Крымский излом 1994. Записки свидетеля.

В Гурзуфе - нищета и разруха. Все были настроены резко против Багрова и наивно верили в «мессию» Мешкова. А в поселке, по-прежнему, не было газа, а значит - отопления и горячей воды. Старики буквально замерзали в своих квартирах. Их хоронили на кладбище, завернутыми в одеяла (не было денег на гробы)…

Ночевать я не остался и вернулся в Симферополь.

Первую половину следующего дня принимал у студентов «задолженности». Поговорил с Верстовской по поводу моего «совместительства» в «Таврическом университете» и о возможности отпечатать там тексты учебника. Потом я позвонил в ЗАГС и узнал, что можно приехать оформить развод. Надо было поговорить об этом с Лидой во время ее последнего приезда, но как-то не было повода.

Да, утром зашел в школу. У Жени дела были неважные, много троек и пропусков. Обидно. Мне нужно было срочно для школы достать где-то 8$ или 320 тыс. крб. (это половина моей месячной зарплаты!).

В среду в поликлинике я взвесился (60 кг.). Посетил магазин, но ограничился батоном, на другое денег не хватило. Дома печатал тексты лекций. Женя в школу не пошла (обиделась на мой вчерашний разговор). Затем поехал на работу. Неожиданно выдали деньги. Получил много, теперь хватит заплатить за кабельное телевидение и внести деньги в школу.

26 января. По радио и ТВ выступили Багров и Мешков. А в Киеве в Верховном Совете идут дебаты по Конституции. В Крыму практически нет претендентов (всего 8 кандидатов) на место в Верховном Совете Украины.

…В четверг зашел в министерство к Леониду. Забрал у него сборник, поговорили о возможности установки мне телефона. Я жил в новом доме в центре города. Поэтому установить телефон было невозможно из-за отсутствия «свободных номеров». При содействии соседа-ветерана в моей квартире установили «вертушку» (без номера), как уличный телефон-автомат, по которому я мог звонить, но «обратной связи» не было.

После этого провел занятия в «Вечернем университете» при Доме офицеров. Конечно, это – халтура, и очень утомительная, но деньги были нужны. С Женей отношения по-прежнему оставались напряженными. Она заявила мне, что собирается в последней четверти учебного года уехать к матери, чтобы получить российский аттестат. С одной стороны, это было разумно, так как давало право поступления в российский ВУЗ. Но, с другой, - не было никакой гарантии, что она там вообще благополучно закончит школу. Еще проблема – ее «зоопарк» (попугай и собака).

Клайд - щенок, которого она принесла с улицы, продолжал гадить на балконе и трепать мне нервы. Вообще, в последнее время я почувствовал, что нагрузка на мое сердце – сверх меры…

27 января. Николай Багров вновь выступил по радио, затем по ТВ. Юрий Мешков на встречу с ним не явился. Он ведет себя как победитель. Багров пошел на него в открытую атаку и во многом он прав. Но народ за него не проголосует: слишком тяжело стало жить.

…Утром в пятницу перед школой произошел короткий, но «крутой» разговор с Женей

Затем я побывал в «Таврическом» университете и «заработал»… две банки шпрот и обещание сделать мне «визитки». Моя работа становилась «прибыльной». Борис не звонил, хотя выдвижение кандидатов в Верховный Совет Крыма уже началось (а в Верховный Совет Украины уже закончилось). Оставалось ждать.

Вечером домой заехал «издатель», вроде бы договорились. Фотокадры по второй части буклета получились здорово…

28 января. Сегодня теледебаты по ТВ опять прошли с участием только Багрова. Мешков отделывался лишь репликами и зачтением текстов.

«Новости Останкино» сообщили, что Киев готовит меры по результатам выборов в Крыму. «Крымские известия» продолжают антимешковскую (пробагровскую) лобовую пропаганду. Радио «Остров Крым» прогнозирует результаты выборов с проукраинских позиций.

…На улице шел мокрый снег.

В воскресенье дозвонился в Киев и в Гурзуф. После этого «проголосовал». (2-й тур «президентских» выборов). Вычеркнул и того и другого кандидата. Один уже ничего не мог изменить, другой – вряд ли что-нибудь сумеет сделать. Съездил на автостоянку, посмотрел машину и заплатил деньги. После обеда дочитал «Из глубины» и ещё раз восхитился тому, насколько история повторяется. Воистину был прав великий Гегель! Тот «фарс», что происходил сейчас, уже оказался «трагедией» в 1917/18 годах.

