Крутое наследство

Валериан принялся вносить последние штрихи, добавляя бабы Люсины засушенные травы в определенные места круга. Анастасия расставляла свечи, Алексей тянул провода какой-то странной аппаратуры, похожей на радиостанцию.

— Что это? — поинтересовалась я у него.

— Преобразователь частот, — пояснил парень. — Если произойдет контакт с потусторонним, мы увидим это по скачку напряжения. Все-таки я придерживаюсь научного подхода.

— Ясно, — кивнула я с умным видом, хотя на самом деле ничегошеньки не поняла.

Голубая изящная фигурка Альбины виднелась то тут, то там, но почти всегда возле Кирилла. Я закатила глаза и принялась с нетерпением ожидать церемонии. Вот сейчас стану ведьмой и нашлю на Альбину понос. Будет знать, как вертеться возле того, кто и мне самой нравится.

— Стулья принесите, — распорядился Валериан. — Ритуал долгий, устанете стоять.

Анастасия с готовностью подорвалась, принявшись таскать с кухни, где мы только что сидели, стулья. Я хотела ей помочь, но девушка жестом остановила меня, давая понять, что справится сама.

— Ты отдыхай лучше, — весело проговорила она, таща очередную парочку стульев. — У тебя главная роль, тебе придется круче всех.

Пожав плечами, я осталась стоять, где стояла.

— Все, Света, в круг, — завопил Валериан и подбежав ко мне, сунул в руку тощую серую книжонку, что мы рассматривали у него дома. — Через три минут начинаешь читать вот это, — он ткнул пальцем в страницу — Как сумеешь, на свой лад. И пока не закончишь чтение, глаз не поднимай. Ясно?

Я испуганно кивнула, принимая книжку. Затем ощутила тычок в спину и в следующее мгновение уже стояла в центре начерченного на полу круга.

Дальше все помню, как в тумане. Едва я начала читать витиеватое заклинание, стоявшие вне круга друзья как-то расплылись, превратившись для меня в некое подобие туч на горизонте.

Зато реальность приобрело то, что происходило в самом круге. Первую минуту я читала и читала, боясь поднять глаза. В мозгу пульсировало напутствие Валериана. Однако ощутив ногами вдруг мертвенный холод, мне страшно захотелось посмотреть, что же происходит.

Однако я сдержалась.

— Езь азм сами… интриум встарь… — нараспев тянула я магическую абракадабру, с трудом продираясь сквозь многочисленные завитки, которыми неизвестный составитель книжки щедро снабдил тщательно выведенные буковки. — Узнече… распри…окаяны…бес…

Я не слишком переживала насчет того, что читаю слова не так как надо. Валериан ведь сказал, что прочтение просто должно быть. А дальше дело техники. И едва я дошла до конца текста, уже почти обмирая от холода и страха, открыла глаза.

И тут же сразу их опять закрыла. Потому что прямо передо мной, покачиваясь на тонких ослиных ножках с копытцами стоял… самый настоящий черт. Он, глумливо улыбаясь, смотрел на меня, а его козлиная бородка дергалась в такт покачиваниям. Из одежды на черте была только бурая шерсть. Одной рукой он придерживал длинный хвост, затейливо украшенный яркими алыми ленточками, а второй изящно подбоченился.

— Ты… кто? — наконец нашла я в себе силы спросить.

— Люсифер, — легонько поклонился чертяка. — К вашим услугам, мадам.

Затем он галантно взял лапкой мою руку и звонко чмокнул ее губами.

Я отдернула руку.

— Зачем призвала? — лениво спросил черт, нимало не смутясь моей реакции. — Да еще и впервые! Да сразу меня! Нет бы обойтись младшим рядовым составом вроде Азазеля там или Иуды…

Я не стала извиняться перед чертом, что заклятье вызывало именно его. Тем более, мне-то откуда это было знать?

— Ты можешь сделать меня ведьмой? — без промедления перешла я к делу. — Там Сила какая-то, говорят, у меня, потомственная.

— Есть такая, — кивнул головой черт, обходя вокруг меня. — Бабка твоя знатной ведьмихой была, сейчас на заслуженном отдыхе.

— Ну так как? — нетерпеливо спросила я. — Можешь?

Я торопилась еще и потому, что точно помнила: в запасе у меня всего пять минут. Именно это время обозначил Валериан, утверждая, что дольше задерживаться в круге нельзя ни в коем случае.

— Я-то все могу, а что ты взамен дашь? — почти ласково спросил черт, подходя поближе и обнимая меня за талию. — Чем пожертвуешь? А, может, кем?

Его дыхание было таким жарким и так воняло козлом, что меня чуть не вырвало. Мысли бешено метались в голове. Что я могу дать этому козлу?

— А что тебе надо? — решила я схитрить.

Пусть сам назовет, что ему нужно. Чтобы мне не продешевить.

— Ну, я бы с удовольствием полакомился твоим первенцем, — плотоядно ухмыльнулся черт.

Я еле удержалась, чтобы не отвесить ему пинка. Но поганец видимо и сам понял, что перебрал.

— Ой, ну ладно, не злись, — покладисто произнес посланец ада. — Согласен и на то, что увидишь первым, как в кухню войдешь. Будь это вещь или человек. Идет?

И черт с широкой улыбкой протянул мне заросшую густым мехом руку.

Я заколебалась. Что мне может первым попасться на глаза в кухне? Живо представила помещение во всех деталях и решила, как войду смотреть на кухонный стол. На нем точно никто из людей сидеть не будет, потому что это просто не может никому прийти в голову. А какой-нибудь банки с вареньем или парочки блинов мне не жалко даже для черта.

— По рукам, — не сомневаясь больше, протянула я Люсиферу руку.

Он с жаром пожал ее и внезапно я ощутила укол в ладони. Я ойкнула и взглянула на руку: из проколотой чертовым когтем ладони капала кровь. Люсифер же, приложив обмазанный моей кровью палец к губам, довольно причмокнул. Затем наклонился и интимно прошептал на ухо:

— Что ж, ведьма Светлана, сейчас ты она из нас. Рад приветствовать, очень рад.

И он снова галантно наклонился над моей раненой ладонью, запечатлев на ней звонкий поцелуй.

Затем резко выпрямился, стал необычайно серьезным и проговорил:

— Нарекаю тебя именем бесовским, ведьма Светлана, твори дела колдовские разумно, баланс соблюдай, магического закона не нарушай. Иначе кара постигнет неминуемая!

И подняв лапу, он щелкнул черными кожистыми пальцами. Те загорелись. Затем быстро, я даже опомниться не успела, дунул на пылавшие пальцы. Меня опалил бьющий как вода из бранспойта, огонь.

От неожиданности я вскрикнула. Однако в то же мгновение поняла, что мне совсем не больно, даже одежда не затлела. Пламя обернуло меня всю, как одеялом, и мне вдруг стало настолько хорошо и спокойно, что я чуть не расплакалась. Подобные ощущения безопасности и уюта я испытывала только в раннем детстве, когда мать с отцом еще были вместе, а жизнь впереди казалась безоблачной.