Кукла и ее хозяин

«Надо завтра купить приставку,» — засыпая перед экраном, объявил друг.

Отличная идея. Только, судя по увлеченным лицам девчонок, к приставке нам потребуется еще одна плазма.

Довольно скоро, обнимая Улю, под хруст попкорна и сопение Глеба задремал и я — время от времени просыпаясь от вскриков Агаты. Как выяснилось, поганец тоже смотрел кино вместе со всеми. Только вместо мелодрамы этот явно хотел ужастик — и периодически высовывал костлявые конечности из-под дивана и тискал за ногу ведьмочку, за что получал от нее вполне заслуженные ласковые пинки. В один из таких перерывов между сном и реальностью мой взгляд снова упал на портрет — и впервые мне показалось, что он не ухмыляется, а смотрит словно с ошеломлением. Конечно, ты бы сказал, что все это глупо, что на все это не стоит тратить время. Видимо, поэтому ты и повесился.

Проснулся я от приятного давления на пах, над которым активно трудилась Улина голова. А ведь она не фанат сего действа, и обычно, чтобы ее сподвигнуть на это, нужна целая словесная прелюдия — однако сейчас подорвалась сама, усердно показывая, как сильно соскучилась по мне за эти дни.

— И кто у кого в секс-рабстве? — уточнил я, окончательно открывая глаза.

— Могу закончить прямо сейчас, — оторвалась она от своего благого дела и с иронией добавила: — Если мессиру угодно.

— Продолжай, — усмехнулся мессир.

В сексе, на мой вкус, есть два крутых состояния. Первое — когда ты полностью доминируешь — полностью, — и партнер тебе безоговорочно подчиняется. И второе — когда ты полностью отдаешься — опять же полностью, — и партнер делает с тобой все, что захочет. И самое классное — просто находиться в одном из них. С Улей мы прыгали из грани в грань: то она беспрекословно исполняла мои прихоти, то я абсолютно расслаблялся, позволяя ей отрываться вовсю. Как сейчас. Мне оставалось лишь насладиться удовольствием, которое она с таким рвением мне хотела доставить. А это очень приятно.

После моя красавица нырнула ко мне под бок и прижалась всем телом.

— Понравилось? — спросила она, устраивая голову на моем плече.

— Да, — обнимая ее, ответил я, — делай так почаще.

Она засмеялась, нежно поглаживая пальцами меня по щеке. Не спеша выбираться из постели, мы немного поговорили про дом, что бы я хотел тут изменить и что нужно сделать в первую очередь. Уля вживалась в роль хозяйки, и я охотно одаривал ее обязанностями. А под конец озвучил бюджет, который выделил на обустройство особняка, на прислугу и уют. Сумма вызвала у нее лишь один вопрос:

— Кого вы ограбили?

— Между прочим, — с улыбкой заметил я, — я теперь обеспеченный человек, а не тот бедный мальчишка, с которым ты спала все эти годы.

— Мм… Никогда не спала с обеспеченным человеком, — протянула она и, сбросив сорочку, залезла на меня. — Надо бы сравнить…

Пока она увлеченно сравнивала, амулет, который я подарил, покачивался на обнаженном теле, то и дело смачно шлепая по скачущей груди. Глядя на это, я даже задумался, а нет ли у него какой побочки? Так сказать, приятного бонуса. Очень на то походило.

После, приведя себя в порядок, моя хозяюшка упорхнула делать завтрак, с готовностью подорвавшись и на эту обязанность. Когда я вышел следом, по дому уже разлетался запах жареного бекона. Неподалеку хлопнула дверь, и в коридор явно на запах выплыла заспанная тушка — ничем другим его так легко не поднять.

— Гениальная идея перевезти ее сюда, — выдал Глеб, принюхиваясь. — Только сейчас оценил преимущества…

Просто непорядок какой-то — моя девушка не должна готовить на всех. Надо срочно искать прислугу — благо, Уля и эту обязанность с радостью забрала себе.

Едва мы спустились в гостиную, как с улицы раздался уже такой знакомый приветственный вопль, заменявший в этом доме входной звонок. Харон самозабвенно катал очередного гостя по траве. Из-под костлявой ладошки только и торчали коричневый рукав строгого костюма и довольно не молодая рука с внушительным перстнем, а на упавшем рядом портфельчике ярко сверкал золотой герб империи.

— Отойди от него, — бросил я поганцу, немного удивляясь, что этот гость не отбился сам. Уж кто-кто, а он бы должен.

— Мессир Константин, это за пять минут не объяснить…

Да ты и за год, похоже, не уложишься. По ушам аж долбил заунывный голос — мертвых таким из могил не поднимешь, а вот живых в них вполне уложишь. В гостевом кресле моего кабинета сидел учитель, которого Савелий окрестил одним из лучших в столице — а я смотрел на этого благообразного старичка и гадал, лучшим для кого? Мятый костюм, заляпанные землей стекла очков, мелкие травинки в бороде после встречи с моим нестриженым газоном — даже от грабли сам не отбился, просто смиренно лежал и ждал, когда я отзову поганца. И чему такой учитель может научить? Как пережить встречу с нечистью с наименьшим ущербом?

Буквожуй в буквальном смысле. Говорил так, что, казалось, буквы застревали на зубах — медленно, занудно — словно пытаясь меня усыпить до конца урока. А ведь оплата у него почасовая, причем не самая скромная — столько же примерно стоит приват в стрип-баре, и время там провелось бы намного продуктивнее.

Мне, конечно, не нравились воспитательные методы отца: скверной обмазывал, прикрикивал, подзатыльник мог залепить — но это по сравнению с ними было вообще полное дно.

— А вы попробуйте вкратце, — теряя терпение, предложил я, — только самое важное.

— Тут все важное, — неспешно возразил он. — Да и потом, куда вам торопиться? Это же постепенность, постоянность, годкам к тридцати все получится. У каждого колдуна на это уходит время…

Куда торопиться? Недавняя сколопендра как бы намекала, что есть куда. У меня же нет папочки, как у Ярика — мою задницу никто не прикрывает, а я вот отвечаю за несколько других.

И ведь я даже не многого просил — к этому горе-специалисту у меня было всего два вопроса, с остальным я разберусь и сам. Первое — завеса до сих пор не получалась как надо, и вместо густого тумана, который я мог делать в детстве, выходило лишь слабенькое его подобие, а ведь при должном умении эта дымка может стать даже пуленепробиваемой. И второе — управление тенью получалось пока что частично — точнее, змея уходила в нее спокойно, а вот Харон не хотел, и весь вопрос в том, как его туда втащить. О чем-то реально сложном — типа создания аномалий — пока не было и речи. Но этого буквожуя даже простые вопросы, казалось, повергали в ступор.

— За пять минут ничего не освоить, — пространно вещал он, явно не зная, как из каши в голове сварить прямые ответы. — Нужны годы упорного труда…

— Вообще-то был случай, — возразил я, — когда никому не известный одиночка, пришел и поставил на уши вашу столицу. Не тратя годы.

За стеклами заляпанных очков появился нервный блеск — конечно, сообразил, о ком я говорю. В его бывшем кабинете мы сейчас и сидели.

— Это было исключение, — методистским тоном заявил собеседник. — А исключения, как известно, только подтверждают общие правила… Ваш отец оставил за собой кровавую дорожку, значительно ускорившую прогресс. Но я бы не рекомендовал этот путь. Я бы настоятельно рекомендовал путь медленного постепенного развития. Куда вам спешить, в конце-то концов?