Кровавые берега

Все до единой «галоши» скрылись в Жерле. Было бессмысленно гадать, успеют они предотвратить диверсию или нет. Вместо этого я, забыв о противнике, поспешил к валяющейся на склоне сорванной орудийной площадке. Вроде бы кто-то пытался выбраться из-под нее, а значит, мне срочно требуется оказать ему помощь. Или это лишь игра моего воображения? Что ж, вскоре выясним, а пока лучше скрестить наудачу пальцы и прибавить ходу.

Но даже если Малабонита и Сандаварг мертвы, я не намерен бросать их здесь ни при каких условиях. Потому что они этого не заслужили! Героям полагаются почетные похороны, ведь если бы не эти люди…

Позади «Носорога» сверкнула вспышка и загорелся свет. Да такой ослепительный, что, даже стоя к Жерлу спиной, я зажмурился. И, присев от неожиданности, велел механикам срочно остановить бронекат. Не сделай мы этого, он мог бы наехать на валявшуюся впереди платформу, поскольку я не смогу сориентироваться при таком ярком свете.

Светозащитные очки! Они имеются у каждого капитана или шкипера. Даже южанина, даром что у него на родине не бывает такого палящего солнца, как в экваториальной Атлантике. Была такая вещица и у уступившего мне пост капитана «Носорога». Схватив очки с расположенной рядом полки, я надел их и только потом осмелился обернуться.

В небо из Жерла бил исполинский столп света. Он был намного выше любого из иностальных Столпов. Разогнав вокруг себя облака, он уходил в поднебесье и исчезал уже где-то в космосе. Облака, будто живые, шарахнулись от световой колонны и побагровели так, словно готовились излить на землю кровавый ливень. А свет продолжал вырываться из-под земли, но веяло от него не теплом, а лютым холодом. Или, может, это просто на меня накатил ледяной ужас, что при виде такого явления было немудрено.

– Что же ты натворил, парень?! – едва дыша от страха, спросил я у Дарио, хоть он и ушел от нас так далеко, откуда уже не возвращаются. – Что же мы такое натворили, а? Будь я проклят, но, похоже, у нас все-таки получилось!.. Или нет?!

И свершилось чудо! Дарио – наш храбрый товарищ Дарио! – все-таки услыхал мой вопрос и ответил!

Нет, конечно, он не подал вдруг из ниоткуда голос и не нарисовался передо мной из воздуха ни живой, ни мертвый, ни в виде призрака. И тем не менее его ответ расслышал не только я, но и эскадра Дирбонта, а также дрейфующая на плоту вдали отсюда Владычица Льдов.

Задрожала земля, да так, будто в ее недрах заворочался разбуженный титан из древних легенд. По склону покатились сорвавшиеся с дамбы камни. Стоящий на месте бронекат медленно пополз следом за ними обратно к краю пропасти и световой колонне. Казалось, вся иносталь, что окружала Жерло, загудела, задребезжала и залязгала. Воздух вокруг тоже заколыхался маревом. И в этом мареве возвышающийся на юге Столп начал внезапно крениться к западу. Это происходило довольно медленно, но не заметить такое было невозможно. Особенно рядом с идеально прямым и перпендикулярным земле белым лучом-исполином.

Пенять на то, что это – оптический обман, вызванный ярким светом и дрожащим воздухом, я мог только поначалу. Но когда Столп отклонился от вертикальной оси градусов на десять и от него начали во множестве отрываться целые фрагменты, стало очевидно: падение махины неотвратимо, и случится оно в течение ближайших трех-четырех минут…

Впрочем, нам было некогда стоять и таращиться на это зрелище. Попавшим в беду Малабоните и Сандаваргу срочно требовалась помощь. И я намеревался спасти их, даже если через минуту разразится конец света. Потому что концов света – и больших, и малых, – на моем веку стряслось уже предостаточно. А вот других таких товарищей, которые не задавая вопросов ринулись бы за мной прямо в ад, мне раздобыть попросту негде…

Эпилог

Опасения Дарио Тамбурини сбывались: мир менялся гораздо стремительнее, чем мы рассчитывали. И теперь, спустя два месяца после того, как отгремела битва у Нового Жерла, можно было делать другие неутешительные прогнозы: выжить в стремительно меняющемся мире будет не так-то просто.

Это стало окончательно понятно, когда я, Долорес, Гуго, Убби и Физз покидали на «Гольфстриме» Садалмалик, где нам пришлось задержаться, пока Малабонита восстановит силы и подлечит травмы, заработанные при штурме Жерла. Сандаварга тоже тогда изрядно потрепало. Но, в отличие от своей подруги по несчастью, он покалечился не так сильно и даже помог ей продержаться до подхода помощи. Да что там – кабы не Убби, боюсь, Моей Радости сегодня не было бы в живых.

