Крестьянка в наказание

Испугаться? Нет! Что я, тумана не видела?

Поэтому решительно направила кобылу в марево.

У лошади оказалось своё, не схожее с моим, мнение. Она упёрлась и отрицательно замотала головой, нервно охлёстывая себя роскошным хвостом. Как ни пыталась, сдвинуть упрямую скотинку — не удавалось. Она сменила тактику — попятилась, принялась кружить, не реагируя ни на повод, ни на шпоры.

В конце концов, лошади наша борьба окончательно надоела. Едва не ударившись о ствол ближайшей сосны, шарахнулась, присела на задние ноги, чуть попятилась от тумана. А когда я попыталась удержаться в седле, сначала встала на дыбы, потом опустилась на все четыре и резко поддала задом!

Лягушкой, растопырив руки и ноги, я отправилась в полёт, нецензурно отлаяв мерзавку налету. Перевернулась в воздухе, поводья вырвались из пальцев, и я грохнулась оземь. Дух вышибло, едва не прикусила язык. В глазах потемнело от удара и от того, что широченная тяжёлого полотна юбка верхового наряда спеленала с головы до пояса. Неудобства добавили и нижние юбки, обмотавшие ноги.

Пока выбиралась из вороха тряпья, пока поднялась на ноги, пока поправила шляпку, оказавшуюся на самом носу… Короче, пока смогла встать на ноги и осмотреться, моя коняжка растворилась за пеленой тумана, в который я влетела при падении и он теперь охватывал меня со всех сторон. Только мягкий удалявшийся перестук копыт и тишина…

Осмотрелась. Туман позволял видеть шага на два-три, не дальше. Уже собралась двинуться в сторону затихшего топота лошади, как опять долетело:

"Помогите!"

Кричавший сорвал горло. Ещё не много я не смогу слышать его голос.

"Там дитё, — прикрикнула сама на себя. — Ты что, тумана не видала? Вперёд!"

Уверенность, что меня начнут искать, едва лошадь без всадницы появится из леса, придавала сил. Протянула руку к небольшой сосёнке рядом, извинилась, решительно заломала лапу, указывая направление, куда несли меня ноги.

Голос кричавшего слабел. Надо поспешить. Поэтому быстро подобрала юбки до колен, подвязала их пояском и устремилась на крик. Туман затруднял движение. Среди высоких стволов в дымке было трудно найти невысокие деревца и оставлять метки движения.

Стало зябко. Снег местами ещё не сошёл, то и дело проваливалась в него, начерпав в сапожки льдистого крошева. Ткань впитывала влагу из тумана. Начало знобить, стоило хоть немного замедлить движение. А замедлиться пришлось. Всё чаще среди стройных сосновых стволов появлялись ёлки. Их нижние сухие ветки царапались и цеплялись за одежду.

Внимательно прислушалась остановившись.

Последние несколько минут не слышала криков.

Или кричавший окончательно охрип, или потерял надежду на помощь.

— Ау-у! — закричала, как сёстрам или братику.

Прислушалась.

— Помогите! — долетело до меня справа.

Похоже, в тумане сбилась и повернула левее, чем собиралась. Немудрено!

— Ау-у!

— Ау-у! — слабо донеслось до меня.

Точно! Надо двигаться правее.

Прежде, чем двинуться дальше, приостановилась на минутку и отвязала юбки. Верхнюю накинула на плечи на манер тёплой накидки, нижние снова подняла и подвязала. Двигаться оказалось удобно, да и ёлки меньше царапались. Постоянно перекрикиваясь с ребёнком, двинулась на голос.

И ставшего густым ельника проломилась на небольшую поляну, созданную огромной поваленной елью, вывороченной с корнем.

Под корнем, стараясь свернуться в комочек, сидел мальчишка лет семи со свёртком в руках.

Завидев мою несуразную фигуру, сначала испуганно расширил глаза, а потом, признав во мне человека, вдруг уткнулся в свёрток и разрыдался.

Бросилась, прижала, к себе, и тут свёрток зашевелился! Пацан моментально прекратил реветь и поднял на меня глаза в безмолвной надежде.

— Ты чей? Как в лесу оказался?

— Батька помер, а мачехин брат нас в лес отвёл…

— Нас?!

Выхватила из рук пацана свёрток, откинула ветхую тряпку, в которую был завёрнут, увидела бледное личико совсем ещё крошечного ребёнка. Он уже даже не кряхтел, не стонал. Глазки с трудом приоткрылись и обессилено закрылись вновь.

Слыхала я, в стародавние времена ненужных стариков и детей в лес уводили и бросали. Старики наши рассказывали такие страшилки. Но в наше время?!

Подняла взгляд на мальца. Тот понял и без вопросов пояснил:

— Мамка померла родами летом. Батя женился сразу, за сестрёнкой ходить надо было. Да только батька помер после Новолетья от грудницы. Мачеха папкин дом забрать хотела, а брат её наш надел, — его голос совсем стих, но мальчишка набрался сил и продолжил: — Я наследник, а сестрёнка им вообще не нужна.

Малой утёрся рукавом и глубоко, со всхлипом, вздохнул.

— Как зовут-то вас, найдёныши?

— Патрик и Вирелейна.

— Ладно, Патрик, я Руша, — глянула на затянутое тучами небо. — Надо какое-никакое укрытие искать, пока туман не разойдётся. Похоже, погода портится. Не хватало всем промокнуть да простыть. Не лето…

Остановилась не договорив.

Словно услышав мои слова, туман с одной стороны истончился.

Я верю в богов, верю в помощь Калистарна. Поэтому, молча вознеся короткую молитву, решила отправиться в этом направлении.

Прежде чем двинуться в путь, вернула малышку брату. Отыскала на талии завязки одной из нижних юбок. И зачем Галита их с такой силой затягивает? Тихо ворча, на старательную камеристку, с трудом развязала завязки и стащила злополучную юбку.

Какое счастье, со времён деревенской жизни не отправлялась на прогулки без маленького ножичка! Вытащила его из голенища (приходилось прятать от леди Мальвины, приходившей в расстройство от моих неискоренимых плебейских привычек), и располосовала юбку.

В один отрез завернула малышку, не годится по холоду ребёнку в ветхой тряпице по лесу мотаться. Часть остальной ткани порезала на узкие полосы, вручив их Патрику с наказом вязать на ветки и стволы так, чтобы от одной было видно другую. Вторую часть отдала мальчишке накинуть на плечи, всё же не лето, ранняя весна. Подхватила из его рук малышку, закутав её ещё и в подол платья, накинутый на плечи. Та тихо поворочалась у груди и затихла пригревшись.

Надо бы хоть чем-то покормить. Вопрос — чем…

Подняв глаза к небесам, помолилась о помощи богам и мы двинулись в путь.

Куда шли, не имела понятия. Небо всё больше темнело, угрожая неминуемым дождём. Туман остался позади, не давал воспользоваться метками и вернуться обратно. Патрик старательно вязал белые тряпицы. Кучка полосок таяла, я начала подумывать о том, чтобы пожертвовать ещё одной юбкой. Но никакого местечка переждать дождь и дождаться помощи, как ни всматривалась в лес, по пути не попалось.

— Ты умеешь делать шалаш? — решила отвлечь мальчишку, заметив, как он опять споткнулся.