Кровь в моих жилах

Она как памятку повторяла про себя список обязательных дел. Пожарные депо — это были единственные люди, обученные спасать. Потом полицейские участки — поддержание порядка и помощь с разбором завалов. Потом жандармы — эти способны только на поддержание порядка. Потом губернатор. Потом связь — ретрансляционную башню на Ежовой завалило, и кристальники перестали работать. Или наплевать на губернатора и первым делом налаживать связь? У губернатора хватает слуг, которые вытащат его из-под завалов. Да и Светлана подозревала, что центр города не пострадал — там крепкие строения, они уже пережили десять лет назад нечто подобное. Если где и разрушились дома, так это в Уземонке и Низинке. Эти районы надо проверять первыми. Низинка вообще трущобы, там в каждой комнате до двух десятков проживающих. Там до несколько сотен погребенных под завалами может разом оказаться.

Она забыла больницы. И богодельни — их тоже надо проверить в числе первых — на возможные трещины, грозящие обрушениями. Приюты. Тут только разорваться на сотню мелких Светлан или перемещаться кромеж, как говорил Сашка.

Он, накидывая на плечи Светланы чужую провонявшую потом и махоркой шинель, снова, как заклинание повторил:

— Прошу, доверься мне. — Он словно хотел что-то добавить, но не смог — поджал губы и только пожелал удачи. Она им всем сегодня пригодится.

Она попыталась уйти в межмирье. Она честно закрыла глаза, она сделала пару шагов, чуть не падая — её поймала Сашкина рука, возникшая из темноты.

— Саш… Я не могу… — призналась она, открывая глаза.

— Это твой дом. Понимаешь? Дом. — Он встал за её спиной и положил руки на её плечи. Его голос звучал у самого уха Светланы. — Дом… Мы все оттуда. Все из межмирья, потому что не ушли — нас не успели крестить, хороня под порогами, а то и на перекрестках. Только становиться игошами и портить жизнь родителям мы не захотели. Закрой глаза… Представь дом. Поверь, что он у тебя есть. И он в межмирье. Позволь ему притянуть себя. Поверь, что твое место там.

Она сделала шаг… Саше она верила. Его руки на её плечах исчезли. Она оказалась в привычном черно-белом нигде. В белом свете прятался умирающий мир. В черноте скрывалась её семья. Отец. Мать. Быть может, Дмитрий, не запомнивший ритуал. Светлана еле прогнала крамольную мысль — и отец, и мать знают ритуал. Их можно спросить. К ним можно пройти — только надо рискнуть и сделать шаг в Навь.

От шага её удержало только одно — её помощи ждет пострадавший город.

За спиной мелькнула какая-то неясная тень, и Светлана не стала рисковать — это ведь могут быть те самые кромешники, которые «благородно» утащат под свою защиту, не интересуясь её мнением в отличие от Сашки. Она сделала шаг в живой мир, сейчас темный и разваливающийся на глазах.

А ведь будет вторая волна. И третья. И четвертая. Хорошо, что духи действовали «по инструкции» — каждый по очереди выказывал свое неудовольствие, а не как в «Катькину истерику» призванные в единый миг… Только это если верить словам Матвея. Что он там кричал? «Воздух взбунтуется, а вода уйдет»? Хоть от воды не ждать подлянок. Как уйдет, так и вернется.

Она снова и снова позволяла кромежу притягивать себя — ей слишком многое в городе надо проверить. Пожарные депо уцелели. И полицейские участки тоже — кроме Низинки. Там Светлана в течение получаса удерживала эфиром разрушенные стены, пока полицейские извлекали из-под завалов живых и мертвых. Пристав Егоров погиб в своей казенке — он уже лег спать. Околоточный вцепился окровавленными пальцами в локоть Светланы:

— Помогите! Маг, вашбродь, умоляю. Тут рядом дома, как спичечные коробки, повалило. Помогите там извлечь жителей из-под завалов.

Она заставила себя отказать ему:

— Я не могу. Сейчас у меня другие дела. Я вернусь, но позже.

