Крым-2. Остров Головорезов

План Рыжехвоста был реализован почти полностью. Остава­лось взять Джанкой и добить логово листонош.

Но Предатель — вместо того, чтобы отправляться громить свой клан — предпочел догнать пиратов, последовавших за Поштой. Из подслушанного разговора он знал, что Пошта направляется куда- то в район Кара-Дага, и двинулся наперерез. Рыжехвост, нутром чуя подвох, последовал за ним.

Глава 17. ДЖУНГЛИ

Горный массив Кара-Даг — место изумительной красоты, вы­зывающее чувство искренней и неподдельной ненависти прибли­зительно на втором часу пешего похода. Идти все время приходит­ся в гору, но угол подъема то и дело меняется, от чего дико ноют икроножные мышцы. Твердая порода все время сменяется сыпуном, подошвы скользят, на головы сзади идущим сыплется мелкий щебень. Иногда тропинка так круто забирает вверх, что приходит­ся хвататься за торчащие из земли корни кустов — а те зачастую обрываются, и, чтобы сохранить равновесие, приходится совер­шать незаурядные акробатические этюды.

Плюс — тяжеленные рюкзаки, плюс — оружие и боеприпасы, плюс (точнее — минус) — запасы воды. В Коктебеле с водой было туго, все запасы — бочки с дождевой водой, колодцы, скважины — покрывал слой сиреневой слизи от ктулху, и профессор настрого запретил пить оттуда, поэтому в горы пришлось идти почти без воды. А по жаре такое решение — медленная и мучительная смерть от обезвоживания и гипертермии.

Поэтому все время отклонялись от основного маршрута, искали родники и ключи, набирали фляги и кэмелбеки из луж и горных речушек, основательно пересохших по этому времени года, дезинфицировали таблетками, процеживали сквозь фильтр, пили по чуть-чуть, по глоточку.

И то и дело совершали остановку, чтобы проверить, не идут ли по следу таинственные похитители Кости. Те самые, которых мальчишка засек еще на пути из Старого Крыма. Те самые, что стреляли на улицах Коктебеля, когда отряд Пошты забаррикади­ровался в доме Волошина. Те самые, что умудрились украсть паца­на из запертого дома, не оставив при этом никаких следов.

— Надо было морем идти, — пробурчал Зиняк. — Срезали бы километров двадцать, да и дорога по берегу была бы легче.

— Угу, там бы нас и сожрали, — ответил Воловик. — Или ктулхи, или карадагское чудовище.

— Кто-кто? — заинтересовался профессор.

— Вы что, не слыхали? — удивился матрос. — Это старая исто­рия. Еще до Катастрофы у подножия Кара-Дага, прямо на пляже Коктебеля, неоднократно находили выброшенных на берег дель­финов со следами укусов... ну, скажем так — неизвестного науке существа. Пасть у него должна была быть такая, чтобы пол дель­финьей тушки за раз оттяпать. Потом очевидцы говорили, что ви­дели какого-то морского змея с гривой — тут и на Азове. Причем замечали его разные люди на протяжении пятидесяти лет — и мо­ряки, и отдыхающие на пляже. Потом на биостанции решили его изловить, даже соорудили специальную ловушку, а в качестве при­манки использовали живого дельфина, только ничего не вышло. Ну, а после Катастрофы тварь, видимо, мутировала, потому что на­чала топить корабли. Никто ее толком не видел, но все моряки бо­ятся. Поэтому от побережья тут лучше держаться подальше.

— Ну да, ну да, — покивал профессор Кайсанбек Аланович. — Ведь и Лаокоона растерзали подводные змеи...

— Кого-кого? — переспросил Зиняк вместо временно отсутствующего Кости.

— Это из греческой мифологии... У Вергилия хорошо описано. Впрочем, неважно. А вы знаете, друзья, — сменил тему профес­сор, — что мы идем по скальному массиву, который считается са­мым старым вулканом на Земле? По некоторым оценкам, ему сто пятьдесят миллионов лет!

— Сровнять бы его с землей, — злобно пробормотал Воловик. — Задолбало уже по горам скакать! Я моряк, а не горный козел!

— Да ладно тебе, — успокоил его Зиняк. — Ты глянь, красота-то какая кругом!

Горы вокруг действительно отличались изумительной красо­той. Густо поросшие зеленью, величественные, одни вздымались до самого неба. Там, где от ветра и штормов обнажилась земля, сре­ди бурых и рыжих вулканических пород посверкивали вкрапле­ния кварца, халцедона и сердолика. Прямо по курсу грозно нави­сала скала Святая — самая высокая точка Кара-Дага.

