Крестное знамение

— Ну и?..

— Чего-то мы явно не замечаем. Необходимо продолжать поиски до тех пор, пока мы не найдем какой-либо факт, крупный или незначительный, который будет соответствовать нашей гипотезе.

Мария разочарованно откинулась на спинку стула.

— Довольно неопределенно, сэр. Существует так много разных мест, где можно искать. Было бы гораздо проще, если бы мы знали, с чего начать.

— Верно, но так редко бывает. В нашем деле ничто не дается просто, чаще случается наоборот — самые простые истины приходится открывать с огромным трудом. До всего надо докапываться, перерыв громадные пласты пустой породы.

Впрочем, в данном случае профессор Бойд ошибался, так как ответ находился совсем недалеко от них. А если уж быть совсем точным, он лежал на столе перед ними.

Глава 31

Открытый в тридцатые годы двадцатого столетия, гранд-отель «Реале» когда-то считался самым элегантным в городе. Теперь фрески, украшавшие вестибюль, потемнели — следствие бесчисленных прикосновений, табачных пятен и многих лет пренебрежительного отношения. Пейн, пока они с Джонсом со всех ног бежали к черному ходу, обратил внимание, что и парадный вход в отель выглядит довольно блекло. Несколько минут спустя они уже были в номере у Барнса. Чтобы не оставлять отпечатков, они натянули на руки носки покойного. Поиски не заняли много времени.

— Так, так, так, — произнес Джонс. — Посмотри-ка, что у нас тут.

Пейн обернулся и увидел, что Джонс стоит на коленях и держит девятимиллиметровую «беретту». Выяснив, что оружие не заряжено, Джонс поднес дуло к носу и втянул воздух, пытаясь понять, давно ли из него стреляли.

— Нашел под кроватью. Кажется чистым.

— Оружие или носок?

Не обратив внимания на вопрос, Джонс передал ему оружие.

— Интересно, зачем оно ему понадобилось?

Пейн взял его рукой в носке и стал похож на участника кукольного спектакля, собирающегося застрелить Лягушонка Кермита.

— Кто знает? Он ведь путешествовал в полном одиночестве по чужой стране. Возможно, с оружием он чувствовал себя увереннее.

Джонс, продолжавший осматривать комнату, пожал плечами.

— Кстати, о чувстве уверенности. Думаю, «беретту» нужно позаимствовать. На всякий случай.

— Я не против. Только не заимствуй его часы или бумажник. Не забывай, мы пришли сюда за пленкой.

Пейн кивнул, копаясь в чемодане Барнса. Тот был до отказа набит рубашками, шортами и разнообразными туалетными принадлежностями.

— А если мы найдем пленку, что будем делать?

— Уйдем. Признаться, у меня появилось какое-то нехорошее ощущение.

Улыбнувшись, Пейн протянул ему сумку.

— Если так, тогда пошли.

Джонс расстегнул сумку и обнаружил в ней три коробки с тридцатипятимиллиметровой пленкой.

— Если повезет, то на одной из них мы увидим сцену вчерашней катастрофы.

— А если не повезет, то загорающего Дональда.

— Господи, только не это. Не думаю, что ЦРУ станет нам платить за такие развлечения. Не думаю, что их… Блин!

На лице Пейна отобразилось некоторое замешательство.

— В чем дело?..

Тут Пейн услышал шум и понял, что Джонс имел в виду. До него донесся звук вставляемого в дверь ключа и скрип поворачивающейся ручки.

— Блин! — повторял Джонс. — Блин! Блин! Блин!

Пейну пришла в голову неожиданная мысль — он толкнул Джонса к двери, заставив загородить ее собой. Тем временем сам пробежал глазами по комнате в поисках вещей, из которых можно было бы соорудить баррикаду, чего-то достаточно прочного и солидного, что смогло бы задержать незваных гостей по крайней мере до того момента, как он придумает какой-нибудь другой вариант.

— Кровать, — вырвалось у него, — давай придвинем кровать!

Он перескочил через матрац и толкнул всю широкую конструкцию вперед. Задача была вовсе не такой простой, какой казалась на первый взгляд. Ножки кровати, словно когти, вонзились в деревянный пол, и как только она сдвинулась с места, раздался такой скрежет, точно десять тысяч ногтей одновременно провели по школьной доске.

— Полиция! — крикнули из коридора. За возгласом последовал стук в дверь такой силы, что у Джонса завибрировала грудная клетка. — Aprire! [16]

16

Открывайте! (ит.)

— Мы знаем, что вы находитесь в номере! — крикнул кто-то другой по-английски. — Открывайте, или мы будем стрелять по замку!

Глаза Джонса расширились от ужаса, когда он понял, что замок находится на уровне его ягодиц. В отчаянии он выпалил первое, что пришло ему в голову:

— Если вы начнете стрелять, мы расправимся с заложником!

— С заложником? — прошептал Пейн. — Прекращай издеваться над ними и дай мне руку.

Джонс прошел в противоположную часть комнаты и помог Пейну перевернуть на бок старинный комод и задвинуть его между кроватью и ближайшей стеной. Теперь дверь без динамита не откроешь.

— Превосходно! — прорычал Джонс. — Теперь они не войдут, а мы не выйдем.

— Не отчаивайся, выйдем. Расслабься. И не теряй уверенности в себе.

Впрочем, терпение потерял не только Джонс. Полицейские тоже вышли из себя. Они продемонстрировали свое раздражение тем, что нанесли по двери первый удар импровизированным тараном. Звук разнесся по комнате подобно выстрелу пушки времен Гражданской войны, хотя на баррикаду не произвел ни малейшего воздействия.

— Ну и что теперь? — спросил Джонс. — Единственный выход — дверь, а за ней полиция.

Бац!

— Не волнуйся, мы выйдем не через дверь. Мы пройдем вот здесь.

Джонс проследил взглядом за пальцем Пейна и понял, что тот имеет в виду окошко из цветного стекла в ванной.

— Не пойдет, Джон. Мы для этого великоваты. В особенности твоя жирная задница.

Пейн внимательно всматривался в окошко в течение нескольких секунд.

— Я неплохо оцениваю пространственные соотношения, и, по моим оценкам, у нас все должно получиться. Мы туда пройдем полностью, включая и мою задницу.

Бац!

— Не думаю, — возразил Джонс. — Кроме того, мы не одни.

Он указал на что-то за окошком. Какая-то тень, похожая на человеческую голову. Кто-то пытался заглянуть в комнату.

— Никаких проблем! — продолжал бахвалиться Пейн. И без дальнейших предупреждений он рванулся к окошку и, подпрыгнув, ударил ногами по стеклу. От удара оно мгновенно разлетелось на мелкие разноцветные кусочки, словно от взрыва на фабрике по производству «Скиттлз». У полицейского, стоявшего по ту сторону, весь рот был полон битого стекла, а кроме того, он ощутил ни с чем не сравнимый вкус башмака Пейна. К сожалению, физиономия копа прервала полет Пейна, иначе он обязательно оказался бы на противоположной стороне. Вместо этого Пейн рухнул на кафельный пол, а вокруг него с мелодическим звоном сыпались мозаичные осколки.