Кровь хрустального цветка

Я обеими руками за наряды, которые скрывают фигуру, но в той дряни я едва проходила в дверь. В итоге привлекла взгляды всех глаз без исключения.

Присев на корточки, вытаскиваю из волос Кая кусочек водоросли, выбрасываю его в сторону.

– Тебе оборки идут. А мне… не очень.

– Я тебе не верю. И я видел, ты что-то подобрала с пляжа. Что там?

– О да! – Вытаскиваю из сумки свой идеальный кругляш и стряхиваю с него песок. – Только посмотри на это великолепие. Ты когда-нибудь видел такой гладкий камушек?

Кай берет его из моей руки, разглядывает со всех сторон и морщит нос.

– Не люблю такие.

Я ахаю.

– А ну возьми слова назад!

Его текучий смех расходится рябью по воде, и я, выхватив камень, закатываю глаза. А потом достаю большущее красное яблоко и взмахиваю им, отчего смех Кая замолкает.

Мгновенно.

Кай водит за яблоком взглядом, словно зачарованная змея, глаза сверкают изумрудами в лучах солнца…

Загипнотизированные.

– Ну прости, – умоляет Кай. – Я тебя люблю, а твои навыки поиска сокровищ столь же дивны, как и твой идеально гладкий камешек.

– Извинение… просто фантастика.

Подбрасываю яблоко, и Кай так быстро его сцапывает, что я вижу лишь размытое движение.

– Я мигом, – выпаливает он, прежде чем нырнуть вглубь вихрем стальных чешуй и длинных волнистых плавников.

Через минуту Кай возвращается с пустыми руками, спрятав яблоко где-то под блестящей поверхностью воды.

Он склоняет голову набок и придвигается ближе, не сводя глаз с моих сложенных ладоней, словно чует, что в них скрывается сокровище.

– Что у тебя там? – Биение касается моих пальцев – мягкий, пытливый толчок, побуждающий их разжать.

Прикусив нижнюю губу, с пылающими щеками, я раскрываю ладони и придвигаю к нему то, что скрывала.

Кай распахивает глаза шире – водовороты, заключенные в сферу.

– Это же…

– Камень, который ты дал мне на прошлой неделе? Ага, – бормочу я, усаживаясь. – Я э-э… для тебя его раскрасила.

Биение осекается, будто он только что подавился воздухом.

Кай пялится на меня так долго, что я успеваю покрыться потом, поэтому я хватаю его руку и вкладываю подарок прямо в ладонь. Потом опускаю взгляд на свои сцепившиеся пальцы.

– Чтобы получить правильный тон красного, пришлось использовать чуточку крови. Немного старомодно, но надеюсь, что ты не против. И, к слову, краска водостойкая. Помнишь я рассказывала про млечный сок? Вещество, которое вытекает, когда я сдираю кору каучукового дерева? Его я и добавила к своей обычной смеси. Так что да, краска отталкивает вла…

Кай прочищает горло, и я, подняв взгляд, попадаю в ловушку блеска его глаз.

Бессвязные мысли обрываются.

Он еще никогда не смотрел на меня с таким почтением…

– Кай?

– Мне… еще никто никогда не делал так приятно, – шепчет он, глядя на камень.

Кай однажды рассказал об острове, дорогом его сердцу. Мол, тот сделан из больших переливающихся скал, а вокруг берега рассыпались миллионы мелких. А из гейзера в зеркало воды вокруг этого места истекает лента кроваво-красной жидкости.

– Надеюсь, я правильно все уловила.

– Идеально. – Кай проводит кончиком пальца по мерцающему берегу. – Благодарю тебя, Орлейт. Искренне. На такое сокровище наверняка ушло много дней…

Закатываю штанины и опускаю ноги в прохладный океан, закрываю глаза и подставляю лицо солнцу.

– Ты – мой лучший друг. – Беспечный тон помогает скрыть то, как в горле стоит ком размером с желудь. – Для тебя я сделаю что угодно.

– Я мигом! – восклицает Кай, и я открываю глаза как раз когда он с плеском исчезает, оставляя меня наедине с теплым, сонным днем, который отражается от океана осколками света.

Улыбаюсь, вспоминая, сколько раз слышала эти слова, а потом Кай нырял вглубь, чтобы что-нибудь припрятать. Будучи океанским дрейком, он не способен побороть желание тут же спрятать сокровища, даже если придется оторваться от столь интересного общества.

В океане он как гребенка – непревзойденный собиратель вещиц, которые, вероятно, больше никогда не увидят свет. Воображаю большую подводную пещеру, до краев наполненную царской добычей, а мысль о том, как сам Кай протирает эти свои безделушки длинным, развевающимся хвостом, заставляет меня заулыбаться еще шире.

Голова Кая вновь выныривает на поверхность, и он поднимает руку, тоже улыбаясь.

– И у меня для тебя кое-что есть.

Хмурю брови.

Между его большим и указательным пальцами зажата изящная ракушка, закрученная нежным розово-опаловым вихрем. В «ушко» продето серебряное колечко с замочком не больше ногтя моего мизинца.

– Какая красивая, – шепчу я. – Что это за ракушка?

Сюда вымывает только серые и шероховатые, размером с мою ладонь, и внутри них играет смесь фиолетовых, голубых и розовых оттенков. Их я измельчаю и добавляю в краску, чтобы получить металлический блеск, мерцающий, словно призрачная радуга.

– Детеныш, – отвечает Кай с восторгом, проскальзывая вперед и обдавая меня своим густым соленым ароматом. Прикрепив ракушку к серебряной цепочке у меня на шее, Кай устраивает ее рядом с большим черным драгоценным камнем, который я не снимаю. – Малыши обычно разбиваются о камни, так что находка редкая, Орлейт. Редчайшая.

Верчу подарок в пальцах и наслаждаюсь тем, как он мелодично позвякивает, задевая мой камень. Два сокровища совершенно не похожи, но так идеально друг другу подходят.

– Это морские шептуны. Если в него что-то произнести, океан донесет послание. Поэтому, если я тебе когда-нибудь понадоблюсь…

– Мне так нравится! – выпаливаю я, поймав взгляд Кая.

На его лице расплывается улыбка, словно устремился к солнцу гребень сверкающей волны – вон он есть… а вот уже исчез.

Раздувая ноздри, Кай опускает взгляд на мою правую ногу.

– У тебя кровь, – бормочет он. – Что натворила на этот раз?

Никогда не пойму, почему все мужчины в моей жизни так зациклены на моей рассеченной коже.

– Поранилась во время тренировки. – Пожимаю плечами, продолжая играться с раковиной. – Мелочи. Я должна была показаться Танис, но занялась другим.

Теперь улыбка Кая – сплошные зубы, острые клыки, обнаженные во всей своей дикой красе.

– Тебе повезло, – мурлычет он с озорной ноткой в голосе, – я в некоторой степени одарен по части заживления ран.