Кровь королей

– Туда же, откуда вы сбежали, - усмехнулась Шейра.
– К городским эльфам.

Тиша бросила взгляд на Хриса, и более пристальный - на Шейру.

– Думаете, они вас примут?

– А куда они денутся?
– хмыкнула Шейра.
– Как-никак мы семья.

Воцарилось молчание. За окном хлестал ливень.

– Мы искали убежища в обители, - сказала Тиша.
– Но ее сожгли. Сейчас церковь впала в немилость. А принцесса Равель и вовсе говорит, что церковь отжила свой век.

– Почему п-принцесса так говорит?
– спросил Ясен.

Он не принимал участия в разговоре, обжаривая в очаге куски хлеба на тонких прутиках. Но после слов Тиши он повернулся к обедающим, хмурясь.

– В облике принцессы вернулась святая Равель, - улыбнулась Тиша.
– С ней церковь и трон станут едины, и церковь больше будет не нужна.

– Ничего себе, - протянул Рез, глядя на Дору.
– И вы в это верите?

Альт вздохнул.

– А что нам остается?

– Я хочу, чтобы вернулся золотой век, - мечтательно сказала Тиша.
– Когда земля давала три урожая, реки не выходили из берегов, коровы не болели, и каждый жил в отдельном доме. И людям не нужно было прислуживать у эльфов...

Хрис дернулся.

– Никому не нужно прислуживать у эльфов, - сдавленным голосом сказал он.

– Выбора нет, - улыбнулась Тиша.
– Кушать ведь что-то надо.

– В войске принцессы Равель есть и другие больные, - убежденно сказал Альт.
– Если она и впрямь святая, мы исцелимся.

Самозванка, подумала Дора. Они верят самозванке. По всей стране добрые, доверчивые, умирающие люди тянутся на восток. И вступают в ее войско - убивать.

– Мы можем что-нибудь сделать?
– спросила она и не сразу поняла, что сказала это вслух.

Ясен ее понял.

– Нет, - выразительно сказал он.
– Тут мы п-пока бессильны.

Дора опустила голову.

После ужина все разбрелись по углам. Шейра пошла проверить лошадей. Ясен, ни на кого не глядя, отправился за ней. Рез прислушался к стихающим раскатам грома, пожал плечами и тоже вышел на улицу.

– На завтрак можно будет сделать яичницу, - сказала Тиша.
– Но у нас кончаются припасы.

– Мы оставим вам свои, - не поднимая головы, сказал Хрис.
– Это малость.

Дора подсела к Альту в угол комнаты.

– Мне очень жаль, - сказала она.
– Если бы я заболела, я бы вряд ли нашла в себе такое мужество, как вы с Тишей.

Альт слабо улыбнулся.

– Не очень-то похоже на утешение, а?

– Наверное, - вздохнула Дора.
– Я просто не знаю, что сказать.

– Когда мы были детьми, мы, должно быть, играли вместе, - сказал Альт.
– Пока не ослабли от голода.

Дора улыбнулась

– Ты это помнишь? Как мы ждали порции хлеба с маслом?

– Ага. И пенки на молоке.
– Альт улыбнулся в ответ.
– Я их так жадно глотал... а ведь до чумы терпеть их не мог.

– И прошлогодние листья в саду...
– сказала Дора.
– Альт... а я могу чем-нибудь помочь? Кроме еды и припасов?

– Ты уже помогла. Если только...

– Что?

Альт покачал головой.

– Не обращай внимания. Ты же не знаешь, как добраться до гроба святой Равель.

– До ее гроба?
– переспросила девушка.

– Там находится лагерь принцессы. Мы с Тишей собираемся туда, но у нас нет карты. Боюсь, мы заблудимся.

– Самозв... Принцесса разбила лагерь у мощей святой Равель?

– Мощи святой Равель исцеляют. Ты же знаешь.

– Не знаю, поможет ли это, - растерянно сказала Дора.
– Но карту я вам нарисую.

Она окинула взглядом комнату: Тиша устроилась на лежанке в противоположном углу. Хрис сидел на лавке возле огня, уткнувшись в какие-то записи. На его коленях лежал серебряный кубик, и он то и дело сверялся с одной из граней.

– Хрис!
– позвала Дора.
– У тебя найдется лишний лист бумаги?

– Возьми, - кивнул Хрис, не отрываясь от записей.
– Карандаш на столе.

Дора встала.

– Спасибо, - услышала она позади голос Альта.

Девушка уселась за стол и начала быстрыми штрихами набрасывать очертания карты. После долгой скачки болела спина, рисунок плыл перед глазами, голову клонило вниз от усталости, но изображение, запечатленное в памяти, оставалось четким. Наконец Дора отметила два места крестами - возле равнины и у побережья.

– Это то место, где сейчас мы, - пробормотала она.
– А это гробница святой...

Ее голова упала на стол. Дора уснула.

...Туман лежал над каменной равниной. Ветра не было, но Дора отчетливо слышала чье-то дыхание.

– Эй!
– крикнула она.
– Кто здесь!

Тишина.

Дора вытянула руку и уперлась в каменную стену. Она стояла в узком коридоре, по которому стелился туман. Впереди виднелся поворот. Девушка сделала шаг и уперлась в тупик. Шагнула обратно - и оказалась на развилке трех коридоров-дорог.

– Лабиринт, - прошептала она.

Чужое дыхание делалось все слабее. Дора попыталась оторвать от платья кусок, чтобы проследить свой путь, но ткань не рвалась. На твердом полу не было ни куска мела, ни единой ветки, чтобы послужить ориентиром.

– Эй!
– снова закричала Дора.
– Вы меня слышите?

Молчание. Дора вздохнула и изо всех сил укусила себя за руку. Показалась кровь. Девушка выдавила на палец каплю и нарисовала на каменной стене стрелу. Потом нерешительно сделала пару шагов налево. Чужое дыхание сделалось громче.

Коридор снова разветвлялся. Дора шагнула вперед и чуть не вскрикнула: отросток туннеля уходил в пропасть. Она торопливо нарисовала стрелу на левой стене, чувствуя, как кровь отливает от щек. Из лабиринта нужно было выбираться: какая-то часть Доры знала, что снаружи тикают невидимые часы. Кто-то ждет ее, кто-то, кому очень нужна ее помощь, кто-то, от кого зависит...

Стены вдруг ушли из-под ног. Туман рассеялся: всюду, куда падал глаз, из земли поднималась кровь. Фонтаны, потоки, реки - по колено, по пояс, по грудь... Девушка отшатнулась: кровь плеснула ей в глаза. Еще чуть-чуть, и она утонет...