Крот 3. Сага о криминале

– За что сидишь?

Парень засмеялся:

– За дурь!

– Давно колешься?

– С детского сада!

– Здесь тоже случается?

– А ты как думаешь?

– Чего такой худой?

Теперь засмеялись уже все.

– Аппетита нет! – сказал парень.

– Тубик у него! – сказал кто-то. – Туберкулез! Еще пару месяцев, и концы в воду! У нас знаешь, как тут хоронят? Чтоб не копать ямку, жмурика в тряпочку, а ночью в речечку!

– А еще тут есть туберкулезные? – спросила корреспондентка.

Почти вся палата подняла руки.

– В госпиталь не берут?

– Госпиталей не хватит!

На экране снова возник Василий Петрович.

– Думаю, комментарии здесь излишни. Хочется только дать совет правительству, властям, тем же законодателям – депутатам Госдумы: не зарекайтесь ни от сумы, ни тюрьмы, господа. Все смертны, все ходим под богом, и все могут споткнуться. И чтоб вас, ваших близких и родных не постигла участь людей, которых вы видели только что, задумайтесь и поймите – они такие же граждане нашего отечества. Пусть оступившиеся, пусть не всегда удобные, но это наши граждане! И надо протянуть руку помощи, надо стать милосердными, надо ужаснуться от увиденного. Измените законы, увеличьте количество госпиталей и врачей, помогите гибнущим за колючей проволокой согражданам.

Виктор Сергеевич сидел на заднем сиденье автомобиля, смотрел на экран крохотного телевизора под потолком, слушал ведущего программы «Спасите наши души!».

– Мы будем выходить в эфир каждую неделю, – говорил Василий Петрович. – Надеемся, наша программа достучится до сердец, до разума тех, кто может поучаствовать в судьбах заключенных, пораженных душевными и физическими недугами.

За рулем сидел молчаливый Глеб, никак не реагировал ни на телевизор, ни на шефа.

– Слышь! – позвал его Виктор Сергеевич.

– Да? – вполоборота отозвался парень.

– Так куда ты все-таки отвез ту обезьянку ночью?

– Я ж вам уже говорил.

– Надо бы перезахоронить.

– Зачем?

– Сон приснился, будто она живая. Плохо, говорит, мне здесь. Так что смотайся, перетащи в другое место, подальше.

– На мокрое место возвращаться нельзя.

– Тоже верно, – согласился Виктор Сергеевич. – Ладно, лежит себе – и пусть лежит.

Они свернули во двор загородной больницы, подкатили к главному корпусу, и тут Виктор Сергеевич увидел Нину Пантелееву, садящуюся в свой джип.

Он подождал, когда джип уедет, после этого покинул автомобиль.

Вошел в холл, поднялся на этаж главного врача.

Виталий Дмитриевич находился у себя, смотрел окончание передачи «Спасите наши души!».

Гость протянул ему руку, кивнул на экран:

– Программа явно заказная. Не кажется?

– Почему? – не понял доктор.

– Потому что прет из всех щелей… Явно Кузьмичев хочет выдернуть кого-то из тюряги. А если хорошо просчитать, то ясно кого.

– Может, это и правильно. Люди ведь действительно гибнут, особенно из-за туберкулеза, – вяло возразил главврач.

– Если это люди, то я – принц датский, – засмеялся Виктор Сергеевич, уселся напротив доктора. – Видел Пантелееву. К кому она приезжала?

Виталий Дмитриевич неловко усмехнулся.

– Вообще-то, это врачебная тайна.

– Ладно вам – врачебная тайна! Можно подумать, мы знаем друг друга первый день. К сыну?

– Увы.

– Значит, он тоже здесь? – чуть ли не обрадовался гость.

– К сожалению, наша клиника – лучшее место для таких больных.

– К сожалению?

– Именно. Я бы желал себе более спокойной жизни.

– Тяжелый мальчишка?

– Очень. Боюсь, мать ждет печальная жизнь.

Виктор Сергеевич вздохнул, закурил, закинул ногу на ногу, поглядел через дымку на Поплавского.

– Когда будем выписывать нашу больную?

– Через день-два.

– Когда последний раз ее проведывали?

– Совсем недавно. Я ведь вам звонил.

– Ну да… То есть отсюда ее увезет господин Кузьма?

– Судя по их взаимной нежности, которую я наблюдал из этого окна, безусловно, он.

– Хочу попросить вас об одном одолжении.

Виталий Дмитриевич напрягся.

– Подержите Марину Ивановну здесь еще какое-то время. Ну недельку-полторы.

– Зачем?

– Затем, что я вас об этом прошу.

– Но из медицинского заключения видно, что она практически здорова.

Виктор Сергеевич достал из внутреннего кармана тугой конверт, положил перед доктором.

– Здесь достаточно, чтобы потребовалось дополнительное обследование больной.

Поплавский болезненно смотрел на него.

– Зачем вам это, Виктор Сергеевич?

– Затем, Виталий Дмитриевич, что я еще не готов к встрече с Мариной Ивановной. Даже если она будет жить у господина Кузьмичева.

Гость поднялся, направился к двери. Доктор поспешно сказал:

– Вам к больной лучше не идти. Визит может дать неожиданную реакцию.

Тот усмехнулся:

– Конечно. Я и не собирался ее навещать!

Кузьмичев сидел в уютном кабинете директора канала.

Шумно и возбужденно ввалился Василий Петрович.

– Ну как мы сработали? – Он остановился перед шефом, глаза его горели. – Бомба? Все в клочья?

Кузьмичев поднялся, приобнял его.

– Молодцы, поздравляю!

Телевизионщик заглянул ему в глаза:

– Вы чем-то огорчены?

– Озабочен. Теперь важно, чтобы бомба оказалась именно бомбой, а не пустой хлопушкой.

– Но ведь это только первый выпуск!

– Понимаю. Последующие выпуски должны быть еще жестче, наглее, если хотите.

– Не боитесь, что на нас могут обидеться?

– Кто, например?

– Власти предержащие. Ведь мы цапнули правоохранительные органы.

– А вы не боитесь?

Василий Петрович рассмеялся:

– Батенька! Как говаривал классик пролетарской борьбы: булыжник и бесстрашие – главные орудия журналиста… К тому же я всегда прикрыт широкой и чуткой спиной моего любимого шефа! Он всегда защитит меня!

– Кто, кроме вас и меня, посвящен в подготовку программы?

– Звукорежиссер и режиссер по монтажу.

– Дайте им охрану.

– Даже так?

– Нам будет спокойнее. Проведите с ними соответствующую беседу. И еще… держите исходники в личном сейфе.