Крестное знамение

— Да нет, я просто знаю, что ты пьешь всегда.

— Oui, это верно.

— У тебя была возможность разъяснить вопрос, связанный с Шекспиром, который мы обсуждали прошлый раз?

На другом конце телефонной линии Тулон кивнул, по-лошадиному мотнув гривой волос, завязанных в хвост.

— Да, я кое-что посмотрел и пришел к выводу, что нас просто пытаются отвлечь таким маневром.

— Я так и думал, откровенно говоря. Нутром чувствовал, что нужно следовать за религиозной нитью, что я, собственно, и делал. Если бы в дело еще вмешался и «Гамлет», оно бы окончательно запуталось.

Тулон улыбнулся и сунул в рот потухшую сигарету.

— Что-нибудь еще?

Дайал бросил взгляд на фотографии вскрытия Нарайяна.

— Да, кое-что есть. Здешняя жертва очень отличается от Янсена. Я подумал, что ты можешь предложить свои соображения и на сей счет.

— И в чем же отличия?

Дайал пальцем провел по отметинам на спине Нарайяна.

— Здешнюю жертву били какой-то плетью. И очень сильно били. На нем осталось больше крови, чем кожи.

— Жертву бичевали?

— Бичевали? В Библии употребляется это слово?

— Не только в Библии. В те времена подобное наказание было настолько распространено, что святой Иоанн даже не стал разъяснять его в своем Евангелии. В Евангелии от Иоанна говорится: «Тогда Пилат взял Иисуса и велел бичевать Его». [14] Без всяких дальнейших подробностей. Все прекрасно понимали, о чем идет речь.

— Все, кроме меня, — пробормотал Дайал. — Как выглядело орудие названной процедуры?

14

В синодальном переводе используется более простой перевод «бить».

— Они пользовались плетью, называвшейся «флагеллум». По-латыни это значит «маленький бич».

— Раны на теле Нарайяна совсем не маленькие. У него все мышцы разорваны.

Тулон кивнул.

— К чему и стремились бичеватели. Флагеллум — кожаный бич с крошечными шариками на конце. Они изготавливались из кости или металла. В некоторых из них еще имелись крохотные коготки, подобные заостренным рыболовным крючкам. С каждым ударом плетки из тела вырывали куски плоти.

— Настоящее варварство!

— И тем не менее очень распространенное. В конечном итоге это делалось, чтобы ослабить преступника и чтобы он не так долго мучился на кресте. В каком-то извращенном смысле они наносили ему подобные увечья из жалости.

Дайал только головой покачал, услыхав такую логику. В ранах, которые он видел на жертве, не было ни малейшего намека на сострадание. Сквозь разрывы в коже Нарайяна виднелась грудная клетка.

— И сколько времени длилось бичевание?

— Римский закон ограничивал его сорока уларами. Большинство солдат заканчивали на тридцать девятом ударе.

— Еще один способ продемонстрировать человеколюбие?

— Именно. После чего патибулум — горизонтальная перекладина креста — привязывалась к плечам жертвы прямо за шеей.

— Словно спортсмен штангу?

— Да, только намного тяжелее. Весом примерно пятьдесят пять килограммов.

Дайал записал в свой блокнот: «Примерно 125 фунтов».

— И что потом?

— Жертву заставляли тащить ее до stipes crucis, [15] которое было уже вкопано в землю.

— И сколько оно весило?

— Вдвое больше патибулума.

Дайал отметил, что целый крест был слишком тяжел, чтобы его мог протащить один человек.

— Кстати, а почему все-таки художники изображают Христа несущим весь крест, а не перекладину?

— Потому что так все смотрится гораздо более выразительно. Даже Мел Гибсон в своем фильме показал Христа несущим крест, хотя после бичевания это для него было бы просто физически немыслимо. Как известно, он трижды падал по пути на Голгофу.

15

Крестное древо (лат.).

— Верно! Я совсем забыл. И ведь руки у него были связаны. Поэтому, начав падать, он никак не мог удержаться. И падал на землю лицом вниз.

— Несомненно. Ведь именно ранами на лице из-за падений многие объясняют искажения на лике Туринской плащаницы. На ней четко заметен сломанный нос.

Дайал покачал головой. Его совсем не устраивало то, в каком направлении движется расследование дела. Он находится в Ливии, в двадцать первом веке, а беседует о распятии, о Туринской плащанице и шрамах на лице Христа, словно они могут иметь серьезное значение для расследования. И самое поразительное то, что они действительно имеют — и не только серьезное, но решающее значение. Наконец-то Ник понял, почему у Янсена был сломан нос. Скорее всего это не было случайностью. Возможно, убийцы стремились к тому, чтобы он как можно больше походил на Христа.

— Что-нибудь еще, Ник? Я умираю без очередной дозы никотина.

— Только еще один последний вопрос. Что тебе известно об истории распятий?

Тулон лизал сигарету, пытаясь получить удовольствие от ее вкуса.

— Предположительно их изобрели персы и передали карфагенянам, а те — римлянам. Большинство полагает, что распятие придумали римляне, однако это заблуждение. Римляне просто довели его до совершенства. Они настолько поднаторели в нем, что даже делали ставки на то, сколько времени протянет жертва на кресте в зависимости от погоды, возраста распятого и пищи, которую он употреблял перед казнью. «Повесь его повыше и растяни пошире» — была у них такая поговорка. После чего они начинали заключать пари.

— Все, что ты говоришь, отвратительно.

— Для тебя. А для них распятие было всего лишь необходимым злом в несправедливом мире. Самым быстрым и эффективным способом решения проблем.

Дайал задумался над комментарием Тулона. Не служили ли и расследуемые им преступления подобной цели? Но если так, то какие проблемы пытались решить убийцы?

Некоторое время спустя в дверь постучал Омар Тамер. Он ожидал застать Ника Дайала за столом, а не разгуливающим взад-вперед по комнате подобно пуме в клетке.

— Могу я вас побеспокоить? — спросил Тамер. — Я не…

— Да, конечно. Заходите. Мне лучше думается в движении. Наверное, больше крови приливает к голове.

Ливиец понимающе кивнул.

— А мне лучше думается, когда я босиком, когда ветер обдувает мне пальцы ног.

Дайал опустил глаза и заметил, что Тамер действительно босой.

— Интересно.

Тамер рассмеялся, когда увидел доску Дайала.

— Необходимо использовать все, что способно помочь, — заметил он. — Но здесь, у нас, я ничего подобного применить бы не смог. Слишком много любопытных глаз.