Крымские истории

Не упоминают об этом более экскурсоводы. И не говорят ни слова о том, что только благодаря победам русского оружия Крым и обрёл нынешнее лицо, то есть, стал русским краем, русской землёй, которая по нерадивому недосмотру Ельцина, а до него – Хрущёва, была подарена Украине и возможностей по пересмотру этой вопиющей несправедливости сегодня просто не существует.

Воображение потрясает часовня в посёлке Ласпи. Красота от неё исходит такая, что словно воздуха набираешь полную грудь и куда-то летишь над морем.

Ялта сияет позолотою куполов с любой точки, откуда бы ты ни смотрел, особенно – в сторону дивной набережной.

Но это всё Храмы – новоделы, за исключением собора Александра Невского.

Да жаль только, что у него соседство не очень радует глаз и душу. Эта синяя стекляшка, в стиле нашего Газпрома, застилает и подавляет Храм и он кажется, каким-то приземлённым и маленьким. Будучи зажатым людными улицами, а вернее – запруженным, задавленным машинами, он потерялся и даже сама аура вокруг него сменилась не в лучшую сторону.

Раньше хотелось вздохнуть полной грудью и опустить мелочь в руку попрошаек, сегодня же – дорогу бы перебежать перед несущимися машинами, гарь и копоть от которых обесцветили Храм и он стал каким-то серым.

И только внутреннее убранство его – торжественное и дивное, радует душу и наполняет её таким восторгом, что все слова не способны передать то состояние, в которое ты впадаешь, находясь в этих красивых и величественных залах.

Севастопольские Храмы – отдельный рассказ. Все они, практически, были усыпальницами моряков в первую оборону этого славного русского города воинской славы.

Собор так и зовут в народе не Владимирским, а собором адмиралов – Лазарева, Корнилова, Истомина, Нахимова…

Поражают следы пуль, выбоины от них на этих мраморных досках.

Я думаю, что это уже с этой войны. Бои шли лютые и никто, я думаю, не щадил даже святынь. Главное было – доконать врага.

Сама территория Храма – запущена. Песок. Мелкий щебень. Не таким бы быть этому первому по святости месту.

Заглянуть бы сюда вездесущему мэру Москвы, да и упорядочить всё, обустроить. Да и владыкам Русской Православной Церкви почаще бывать.

Просится море цветов, а их нет вообще.

И в Храме – пусто. Один смотритель. А в правом уголку, за оградой, народ, притомившись, поправляет здоровье. Чинно, тихо, но всё же…

Более всех меня потряс Храм Николая на месте огромного воинского кладбища, оставшегося от первой обороны Севастополя.

Я не видел такой архитектуры в Русском Православном Храмостроении.

Храм построен в виде огромного погребального кургана.

И это правильно. На плитах – тысячи и тысячи жертв героической обороны Севастополя в ту первую, описанную Л. Н. Толстым, битву против нашествия Англии, Франции, Турции… Кого там ещё только не было. Даже поляки были в рядах интервентов…

Внутри Храма – мраморные доски, на которых увековечены имена русских офицеров-моряков, погибших за Отечество.

Характерная деталь – фамилии лишь русские, старинные, да немецкие, обрусевших немцев, в петровские ещё времена нанявшихся на службу Великой России.

У меня была уже отдельная страница посвящена Форосу, Форосской церкви, но не сказать об этом чуде света и здесь – просто нельзя.

Парит над бездной памятник рукотворный русскому гению, русскому духу. Более красивой церкви и на таком ещё месте – мне видеть не приходилось.

И пришло в голову крамольное – не царю, не Александру III воздвигнут этот Храм, а русскому человеку, мастеру, который смог такую красоту после себя оставить. На века.

Правда, оскверняет душу соседство поганое – это форосский рай на земле, содеянный триклятым Горбачёвым.

Ну, да ладно, об этой «Заре», как её называли КГБшники, забудут, а вот церковь в Форосе знают во всём мире: и младенцев крестят, и венчают счастливые пары здесь со всей земли, со всей России.

Идёт неторопливая духовная жизнь, пока ещё – под эгидой русского патриарха.

Чует мой сердце, с уходом митрополита Владимира, который держится Москвы, раскол с братьями-малоросами – неизбежен, если уцелеет пан Ющенко на престоле президента.

Не случайно Варфоломея, патриарха Константинопольского, пригласили на торжества по случаю 1020 годовщины со дня крещения Руси.

У этого патриарха-то – всего 3 тысячи!!! прихожан в стране, а он, в пику Алексию, главенствовал на торжествах. А уж плакаты с его парсуной – пестрели везде, по всей Украине. И нигде я не видел Алексия.

Поразило, что даже в родной моей Калиновке, появилась церквушка.

И благое, как бы дело, но два обстоятельства сильно огорчают и отягощают мою душу:

Первое – напротив этой церкви так и ушёл в солончак и разрушился памятник в честь Героев Великой Отечественной войны, да облезший Дом культуры, как бельмо в глазу, стоит, в котором давно умолкла жизнь, веселье молодёжи.

А ведь был дворец-красавец. И как было весело и интересно молодёжи там. И кружки, и музыкальные инструменты, помню, как я даже выиграл приз в курсантские годы – за исполнение вальса.

И второе – построена она председателем колхоза, бывшим, в память о гибели двух его сыновей в автокатастрофе. То есть, не по зову души, а в знак личной беды, личной трагедии.

Это принижает его звучание и значимость.

Наряду с этими же ассоциациями – часовня в Ялте. Рядом – банк и ресторан. И музыка, и деловито снующая часть публики в сторону банка – унижает суть духовной святыни.

Так и вспоминается Христос, изгнавший торговцев из Храма. Да где он сегодня?

Не торопится, Господь, а изгонять многих бы надо – всех тех, кто со свечами, толщиной в руку, стоят с благостным видом посреди Храмов, будучи давно людьми неверующими и немилосердными, преступившими все Господни наставления и не проявляющими милости к сирым и убогим.

Очень мало людей, единицы, в Храмах. Попробуй, доберись, до собора Святого Николая. Это и машиной не просто, а так – и не пытайся. Очень далеко, а транспорт плохо ходит. И так ко многим святым местам в Крыму.

К той же церковке, в Ливадии. Красота. Жемчужина. Прелесть, но стоит очень далеко от дороги и не каждый рискнёт туда добраться. Только лишь отдыхающие. Да и то из тех, кто посостоятельней…

До наших окон, в гостинице «Ялта», доносится перезвон колоколов.

Знать, наступил какой-то Великдень, праздник церковный.