Северянин упал удачнее, чем она, и, превозмогая боль, высвободился из-под площадки, придавившей его и Малабониту. После чего сумел приподнять груз и не позволил моей любимой задохнуться. Истекающий кровью Убби так и держал один край платформы на весу, пока мы не подоспели к ним, не оттащили тяжелый обломок и не внесли обоих пострадавших на палубу «Носорога», прежде чем они угодили под катящиеся со склона камни.

Помимо перелома левого бедра, запястья и нескольких ребер Долорес заработала также сотрясение мозга, множественные ушибы и растяжения. Хорошо, что на берегу у Владычицы был развернут полевой госпиталь, куда мы и рванули полным ходом сразу, как только подняли трап.

Столп рухнул, когда мы спускались по внешнему склону дамбы. Его падение породило такую встряску, что «Носорог» натуральным образом подпрыгнул и пролетел по воздуху несколько метров, а металлоконструкции вокруг нас начали падать, подобно костяшкам домино. Совладав с управлением, я оглянулся, но завалившаяся махина была уже не видна. Ее скрывал несущийся оттуда в нашу сторону фронт пыли, стена которой поднималась до небес, и нам пришлось поторопиться, чтобы достичь лагеря до того, как пропадет видимость. К счастью, добираться было недалеко, да и дорогу в том направлении эскадра накатала превосходную.

Пыль накрыла Жерло и побережье плотной пеленой, и на землю пал мрак. Целых трое суток он скрывал от нас солнце. И лишь продолжающая подпирать небеса яркая световая колонна сверкала нам во тьме лучом надежды на такое же светлое будущее…

…Которое оказалось в действительности пусть не мрачным, но довольно зловещим.

Когда развеялась пыль, лежащий на боку, развалившийся на части Столп напоминал обычный горный хребет. В том же положении мы застали два других Столпа, вдали от которых проезжали в столицу. На тот момент это было самое прекрасное зрелище, какое я когда-либо видел в жизни! Мы радовались, словно дети. И даже пришедшая в себя, но все еще очень слабая Малабонита сумела улыбнуться, когда я принес ей эту замечательную новость. А испускающее свет Жерло продолжало сиять нам вслед, подобно маяку, служащему напоминанием о том, где остался наш судьбоносный берег.

Ни Вседержителей, ни их кораблей мы больше не встречали. Чему в общем-то никто не удивился. Разве станет хозяин дома сводить счеты с подрывшими фундамент мышами в тот момент, когда надо срочно спасать само разваливающееся здание? О том, что всех нас ждет, если пришельцы устранят последствия катастрофы, мы предпочитали не думать. Не хотели портить себе триумфальное настроение мыслями об этой угрозе, которую мы уже при всем старании не предотвратим.

Недобрые знамения начались после того, как Владычица и ее армия вернулись в Садалмалик. В столице уже знали о повсеместном падении Столпов, но она встречала нас не радостью и ликованием, а криками гнева и страха. Буквально за сутки до этого уровень воды в озере упал настолько, что оно отступило аж за горизонт. Собиравшаяся объявить во всеуслышание о целях своего прежде засекреченного похода, о самопожертвовании Дарио Тамбурини и об одержанной нами победе, королева Юга предпочла пока воздержаться от этого. И, обосновавшись в особняке покойного дона Риего-и-Ордаса (видимо, желая хотя бы так отомстить ему за «Шайнберг»), заняла выжидательную позицию. Мы же с Сенатором, сдав Малабониту и Убби на попечение столичным эскулапам, отправились из беспокойного города к дону Падилье забрать то, что оставили ему на хранение.

«Гольфстрим» и пребывающего в анабиозе Физза мы обнаружили на том же месте, где видели их в последний раз. Не став рассказывать сеньору Гарсии всю правду, мы поведали ему лишь о том, что команданте и его compa~neros потопили «Шайнберг», но, увы, все до единого пали смертью храбрых в битве со стражей, так и не добравшись до своего главного врага.

Падилью наша новость, конечно, огорчила, но он воспринял ее достаточно спокойно. Сейчас его больше волновали иные проблемы – пересохшее озеро и отсутствие рыбы, – а месть бывшего командира отошла на второй план. Одарив старика на прощанье почти всеми запасами наших продуктов, мы оставили его наедине с навалившимися заботами, а сами вместе с Физзом покатили на «Гольфстриме» обратно в столицу.