Кровь фюрера
Шрифт:
Эти образы заполонили его сознание, заставляя забыть о собственной безопасности. Ему нужны были те люди, которые сбежали. Он должен до них добраться, несмотря на боль.
Тела на траве за его спиной. Санчес видел, что преследуемый им мужчина не обратил на них никакого внимания. Ему было наплевать на своих соратников, он беспокоился только о своей шкуре. Трус. Бездушная тварь.
Санчес подошел к зданию ближе, уже не замечая боли, ощущая только дробовик, крепко зажатый в руках.
В десяти метрах от здания он увидел дверь, на которой играл лунный свет. Осторожно подойдя к двери, он поднял дробовик
Наконец все утихло.
Его ждала манящая темнота. Санчес прижался к внешней стене, там, где дверь отошла от проема, образовав щель. Он заглянул внутрь и прислушался. Внутри было тихо. Но если они прятались там, то готовы были дать отпор. Медленно сделав шаг вперед, он взял дробовик наизготовку и прищурил глаза, всматриваясь в темноту перед собой, пытаясь разобрать хоть какие-то очертания и формы.
Запах машинного масла и бензина. Гараж? Он всмотрелся еще внимательнее и увидел очертания большой машины, стоявшей в центре помещения, слабые отблески на лакированном металле и на стекле. Теперь он уже различал вторую дверь на противоположном конце помещения — нараспашку, внутрь проникал серебристый лунный свет. Они сбежали? Или ждали его? Если ждали, то он должен был их ранить, но не убить. А это трудно, учитывая, что у него дробовик. Нужно быть осторожнее.
Он прислушался. Ничего. Но не мог же он ждать вечно!
Глубоко вздохнув, он, подняв дробовик, оттолкнулся от стены и вошел внутрь.
И тут…
Внезапно вспыхнул свет, ослепив его.
Санчес услышал окрик: «Шмидт!» Ослепленный, он все же увидел, как из-за машины к нему бросилась огромная туша — светловолосый громила с безумным выражением лица. В его руке блеснул металл.
Санчес перехватил дробовик и нажал на курок. Оглушительный выстрел эхом прокатился по всему помещению.
Санчес видел животный ужас на лице громилы, гигантская туша, словно вытесанная из гранита, упала на него — выстрел бел сделан почти в упор, в полуметре от груди Шмидта.
От выстрела тело громилы сначала застыло на месте, грудь и живот взорвались, и в центре огромного туловища возникла округлая дыра, из которой вывалились кишки и хлынул поток крови.
Громила упал на Санчеса, впечатав его в деревянную стену. От чудовищной тяжести у Санчеса перехватило дыхание. Они свалились на пол и лежали лицом к лицу, и Санчес видел, как глаза громилы расширились в агонии.
Санчес чувствовал на своем лице его хрипящее смердящее дыхание.
Громила был все еще жив!
Санчес отчаянно пытался высвободить дробовик, столкнуть с себя тушу, но оружие было зажато между их телами. Санчес чувствовал себя совершенно беспомощным.
Краем глаза он увидел еще двоих: молодого брюнета с огромным пистолетом системы «магнум» в руке и высокого пожилого мужчину с серебристыми волосами. Они появились словно ниоткуда, и Санчес узнал их — это были люди с фотографии Либера.
Санчес собрал все силы и столкнул с себя громилу. Блондин шевельнулся, занес руку, и Санчес увидел лезвие ножа Боуи. Он наконец нащупал курок дробовика,
передернул затвор и нажал на курок в тот самый момент, когда зазубренное лезвие вошло в его плечо, разрезая мышцы и кость и пришпиливая его к стене.Санчес закричал от боли, а дробовик опять выстрелил. На этот раз громиле снесло голову, на развороченных костях клочьями повисла плоть. Тело отлетело назад, и Санчеса снова окатило потоком крови, а отдачей отбросило к стене.
Дальше все происходило очень быстро.
К нему подошли двое. Брюнет, кипя от ярости, поднял «магнум». Санчес понял, что светловолосого громилу просто подставили это был отвлекающий маневр. Брюнет приставил пистолет к виску Санчеса, потянувшись второй рукой к дробовику, чтобы отобрать его.
Седовласый поспешно сделал шаг вперед, глядя на Санчеса благодаря своему росту сверху вниз. У него были голубые глаза, в них светилось что-то, чего Санчес не мог гонять.
Но разве это имело значение — сейчас?
Мужчина что-то шепнул своему компаньону, но Санчес не разобрал слов. Издалека доносились голоса, это были люди Гонсалеса, но они были слишком далеко, чтобы спасти его. Их приглушенные голоса доносились с лужайки.
Эти голоса и решили его судьбу.
Брюнет, державший в руках «магнум», сильнее прижал пистолет к голове Санчеса.
Послышался выстрел.
Санчес всегда думал, что если стрелять в голову в упор, то жертва не слышит выстрела, несущего смерть. Что просто исчезает свет, а с ним и все ощущения. Что человек же чувствует ничего, не чувствует боли.
Ложь.
Он слышал.
Резкий, оглушительный взрыв.
И он чувствовал.
Горячая, жуткая боль, разрывающая его голову.
И он видел.
И по-прежнему ощущал. Ощущал, даже в последние секунды, чудовищную боль, уже после того, как вторая пуля пробила его череп, вошла в кору головного мозга и вышла у основания черепа.
Все происходило очень, очень медленно. Его тело и мозг словно постепенно выключались. Санчес еще успел увидеть, как две темных фигуры подошли к машине, а потом услышать звук мотора. А потом все померкло.
18:20
На серебристых лужайках было полно людей в форме. Серая форма и синие вспышки мигалок.
Приезжали и уезжали машины «скорой помощи». Чуть позже какой-то детектив отвел Гонсалеса к старому гаражу, они прошли мимо тел на траве.
Когда он увидел труп Санчеса, ему захотелось заплакать.
Он долго смотрел на это тело, жалкое и безжизненное, пришпиленное к стене ножом с зазубренным лезвием, прошедшим сквозь плечо и застрявшим в доске. В голове зияла дыра от пули, края которой были обожжены порохом. Пол был залит кровью.
Потом Гонсалес взглянул на огромное тело блондина. Вернее, на то, что от него осталось. В гараже распространился запах человеческих экскрементов. Гонсалес не удивился — после смерти обычно происходит дефекация.
Санчес достал этих ублюдков. Но едва ли это могло служить утешением. Да, не могло. Кроме того, возле тела блондина не было пистолета. Стрелял кто-то другой. Детектив уже сказал ему, что по границе Чапультепека выставлены блокпосты. Но это достаточно большая территория. Правда, надежда захватить этих подонков была.