Исчезая в кромеже, она слышала, как ей в спину буркнули:

— А чё ты хош — бабе на службе не место.

Светлана сцепила зубы — эта баба только что помогла его вытащить из-под завалов. Плевать! Она не ради благодарностей это делает.

Проверять жандармов было не обязательно — только время зря потеряла. Там уже со всем справился их собственный маг — как Светлана и предполагала: весь центр уцелел, отделавшись легким испугом. Маг поймал её за руку:

— Голубушка, давайте-ка к губернатору — там вы нужнее. Надо проверять дома в центре на возможные повреждения… Тут же дело предоставьте настоящим мужчинам.

Именно мужчиной он и перестал быть — на пару часиков или до ближайшего целителя после Светланиного удара. Она не любила, когда её хватали за руки.

И снова кромеж.

Телефонная станция, сейчас неработающая. Взять адрес-календарь и ориентируясь по нему найти дом главного инженера. Вытащить его и его семью из-под завалов. Городу нужна связь. Кромежем, краем глаза замечая, что Светлану там уже кто-то ждет, оттащить инженера на Ежиную гору к ретранслятору. Уже действуя по его указке, доставить других его сотрудников, а в кромеже темная тень все ближе и ближе.

Потом больницы — проверка зданий на прочность.

Приюты.

Медленно светало. Или это Светлана привыкла к темноте? Часов не было. Кристальник был все еще мертв. Нужно время на восстановление связи.

Богодельни.

Храмы, куда сейчас набивались испуганные люди.

По пути она ошибалась и сбивалась. Как не помочь плачущему ребенку, спасая его родителей из-под завала? От Светланы не убудет сил. Как пройти мимо дома, рушащегося с дикими стонами и криками не успевающих выбраться?

Она смогла пройти только мимо женщины, умоляющей спасти её ребенка. Светлана не целительница и не некромант. Она сейчас даже усыпить страдающую женщину не могла — усыпит, а ту ограбит дикая толпа. Или произойдет ещё что-то похуже.

И снова вернуться на круг приюты-богодельни-кромеж.

Светлана вспомнила про заводы — там столько источников для пожаров! Суходольск — провинциальный город, но что же он, казавшийся всегда маленьким, оказался таким большим!

Мимо дома, где проживала госпожа Вырезова, Светлана пройти тоже не смогла. Возможно, это был единственный шанс узнать, что же произошло с Дмитрием. В такой неразберихе Вырезова сбежит, и они её уже не найдут. Сбежать Вырезова при всем желании не смогла бы. Она была мертва уже несколько дней как — белое, обескровленное тело уже вздулось на полу, где валялось разлагаясь. Дмитрий. Вырезову убил Дмитрий. Иначе объяснить обескровливание невозможно.

В дом к письмоводителю Ерофею Степановичу Светлана заглянула уже специально — вывались из кромежа сразу на втором этаже уцелевшего доходного дома, где он проживал, и ворвалась в его квартирку с перекошенной дверью. Он тоже был мертв. Только его смерть была иной. Медвежьи когти вырвали ему горло, почти отрывая голову от тела.

Не думать. Не страдать, что это её ошибка. Она могла его спасти, арестовав, но… Он сам выбрал свою смерть, когда пошел на сделку с Волковыми.

И снова кромеж, где тень все ближе и ближе, а потому бежать, не задумываясь, пока не поймали. Опять проверки — уже за пределами городка. Её служба не заканчивается в Суходольске.

Все это высасывало силы Светланы, как голодная бездна. Она действовала на автомате. Проверить, сообщить, что здание надежно, охране, главному врачу, какой-то перепуганной женщине в одной тонкой ночной сорочке, первому попавшемуся дьякону…

А время идет. Время не останавливается ни на миг. И даже в кромеже — Григорий Кошка чуть не схватил Светлану за руку. И голоса в Нави тоже ближе.

Как заведенная игрушка, Светлана прыгала туда-сюда: мир-кромеж-снова мир. Покой кромежа и крики Яви.