В понедельник после обеда провел заседание кафедры. На своем столе нашел приглашение на заседание Политсовета партии. После этого съездил с Верстовской в «Таврический» на прием-представление к проректору Трепову…

31 января. Вчера президентом Крыма избран Юрий Мешков («человек из адвокатской конторы»). За него проголосовали более 72% (1 млн. человек). Багров получил менее 23% и подал в отставку с поста председателя Верховного Совета Крыма. Всего в голосовании приняли участие почти 75% (1,5 млн. человек). Не голосовали – молодежь, бизнесмены, украинская диаспора. Мешков на пресс-конференции вел себя как мальчик, выигравший в спортлото «миллион».

***

Итак, закончился президентский «марафон». Задумано было неплохо. Для утверждения государственности Крыма, действительно, нужен был свой Президент, который мог бы, если и не «на равных», то, во всяком случае, «на правах» полномочного представителя вести дела с Украиной и с другими странами. Ясно, что задумывалось это под Н.В. Багрова, который был «крестным отцом» возрожденной Крымской автономии и ее Конституции (1992 года). Соперники предполагались, но всерьез не принимались. Кроме, пожалуй, Якова Аптера, который явно по своей популярности мог составить реальную конкуренцию. После его гибели победа Багрова казалась бесспорной. Так оно и должно было произойти, но не случилось. Крымско-татарский меджлис его просто нагло обманул, пообещав поддержку и одновременно призвав крымских татар бойкотировать выборы. Второй тур стал политической смертью Багрова. Думается, что эйфория собственных иллюзий увлекла его, воспрепятствовав реально оценить положение дел и свои возможности. Но самое главное, Багров, как профессиональный политик нес свою долю личной ответственности за сложившуюся ситуацию в Крыму, которую он должен был предвидеть в осуществлении своих политических игр,

Февраль. «Главное – ввязаться в бой…»

Погода холодная, выпал снег.

Настроение неопределенное. С Женей отношения оставались натянутыми из-за того, что я назвал ее «неблагодарной».

Утром я просмотрел материалы по учебнику. Был у Леонида в министерстве, поговорили о сборнике и пр. Встретил Сережу Павлова, из команды Бабаяна: пока все неясно. Отправил свои тезисы на научную конференцию в Свердловск, но сам туда я не смогу поехать. После обеда много времени ушло на магазин и поликлинику. Мой врач Малахов сказал, что кардиограмма у меня нормальная, но «есть признаки дистрофии». Вечером я посмотрел газетные вырезки по предвыборной кампании для подготовки статьи в Киев. Хорошо, что «Крымские известия» не опубликовали мою статью, так как она была, действительно, сырая, да и намеки мои выглядели бы сегодня наивными.

На следующий день я побывал на Политсовете партии, на котором было зачитано обращение к Президенту Мешкову. Затем обсуждали предвыборные дела. Конечно, все – сплошная маниловщина. Но отношение ко мне стало более лояльным. Я предложил включить в партийный список «презентативных» лиц, а также создать блок «Доверие». Выдвинул предложение рекомендовать Президенту человека на пост советника по межнациональным отношениям. Дело кончилось тем, что Бабаян предложил заняться этим мне.

На улице «случайно» (?) встретил Ингу, с которой мы не виделись с прошлого лета. Инга. – коллега по моей бывшей кафедре. Очень эффектная и темпераментная женщина «восточного типа», немного младше меня. Наш «роман» начался, по ее инициативе, почти сразу же, после моего приезда в Симферополь. И развивался у всех на глазах очень бурно в течение пяти лет. Она была в очередном разводе и воспитывала двух мальчишек-школьников, с которыми у меня сложились доверительные отношения. Мы с ней прекрасно понимали друг друга. Официально оформить наши отношения браком мы не спешили, так как оба прошли тяжелый семейный путь и ценили «воздух свободы». Кроме того, я предчувствовал, что, если моя дочь (она приехала позже) узнала бы, что у меня есть кто-то, кроме нее, я потерял бы ее навсегда. Вместе с тем у Инги, при всех ее очевидных достоинствах, я со временем обнаружил очень серьезный женский недостаток, вернее – слабость. Она не могла долго обходиться без мужчины. Это было причиной иногда вспыхивавших ссор «ревности» и даже временных «расставаний». Однажды, находясь в Питере, (Инга в это время была в командировке в Москве), я встретил ее на Невском проспекте под ручку с мужчиной, которого она представила как своего «попутчика». После этого наш «разрыв» длился необычно долго, но как-то, в конце концов, все вернулось в обычное русло. Резкий перелом произошел год назад, когда врачебный диагноз установил, что я серьезно болен. Надо отдать ей должное, она «боролась до конца». Но после того как поняла, что я потерял «мужские способности», она просто однажды ушла из моей жизни. Это произошло летом после моего возвращения из санатория. Я не предпринял никаких усилий, чтобы ее вернуть, потому что догадывался, что она уже нашла мне «замену». Когда она не поздравила меня с пятидесятилетием, я понял, что «роман» закончен…