Крестопор

В небольшом кабинете Джей Ар находились письменный стол, два стула, металлический шкаф для бумаг и одно окно, выходящее на парковку. Он повесил несколько своих любимых постеров из мультфильмов "Фар Сайд" и плакат с Сильвестром Сталлоне в одежде балерины под названием "Рокки Туту". Ничего лишнего; он хотел, чтобы дети чувствовали себя комфортно.

В минуты, оставшиеся до следующей встречи, он потягивал кофе и листал личное дело Никки Астин.

Ее оценки были, мягко говоря, не очень хорошими. Два года назад ее оставили на второй год, и она трижды ходила в специальные учебные классы. Ее родители развелись четыре года назад, и, судя по записям, происходила битва за опекунство, которую выиграла миссис Астин.

– Мистер Хаскелл?
– спросил робкий голос с придыханием.

Джей Ар встал, улыбнулся и произнес:

– Никки Астин? Проходи, присаживайся.

Она наполнила его кабинет ароматом духов "White Shoulders" и виноградной жевательной резинки. Удивительно консервативная серая юбка и черный блейзер не скрывали сладострастных изгибов, хотя костюм почти не демонстрировал гладкую загорелую кожу. Ее пышные каштановые волосы были собраны в хвост; на ней не было украшений и заметно мало косметики. Девушка сидела, сцепив колени, с жесткой осанкой и аккуратно сложенными руками над блокнотом на коленях.

– Прежде всего, - сказал он, - ты можешь называть меня Джей Ар. Я не очень люблю, когда меня называют "мистер Хаскелл".
– Он положил ее бумаги обратно в папку.
– Как прошел твой первый день, Никки?

– Отлично. У меня уже было два занятия. "Американская история" и "Понимание музыки".

– "Понимание музыки" - это хорошо. Хорошо провела лето?

Ее улыбка потеплела.

– О, да, - сказала Никки.
– У меня было замечательное лето.
– Все ее поведение изменилось; она немного расслабилась в кресле, и ее глаза стали ярче, когда она с энтузиазмом кивнула.

– Отлично. Чем занималась?

На мгновение она замешкалась, сжав губы между зубами.

– Я приняла Иисуса Христа как своего личного Спасителя, - вымолвила девушка почти шепотом.

"Не теряй улыбку", - твердо сказал себе Джей Ар, не желая оттолкнуть ее. Он сделал долгий, медленный глоток своего кофе. Джей Ар не заходил в церковь и не открывал Библию с тех пор, как покинул отчий дом в восемнадцать лет. В Санта-Розе у него было несколько учеников-новообращенных, но как учителю ему не приходилось сталкиваться с их духовными убеждениями, как это происходило бы в случае с психологами. Он твердо решил не позволять воззрениям Никки влиять на его отношение к ней. Но всякий раз, когда кто-то заводил разговор о религии, Джей Ар слышал мягкий, покорный голос отца и представлял себе распухший труп сестры, висящий на конце веревки...

– Ммм, - произнес он, прикоснувшись костяшкой пальца к губам, - когда это случилось?

– Когда я вступила в "Молодежь Голгофы". Вы слышали о нас?

– Боюсь, что нет.

Она положила руку на его стол и, наклонившись вперед, сказала, словно читая слова из книги:

– Мы - группа подростков из Вэлли, которые посвятили свою жизнь Иисусу Христу и Его делу.

– Что ж, это... хорошо. Звучит как, гм, достойная организация. У вас есть какая-нибудь литература или...

Она быстро открыла свой блокнот и достала брошюру, протянув ее ему с улыбкой.

– Я помогала их разрабатывать.

Джей Ар бегло просмотрел ее.

– А кто возглавляет вашу группу?

– Преподобный Джеймс Бейнбридж.

Что-то в ней изменилось, когда она произнесла имя мужчины. Это было едва уловимо, но достаточно очевидно, чтобы Джей Ар заметил. Ее глаза, казалось, на мгновение расфокусировались, веки стали тяжелыми, а уголок рта слегка опустился вниз. Стараясь быть незаметным, Хаскелл взял ручку и записал имя на брошюре.

– Могу я оставить это себе?

– О, пожалуйста. Вам интересно? Я имею в виду, что группа состоит из подростков, но мы проводим встречи для всех, кто хочет прийти. Каждую среду вечером.

– Ну, я уверен, что вы...

Его телефон тихонько пиликнул.

– Да?

– Миссис Донахью на первой линии.

– У меня сейчас студентка, мисс Такер.

– Я пыталась сказать ей об этом, но она настаивает, что это важно. Она говорит, что вы - психолог ее сына. Умм... Кевина Донахью.

– Хорошо, спасибо.
– Джей Ар повернулся к Никки и произнес:

– Подождите секундочку.
– Когда его соединили, миссис Донахью громким, нетерпеливым голосом разговаривала с кем-то еще.

– Неважно, сколько, по его словам, это будет стоить, но я говорю тебе, Фрэн, это не сработает!

– Миссис Донахью?

– Да, простите, мистер Хаскелл? Это Рене Донахью. Вы, наверное, знаете моего сына Кевина - мне сказали в приемной, что вы его психолог, - и я подумала, что с вами будет лучше всего поговорить.

– Ну, я сейчас очень занят, так что, если можно, побыстрее.

– Я тоже на работе, и это одна из причин, по которой я звоню. В прошлом году у Кевина были проблемы с посещаемостью.

– В каком смысле?

– Он не ходил в школу! Мы с мужем оба работаем, очень заняты и не можем следить за ним каждую минуту. Я подумала, может быть, вы могли бы присмотреть за ним. Он обещал мне, что в этом году будет учиться лучше, но я не знаю. Если бы вы могли просто посмотреть, был ли он там сегодня, может быть, позвонили бы мне вечером или завтра...

– Миссис Донахью, позвольте мне сделать предложение. Обычно в таких ситуациях, как эта, я думаю, будет лучше, если вы, ваш муж и Кевин встретитесь со мной. Мы могли бы вчетвером поговорить о...

– У меня нет на это времени, мистер Хаскелл. Если бы у меня было время, я бы не стала вам звонить.

Джей Ар вздохнул.

– Хорошо, миссис Донахью. Согласно моему календарю, у меня назначена встреча с Кевином сегодня днем. Если он не придет, я дам вам знать. Хорошо?

– Оставьте сообщение нашей экономке. Меня, скорее всего, не будет дома.

– Я так и сделаю.
– Он вырвал страницу из блокнота на своем столе, нечаянно показав свое раздражение женщиной; вырвал так сильно, что блокнот отлетел от края стола.
– Могу я узнать ваш номер?

– А у вас его нет?

Он снова вздохнул.

– На всякий случай, миссис Донахью.

Повесив трубку, он глубоко вздохнул и с улыбкой повернулся к Никки.

– Извини, что отнял у тебя время. А теперь позволь мне посмотреть твое расписание.

Ее брови поднялись.

– Я должна была принести свое расписание?

– Э-э... да. Видишь ли, мне нужно просмотреть его и убедиться, что в нем фигурируют все необходимые занятия. Ты можешь его достать? В смысле, оно в твоем шкафчике?