Кукурузные человечки

– Камеше-е-ек... Песо-о-к... Зернышко-о-о... Семечко-о-о...

Петух чем-то ужасно гордился. Скорее всего, хвостом. И еще, вероятно, гребнем, глядя на который, между прочим, люди придумали корону своим царям. Потом о сходстве короны и петушиного гребня они забыли, и зря.

Петух вниз почти не смотрел, а разрыв землю сильными ошпоренными ногами, краем глаза замечал в ней червяка. Он сзывал кур:

– Чер-вяк!

Куры, кудахтая, со всех ног кидались отведать червяка, ссорились, клевали друг дружку, а петух, отвернувшись от них, свысока оглядывал двор в надежде, что кто-нибудь еще, кроме кур-дур заметит, какой он и большой, и сильный, и красивый, и умный, и червяка умеющий находить в одно мгновение...

Кубик о своей тайне помалкивал и не сводил глаз с петуха.

– Все нынешние болезни, - неожиданно объявил он, - происходят оттого, что люди перестали смотреть на кур! Мы их видим только голыми и замороженными. Кошмар! Разве может замороженный петух снять стресс, который человек получил на работе? Будь я врачом, я прописывал бы не таблетки, а куротерапию, то есть пристальное смотрение на живых кур с целью исцеления.

– Дядя Витя, - решился Славик, - ну вы бы сказали инопланетянам "Глокая куздра...", а дальше что?

Петух не выдержал напора каких-то чувств - захлопал крыльями и заорал.

– Нет, ты полюбуйся этим горлодером!
– воскликнул художник вместо того, чтобы ответить на Славикин вопрос.
– Сколько в нем спеси, глупости, фанфаронства! Столько же, сколько в ином человеке. Но это, - Кубик поднял указательный палец, который был у него всегда в краске, потому что писал он частенько не кистью, а именно пальцем, - но это всего-навсего петух, и глупость его мне не опасна.. Ведь в конце концов я могу петуха съесть. Я смеюсь над ним, я отвожу с ним душу, понял, Славик?

– Понял.

– Ты кажется спросил, что будет после "Глокая куздра..."?

– Да.

– Дальше все будет прекрасно. Я бы с ними после этого подружился, пришельцы показали бы мне, что они привезли с собой. Это будут, конечно, удивительные вещи... Глянь-ка, это не к тебе?

Славик повернул голову к калитке. Там стояли Генчик, Юрчик и Васек. Генчик манил его к себе рукой.

– К... ко мне, - сказал Славик и голос его дрогнул.

– Пойти с тобой?

– Не надо. Я сейчас вернусь..
– Он подумал, что не будут же деревенские драться при Кубике.

– Слышь, - сказал ему Генчик, когда они отошли вчетвером от калитки, - а это твое каратэ ничего... Там у вас в городе всех ему учат?

– Не всех.

Справа от Славика шел Васек, а на пятки наступал Юрчик. Славик оглянулся - художник стоял на крыльце и смотрел в их сторону.

– Слышь, Слава...
– Генчик тоже оглянулся.
– ты сколько у нас в Егоровке пробудешь?

– С неделю, не больше.
– По тону разговора Славик понял, что драки не будет.

– Покажи нам приемы, а?
– сказал Генчик. Он обогнал Славика и встал перед ним.
– Будешь у нас трнером. А мы тебя тоже чему-нибудь научим. Вот Васек свистит как бог. Юрчик в ножички играет. Понимаешь, к нам ребята из Михайловки драться приходят. То мы их, то они нас... А если мы каратэ будем знать, ого, как они почешутся!

Славику захотелось стать тренером. Тем более, повторяем, что он видел целый фильм про Брюса Ли по телевидению. Раз-два-три-четыре - и четверо противников лежат в глубоком нокауте.

– Не могу, - сказал Славик, - я подписку дал.

– Какую подписку?

– О нерапростраенении каратэ. Что не буду никому показывать его приемы, - заливал Славик.
– Это же все равно, что оружие раздавать направо и налево. Нас когда собрали в первый раз, дали подписать документ. Сказали, что если где будет замечено появление каратэ, выясним, кто мог его разбазарить и тогда... В общем, не могу, ребята.

– Ты смотри, - потер щеку Генчик, - хоть бери и в город поезжай.

– Врет он все, - сказал Васек.
– Подумаешь, каратист!

– А может, и каратист, - ответил ему Генчик, - ты от одного его удара лег.

– Я споткнулся, - возразил Васек, - а потом об землю лбом треснулся.

– Треснулся? А синяк где? Покажи!

– А это не синяк?
– завопил Васек, тыча в свой лоб, где никакого синяка не было.
– Вот он, синяк!

– Слышь, Слава, - Генчик повысил голос, чтобы пресечь спор, - а когда к нам из Михайловки придут, пойдешь с нами? Ты ведь в нашей деревне живешь, вроде, значит, наш.

Славику ничего не оставалось, как согласиться. Пообещать, что он выступит на стороне егоровцев. На том и расстались. Пожали друг другу руки в знак союза. Славик направился к дому.

– Инцидент исперчен?
– спросил его Кубик, сидевщий на крыльце.

– Исперчен.

– Ну тогда я пошел, - сказал художник, поднимаясь.
– Мой привет пришельцам.

– Спасибо, - ответил Славик, - передам.

Он отправился на кухню за топленым молоком, а сам думал уже о том, как он будет драться с михайловцами. Хорошо бы, конечно, с помощью сонного луча...

Славик рассказывает о планете Земля

Бабушка за это время успела заснуть. Славик взял не только топленое молоко, слитое уже в поллитровую банку, но и остатки жареной картошки. Он положил ее на блюдце.

Как командир ни уговаривал Питю не прикасаться к земному овощу, тот кушанье отведал. Кружочек картошки (бабушка нарезала ее именно так для жаренья) малыш держал обеими руками и откусывал по кусочку. Все смотрели на Питю со своих кукурузин и, заметил Славик, глотали слюнки. Даже Грипа, который стоял сложив руки на груди, не сдержался и облизнул губы.

Питя картошку съел, вытер руки о кукурузный лист.

– Ну как?
– не выдержал Вьюра.

– Во!
– Питя показал большой палец.
– Мое первое мнение о землянах такое: толк в еде они знают. А теперь, Славик, дай мне, пожалуйста, молока. И скажи, кто из космонавтов, с которыми ты недавно познакомился, самый смелый.

Командир кашлянул, Славик повернулся к нему.

– Расскажи нам о своей Земле, - сказал тот.
– И как вы на ней живете, расскажи.

– Ну...
– начал Славик, - мы...
– И тут вдруг, произнеся слово "мы", он почувствовал ужасную ответственность: он, перешедший в этом году всего лишь в пятый класс, должен говорить от имени всего человечества! Славику показалось на минутку, что его вызвали к доске или что он на экзамене, которыми их начали пугать со второго класса.

Землянин стал вспоминать, что он знает о своей планете.

В голове завертелась быстрая карусель, состоящая из: старта космического корабля, виденного по телевизору, пожара в многоэтажном доме, прыгающего по сцене эстрадного певца, здания его школы, движения машин по улице у их дома, взрыва у какого-то окопа, лица Стаса, его друга, перелесков, увиденных из окна поезда, реки сквозь металлическую раму моста...

Предметы прибывали. Карусель вертелась все быстрее. Неожиданно в ней появился крокодил Гена с Чебурашкой, домашний их телефон, серый слон, бредущий по саванне, лицо папы, что-то ему говорящего....