— Умный в гору не пойдет, умный гору обойдет, — заявил По­шта и вытащил атлас. — Путей обхода у нас два. Налево пойдем — пройдем через хребет Кок-Кая, мимо Чертового Пальца, через хре­бет Хоба-Тепе к Мертвому городу. Маршрут живописный, но длинный, и воды там почти нет. Направо пойдем — преодолеем Гяур-Чешме, хребет Карагач и выйдем прямо к биостанции. Там должны встретиться родники, если верить карте. Но Мертвый го­род — идеальное место для засады, раз уж мы предполагаем, что похитители Костика идут за нами.

— А что если они выберут правую дорогу? — спросил Зиняк. — Они же знают конечную точку нашего маршрута. Значит, могут попытаться нас обогнать.

— Да уж, — насупился Пошта. — Хоть монетку подкидывай.

— Не будем мы ничего подкидывать, — сказал Воловик. — Мерт­вый город — это напротив скалы Золотые Ворота, правильно? Та­кая арка из воды торчит недалеко от берега. Между Львом и Иваном- Разбойником.

— Ну да, — сверился еще раз с картой Пошта.

— Вот там последний раз карадагское чудовище и видели.

— Ну оно же не сухопутное! — заявил профессор Кайсанбек Аланович. — На берегу-то нам ничего не угрожает.

— Да? — прищурился Воловик. — Только вот с берега его и ви­дели. А выжил из видевших только один, и тот с ума сошел от ужа­са. Нет уж, давайте от берега держаться подальше. Хоть я и нена­вижу горы, а в лапы к морскому змею попадать не хочу.

— Решено, — Пошта захлопнул атлас. — Пойдем через Гяур-Чешме и Карагач. Засаду устроим непосредственно на био­станции.

Дорога до биостанции заняла у них остаток дня и часть ночи. Привал сделали короткий, спали вполглаза. С рассветом вышли на хребет Карагач. Отсюда открывался изумительный вид: изумрудно-зеленое море (в глубинах которого обитали ктулхи и карадагское чудовище), изрезанный скалистый берег и густые за­росли джунглей на пути к частично затопленной биостанции.

— Это еще что за дендропарк? Откуда в Крыму тропические растения? — удивился Кайсанбек Аланович и тут же сам себе от­ветил: — А! Понял! Это, видимо, ботанический сад! Эк его за годы запустения! Разросся, одичал... Боюсь, что этот отрезок пути нам дастся нелегко. Читал я про джунгли, готовьте мачете, друзья.

Сразу после спуска с хребта отряд будто попал в другой мир. Душно, влажно, сыро. Ветвистые деревья смыкаются над головой, папоротники в рост человека полностью поглотили тропу. Тол­стые, как колонны, лианы свешиваются с гигантских стволов, за­плетаются хитрым макраме. Вздыбленные корни путаются под ногами. Земля — не земля даже, а мерзкая смесь грунта и перегноя, чавкает под ногами. Пахнет болотом, ядовитыми испарениями. Поште любая отрава была нипочем, все-таки листоноша, организм сильнее человеческого, иммунитет будь здоров, а вот Воловику, Зиняку и профессору пришлось замотать нижнюю половину лиц тряпками, за неимением противогазов, что, конечно же, комфорта прогулке не добавило.

Шли крайне медленно. Первыми шли матросы, деловито раз­махивая мачете и с утробным хаканьем срезая особо толстые лианы. Лианы падали под ноги с тяжелым стуком. Потом осторожно ступал профессор, то и дело удивленно присвистывая при виде но­вых, неизвестных науке видов флоры. Замыкал процессию Пошта, весь мокрый, потный, уставший, с «Тавором» наперевес. За каж­дым деревом ему чудилась опасность, каждый кустарник таил в себе смерть, а еще по пятам догоняли отряд неизвестные похитите­ли Кости...

Наконец, вышли на небольшую поляну, где можно было пере­вести дух.

— Уф, — выдохнул Зиняк и воткнул мачете в землю. — Понаса­жали тут, мать их якорная бухта! Будто своей травы не хватало!

— Вы не понимаете, уважаемый мичман, — возразил Кайсанбек Аланович. — Ведь это же был уникальный объект, часть карадагского заповедника! Сюда свозили культуры со всего мира, с тру­дом выращивали. Конечно же, после Катастрофы многие погиб­ли — вступил в дело его величество естественный отбор, но уж зато те, что выжили — мутировали так хитро, что теперь борются за звание доминирующего вида, за место под солнцем, так сказать...