшой ферме далеко отсюда. Покойная настоятельница Элизабет заботилась о ней. Понимаете, сестре Беатрис приходилось скрываться от лорда Честера. Если бы он узнал о ее беременности, то забрал бы ребенка. Младенец родился раньше срока мертвым. Но бедная Беатрис так боялась лорда Честера, что предпочитала и дальше прятаться.

Джеффри на шаг приблизился к сестре Кристине:

— Вы ведь знаете, почему она так боялась его, да? Когда ваш отец в последний раз встретился с ней здесь, он был пьян. И рассказал ей кое-что нехорошее. И это касалось вас.

Сестра Кристина замахнулась на него ножом и закричала:

— Замолчите!

Джеффри подошел к ней еще ближе:

— Ваш отец растлил вас. Верно я говорю, сестра Кристина?

Я поморщилась и простонала:

— Нет!

Но никто этого не услышал, потому что сестра Кристина согнулась пополам и закричала — страшно, дико, как взбесившийся зверь.

Констебль приблизился к ней еще на два шага:

— Вы узнали про сестру Беатрис из письма, приготовленного настоятельницей Элизабет для своей преемницы. Сестра Беатрис покинула Дартфорд за несколько месяцев до вашего приезда сюда. Но вы, вероятно, что-то слышали или подозревали, а потому решили выкрасть письмо. Покойная настоятельница запретила лорду Честеру приезжать в монастырь и хотела, чтобы и впредь было так же. Кроме того, в письме говорилось о туннелях. Так вы их и нашли.

Сестра Кристина с яростью смотрела на него, грудь ее вздымалась.

— То, что сделал с вами отец, было преступлением против природы, сестра Кристина. Неудивительно, что вы после этого сошли с ума. Но это не извиняет убийства. И теперь вы должны бросить свой нож и следовать за мной.

Сестра Кристина выпрямилась — глаза ее засверкали — и метнулась к настоятельнице.

— Нет, — сказала она с жуткой улыбкой. — Если вы попытаетесь тронуть меня, я перережу ей горло.

У настоятельницы от ужаса глаза полезли на лоб.

Я двинулась к сестре Кристине.