Крылья химеры

– А по-моему, такое родство душ не выглядит глупым.

– Все равно чушь. Мальчишка попусту растрачивает свой талант. Готов поспорить, когда вернемся, у него даже серые перья станут выпадать. Но ничего, эта дурь у него быстро пройдет.

Я растерянно повернулась к Бастиану.

– В смысле вернетесь? Куда? На Нижние Уровни?

– Да уж не на Седьмое Небо, - насмешливо отозвался темный.

– Но ты же обещал!

– Малышка, я обещал, что встреча состоится, и она состоялась.

– Ты обещал отпустить Кристофера!
– прошипела я.

Бастиан прищурился.

– Мальчишка выберет тьму. Вот увидишь.

– Ты ему приказал?

Бастиан раздраженно дернул плечом.

– Зачем мне слуга, который будет исполнять свои обязанности по принуждению? В мальчишке уже есть тьма, и она будет лишь разрастаться. Он выберет тьму, - еще раз уверенно повторил он.

– Посмотрим.

Я, веря в женские чары Софии, придерживалась другого мнения, но убеждать в этом Бастиана не имело смысла. Я взглянула в ночное небо. Луна светила все так же ярко, как и пару месяцев назад. Однако за два месяца многое произошло. Помнится, сидя на крыше, я мечтала о ком-то абстрактном, с кем смогла бы вот так просто сидеть рядом и впитывать тишину ночи. Я покосилась на Бастиана. Он, подняв голову, неотрывно смотрел на круглый лунный диск. Да уж, надо конкретнее формулировать свои желания.

– Как твое крыло?

– Жить буду.

Мы немного помолчали.

– Чувствуешь, как пахнет ночь?
– низкий голос Бастиана нарушил тишину.

Я кивнула.

– Правда?
– Он с интересом взглянул на меня.

– Ночь имеет запах тайны...

– И грусти.

– А луна всегда притягательней солнца. Ей можно любоваться часами.

Бастиан ничего не ответил, и мы еще какое-то время неотрывно пялились в небо. Однако полнолуние настраивало меня на болтливый лад.

– Ты любил когда-нибудь?
– брякнула я.

Бастиан посмотрел на меня, насмешливо выгнув бровь.

– Ты не забыла, кому задаешь этот вопрос? Если забыла, я любезно напомню: я виконт темных. Вожделение, страсть, похоть - это ко мне.
– Он произнес эти слова таким тоном, что я почувствовала себя куском масла, тающим на горячей сковородке.
– Любовь и прочую чепуху оставь своим собратьям.

И хотя его слова не оставляли сомнений в том, что открыток с сердечками от Бастиана вряд ли стоит ждать, я была настроена оптимистично. Если все его поцелуи говорили лишь о страсти, то спасение и то, как он защищал меня от Наамы и стрел воинов, явно говорило об обратном. К тому же я наконец смогла понять, что так смутило меня в его облике, когда он переодевался. Ах, была не была.

– Я спросила об этом, потому что ты не темный. Точнее темный, но не по рождению.

– Кто же я тогда по-твоему?
– он чуть напрягся.

– Ты был смертным, - тихо сказала я.

У Бастиана дернулся уголок рта.

– Откуда такие выводы?
– его голос был так же спокоен, однако костяшки сжатых в кулаки рук побелели.

– На Третьем Небе у меня было время подумать об этом. Я все размышляла, что в твоем облике не так. А потом поняла. Твоя татуировка. У настоящих темных не бывает татуировок, постоянный внутренний жар сжигает все метки с их тел. Ты не можешь быть и падшим. Я бы почувствовала, что ты был светлым. Это значит, что тебя обратили из смертных. В нарушение всех правил.

Выпалив это, я замерла. Бастиан все так же неотрывно смотрел в одну точку. По его реакции я поняла, что все сказанное мной - правда.

– Ты кому-то рассказывала об этом?
– наконец спросил он.

Я помотала головой.

– А еще говорят, что у женщин с логикой беда. Зачем бы я тогда стала освобождать тебя?

– Из-за моей неотразимой наружности и умения обращаться с дамами?

Я громко фыркнула. Эти темные такие тщеславные!

– Кто тебя обратил?
– Я повернулась и, дождавшись, когда он посмотрит на меня, заглянула в его глаза.

– Какая разница?

– Ты всегда отвечаешь вопросом на вопрос? Это дико раздражает.

– Я делаю только то, что считаю нужным. Удовлетворять твое любопытство не входит в список моих дел на сегодня.

– Это явно был кто-то из верховных демонов, они обожают нечестную игру, -продолжала я рассуждать.

– Прямо как ваши светленькие, - зло бросил он.

– Что ты имеешь в виду? У тебя произошло недопонимание с каким-то светлым? С Варлаамом?! Поэтому ты его похитил?

– Опять вопросы? Сколько их еще?

Я схватила его за руку. Он не стал ее вырывать, что я сочла хорошим знаком.

– Одно движение головы и я пойму: ты знаешь, где Варлаам?

– С чего ты решила, что я буду тебе помогать?

– Может быть потому что я... Э-э-э...
– В голову не приходило ни одной мало-мальски веской причины. Потому что мы целовались? Потому что твои глаза похожи на драгоценные камни? Черт, опять не то!
– Потому что твоя подружка пыталась меня убить?

– Слабая причина.

– Бастиан, - я чуть сжала пальцы.
– Для разнообразия побудь немного милым.

Встретив насмешливый взгляд Бастиана, я поняла, что сморозила глупость. К кому точно не подходило определение «милый», так это к темному варвару, что сидел сейчас рядом.

– Я и так был сегодня достаточно мил, притащившись сюда.

– Хорошо, что ты хочешь за свой ответ?

– Разговор принимает интересный оборот.
– Он лениво скользил взглядом по моему лицу. Я почувствовала, что начинаю краснеть.
– Думаю, тебя. С того самого момента, когда увидел впервые. Ты стояла передо мной на коленях, помнишь?

Я охнула и треснула его по руке.

– Как-то много просишь за столь ничтожную информацию!

– Варлаам ничтожен?
– Бастиан захохотал.
– Передам ему, если увижу.

– Поцелуй. Один поцелуй, - уточнила я, - и ты скажешь мне, где прячут Варлаама.

– Виконт, - раздался тихий голос Кристофера. Мы поднялись.

– А где София?
– Я поискала хранительницу взглядом.

– Улетела, - коротко бросил Кристофер.
– Виконт, я готов вернуться.

– Что? Кристофер? А как же София?
– я вытаращила глаза от удивления.

– Мы с ней все решили, - равнодушно ответил тот.

– Ты не вернешься в Обитель?
– я все еще не могла поверить в услышанное.

– Я возвращаюсь домой. А мой дом теперь в Мире Теней, рядом с виконтом.

Я поймала сочувственный взгляд Бастиана.

– Я же говорил тебе, Лия.

– Это все ты!
– я ткнула пальцем в Бастиана и обратилась к Кристоферу: - Это ведь он приказал тебе так поступить?

Кристофер посмотрел на меня взглядом взрослого, объясняющего ребенку очевидную вещь.