Кровь королей

– Неопытного? Вовсе нет, ваше высочество.

– А в скольких войнах ты бывал?

Славнозар запнулся.

– В войнах я еще не бывал.

– Ну, так сколько воинов будет в твоей дружине?

– Пять сотен, – вздохнул князь. – Быть может, тысяча. Или даже полторы.

– А сколько придет вас всего?

– Полагаю, не меньше ста тысяч, – вмешался Вэйлорд.

– Это так, князь?

Тот снова опустил голову.

– Похоже, что так.

– Может, не будешь торопиться домой, князь? Моему охранителю Вэйлорду понадобится помощь. А кто поможет лучше, чем ты, несущий в сердце гнев и печаль?

– Да и без него управлюсь! – рявкнул Вэйлорд.

Элисса резко обернулась.

– Помолчи, когда говорит принцесса! Если везде можешь управиться в одиночку, то почему король Хлодвиг мертв?!

Стрела упрека поразила самое сердце. Десница умолк.

Элисса снова повернулась к князю.

– Останься и помоги нам, Славнозар.

– Ваше желание лестно для меня, принцесса. И мне больно говорить вам «нет». Но таков последний наказ дяди, благородного князя Добромеча: я должен вернуться к отцу с горьким известием. И я должен исполнить его волю без промедления.

– Вы раните меня, князь, – жалобно прошептала Элисса.

Вэйлорд внимательно посмотрел на нее. Да, это уже не та несмышленая девчонка, которой была совсем недавно. Не иначе как напускает на молодого богатыря женские чары. Повзрослела пташка.

– Я не могу по-другому, прости, принцесса. – Славнозар резко поднял голову. – Послушайте… Может, пойдете со мной? В Скифарии вы будете в безопасности. И сможете рассказать отцу, что произошло на самом деле. А потом мы вместе вернемся за головами мерзавцев.

– Что?! – воскликнул Вэйлорд. – Правая рука короля Гринвельда побежит на чужбину в час, когда беда заключила королевство в костлявые объятия? Когда на троне самозванец, королева в заложниках, а у морских ворот Гринвельда корсары? И в такой час я брошу страну, а потом вернусь с иноземным войском? Это измена!

– Это не измена, леший тебя дери!

– В наших мыслях – быть может! Но не в глазах всего королевства! А что ждет в Скифарии Элиссу? Благородный плен? Участь знатной заложницы?

– Нет, даю слово!

– Ты? Ты даешь слово? Ты уже стал великим конунгом всея Скифарийской Гардарики?

– Я сын конунга! – Славнозар поднялся, вперив злой взгляд в королевского десницу.

– Даже не старший из сыновей! С чего ты взял, что отец примет твою волю? Есть ты, а есть Скифария! И есть князья, которых твой отец призвал под свои знамена, когда к вам вторглись наши вояки! Это князья после победы провозгласили его конунгом! Так чего будет стоить твоя воля против воли князей, что топили вместе с твоим отцом и Добромечом ведроголовых в озере восемнадцать лет назад?!

Славнозар не нашел, что возразить, и обратился к принцессе:

– Что его слушать. Идем со мной, принцесса. Ты будешь в безопасности.

– Как и любая пленница в тюрьме?

Он вдруг взял ее ладони в свои. Вэйлорд даже вздрогнул. Ему отчего-то захотелось пересчитать скифарию все зубы.

– Ты не станешь пленницей.

– Даже если ты поселишь меня в замке из чистого золота, это будет плен, благородный князь. А еще… Твой отец, чтобы укрепить права на Гринвельд, решит выдать меня за кого-то из сыновей, захочу я того или нет.

– И чем же мы плохи для тебя? – нахмурился скифарий.

– Твоих братьев я не знаю. А ты вовсе не плох. Ты красивый и сильный…

Теперь Вэйлорд злился на принцессу.

– Но мое сердце жаждет любви, которую воспевают в песнях, а не холодного расчета по чужой указке.

Она подошла к Нэйросу.

– К тому же я не могу бросить своего верного охранителя.

Сказав это, она влепила Вэйлорду пощечину.

– Что такое?! – изумленно уставился десница.

– Это за то, что смел ко мне обращаться без должного почтения.

И тут же пощечина по другой щеке.

– А это за дуру!

– Я прошу про… – начал Нэй.

Но она вдруг приподнялась на носочках и поцеловала его в покрасневшую щеку.

– А это за верность, мой волк.

Десница совсем опешил.

– И еще. – Элисса обернулась к князю и заговорила строгим голосом: – Мой брат Леон, наследник престола, далеко за морем. Следовательно, я единственный Эверрет в королевстве, основанном моим предком великим Артогно Эвером. И я не могу покинуть королевство в суровый час.

Славнозар кивнул. Затем подошел к Вэйлорду и протянул ему руку. Нэй колебался. Дело было не только в том, что перед ним стоял чужеземец, который совсем недавно пытался его убить. Вэйлорд вообще был недоверчив. Помедлив, он все же вложил свою жесткую кисть в медвежью лапу скифария.

– Береги ее, волчий лорд. В вашем прогнившем насквозь королевстве она истинное сокровище. Береги пуще собственной жизни. И сам берегись. Если станется, что мы придем с войной, то едва ли найдется во всем Зленомире кто-то, кроме вас двоих, с кем мы согласимся вести переговоры.

– Хорошо. Но и у меня есть наказ, благородный князь.

– Говори.

– Лорд Стоунтри Вудмар. Он был направлен к вам королевским посланником.

– Знаю его.

– Сделай так, чтобы ему не причинили вреда. Это благородный человек, к тому же преклонных лет. Он не причастен к злодеяниям, что свели нас здесь, и гнев твоего отца не должен обрушиться на невиновного.

– Даю тебе слово, лорд.

Скифарий разжал ладонь и направился прочь.

– Удачи вам!

– Куда ты? Стемнело уже, – окликнул Нэй.

– Мне что ночь, что день. А время не ждет.

– Давай хоть разделим трапезу на прощанье. И вино имеется.

Подумав, Славнозар махнул рукой.

– Хорошо. Коня только приведу.

* * *

Дрова потрескивали в ярком пламени, и отблески костра плясали в трех парах глаз. В голубых глазах скифария, в изумрудных очах принцессы и в черных глазах, что украдкой смотрели на Элиссу.

Она славно держалась сегодня. Оказывается, есть в ней и сила, и мужество. Несмотря на все то, что пришлось узнать о прошлом и настоящем, она оказалась тверда духом и не лишилась рассудка. Это было достойно восхищения, и он восхищался. Тут и самому впору сойти с ума. Лучший, а скорее единственный, друг убит. Сам – в бегах. Королева в грязных лапах заговорщиков, и еще неизвестно, какую судьбу уготовили злодеи Леону. Весь мир словно ополчился против Вэйлорда. Как тут оставаться хладнокровным? Но приходится – ради последней воли друга и короля. Ради Элиссы. Ради королевства.