Крыло бабочки

На каком-то моменте мой гневной тирады Мификс вздрагивает и вдруг произносит одно слово, от которого у меня мурашки бегут по коже.

– Повтори.

– Да пошел ты к черту! – ору я.

– Повтори, что ты сказал, – лед в его голосе пугает до самой глубины души, а потом мне почему-то становится невыносимо холодно, а ноги сами прирастают к земле, и язык абсолютно не поворачивается. И я не могу произнести ни слова. Мификс смотрит на меня так, что сердце уходит в пятки, а внутри поднимается приступ забытой паники. Сирин считывает меня.

– Ах вот оно что, – произносит он, когда заканчивает. – Значит, Улуй-Ла снова дал о себе знать.

– О да, – рычу я, – твой дружок свалил куда-то с Музой только потому, что мы, видите ли, неистинные. Он сказал нам об этом несколько раз. Он сказал, что мы не можем быть вместе. Он сказал, что мы должны расстаться и отпустить друг друга, пока не стало хуже. А мы хер на него положили, стало хуже, но мы пережили все дерьмо, но он все равно пришел и забрал ее, так что можешь радоваться, наверное твой дружок... – но я замолкаю на полуслове, видя, как багровеет лицо сирина. Похоже, он разгневан.

– Он сказал, он сказал... Да сколько можно... Всегда одно и то же. Один раз уже объявлялся с этой песней, так теперь взялся за старое снова! – в голосе Мификса слышится ярость. – Так, Ривви, – командует он, – пошли-ка прогуляемся.

– Никуда я с тобой не пойду, – холодею я, отступая назад.

– А тебя никто не спрашивает, – осчастливливает меня Мификс. – Ты хочешь спасти свою деваху или нет? – он подскакивает ко мне, глядя прямо в глаза.

– Да-а, – бормочу я, а потом вдруг с сомнением уставляюсь на него, – погоди, а с чего бы тебе помогать мне?

– Видишь ли, Ривви, – тянет Мификс. – У меня с ним свои счеты. Кое-что он уже разрушил. И я просто не могу допустить, чтобы он разрушил что-то еще. Он у меня уже давно в печенках сидит. Я знаю, где Улуй-Ла сейчас находится. И он снова пришел туда, как к себе домой. Ну нет! – он набычивается и раскрывает свои крылья. – Прогуляемся в Легендариум!

И я не успеваю ничего сообразить. Потому что Мификс разбегается и каким-то образом подхватывает меня, закидывая к себе на спину. Я с трудом удерживаюсь, хватаясь за его перья, пока сирин принимает свой истинный облик.

Магикс стремительно пропадает, и вот мы уже несемся, кажется, в Легендариуме, причем с невероятной скоростью. Мимо пролетают дворцы и города, леса и пустоши, горы и реки, и все это бежит с огромной скоростью, как будто кто-то быстро-быстро прокручивает кинопленку. А Мификс лишь с каждой секундой разгоняется все сильнее, и я с трудом успеваю что-либо разглядеть вокруг, потому что дико боюсь упасть и затеряться в одной из этих бесконечных... Сказок? Легенд?

– Почему мы так быстро мчимся? – почему-то кричу я, будто боюсь, что сирин меня не услышит.

– Потому что это кратчайший путь. Я срезаю путь через Легендариум, он, знаешь ли, вечно работает по своим законам, и в итоге мы могли бы оказаться не там, где надо, если бы я просто переместился, а так я через все его легенды пролетаю! – сообщает Мификс, с гиканьем несясь вперед. – Это, кстати, чем-то похоже на просеивание! А, ну да, ты ж не знаешь, что это такое, это же в другом фаноне у автора ты маг и мегакрут. Я иногда даже жалею, что не живу в нем, там, глядишь, повеселее, чем тут. Кстати. Ты как смотришь на то, чтобы добавить немного музычки?

– Чего?! – опешиваю я, но Мификс уже не слышит меня, а прямо в воздухе начинает играть какая-то странная музыка, от которой у меня вянут уши.

– Dark Moor, – зачем-то сообщает мне сирин, – с нее на меня автор вдохновляется. А еще я говорю голосом их вокалиста.

Но меня не интересует его бред. А мы все мчимся и мчимся, и у меня чуть ли живот не скручивает от всего этого, я изо всех сил цепляюсь за перья Мификса, молясь о том, чтобы не свалиться куда-нибудь. А сирин, весело гикая и издавая странный клич, все несется сквозь Легендариум, и по дороге нас приветствуют различные существа, от вида которых у меня кровь в жилах стынет. В какой-то момент к нам присоединяются и некоторое время бегут рядом бесы, среди которых я вижу знакомые лица Вальтера и Базилика, от чего сильно сглатываю. Но вскоре они от нас отстают, а мы сами внезапно резко останавливаемся. Да так, что я слетаю со спины Мификса и кубырем качусь по земле.

Зато когда вскакиваю на ноги, мой взгляд сразу же приковывается к красному старику, сидящему совсем недалеко. Я сразу же бросаюсь к нему и вижу, как Улуй-Ла (так, похоже, его зовут), покачиваясь из стороны в сторону, что-то бормочет. А рядом с ним без сознания лежит Муза, так и не вышедшая из состояния трансформации.

– Ты... – сжимаю кулаки и делаю шаг ему навстречу.

– Погоди, Ривви, – Мификс преграждает мне путь, – сначала я с ним потолкую, – с этими словами он обращается к Улуй-Ла, – снова ты взялся за старое, а? И еще смеешь после того, что сделал тогда, приходить сюда, в мои владения?

– Они неистинные, они неистинные, – бормочет старик, сверкая голубыми глазами из-под косматых грязно-желтых бровей. – Так нельзя. Они должны быть только со своими истинными половинами.

– Это мы уже, помнится, проходили, – поет елейным голосом Мификс, – я отлично помню, как ты заявился в Легендариум и пел мне о том, что Уэлл – не мой истинный и мы должны расстаться, пока не стало худо.

– Но ведь так и вышло! – грозит небу пальцем старик. – Он погиб, если бы ты прислушался ко мне, если бы сделал так, как ты сказал...

– Он погиб по другой причине, – сухо произносит Мификс, а у меня сердце уходят в пятки.

– Вы были неистинными! – упрямо твердит свое Улуй-Ла. – И они неистинные. Мне пришлось вмешаться, пока не стало худо, я предупреждал их много раз, но они меня не слушали, они должны...

– Я смотрю, ты им уже успел много чего наболтать, – в голосе сирина отчетливо сквозит ярость, – а ты не забыл сказать им о том, что истинность не всегда является залогом успеха? Не забыл сказать, что если у неистинных очень сильные чувства, то они могут образовать новую связь и стать истинными? Что они могут повлиять на ход истории, переписав свою судьбу? Что ж тебе все неймется-то? – его слова эхом отпечатываются у меня в голове, и я просто не смею дышать.

– Такое случается редко! Но они неистинные. Они нарушают естественный ход вещей, они противятся Его воле, как и ты противился, вы сами навлекли на себя беду, но пастух не бросит заблудших овец, он сделает все, чтобы они встали на правильный путь!

– Довольно! – вдруг переходит на шепот Мификс, а небо вокруг начинает стремительно темнеть и покрываться тучами. Откуда-то налетает порывистый ветер. – Как смеешь ты говорить мне, королю Легендариума, в его собственном королевстве что-то о том, как мне якобы следует поступать?