Кулаком и добрым словом

— Какие еще попытки?
– возмутился Минт.
– Мои песни — это крик души! Послание небес! Сами боги вещают через Барда, разве вы не слышали такого?!

— Аха-ха-ха-ха-ха-ха, - вдруг рассмеялся Мион, практически заржал, словно кентавр.

Спрятал лук, стрелы, согнулся слегка от смеха, хлопая себя по ногам. Бранд лишь вздохнул, отступил в сторону, собираясь вернуться и сесть у стенки. Минт тут же торопливо метнулся следом

— Дед, дед, не верь ему, это уловка! Он убьет меня!

— Да никто тебя не убьет, угомонись уже, - слегка раздраженно бросил Бранд.

Мион продолжал хохотать, ничуть не смущаясь общего внимания. Собственно, каждый герой, получивший свою часть славы, учился этому или просто привыкал, или сбегал в глушь и не высовывался оттуда. Разумеется, того, кто прямо в лицо Светлейшей заявлял, что она не права, и имел демоницу на глазах у других, было не смутить этим самым вниманием.

— Да ты не понимаешь, дед, - продолжал горячо и страстно говорить Минт, - она же вся в маму пошла, ну подумаешь, устроил мальчишник, развлеклись слегка, не убрались, а она сразу давай орать и на меня героев натравливать! Я может, готовился стать отцом и страшно нервничал, а она давай убийц подсылать! Сейчас, сейчас, дед, я тебе спою, и ты все увидишь так, словно там побывал!

Бранд не успел ответить, что и так все понял, словно там побывал.

— Если воздействие песнями повторится, я буду вынужден попросить героев Дарнии угомонить короля Алавии, Минта Вольдорса, - громко провозгласил Дариус Двенадцатый.
– Мне не хотелось бы осложнять отношения с нашим добрым соседом, королевством Алавии, но...

— Да можете прибить его, - небрежно бросил Мион, распрямляясь и утирая слезы, выступившие на глазах от смеха.
– Королева Алавии немедленно вышлет вам благодарность!

— О! О! Дед, а я что говорил!
– вскричал Минт, суетясь рядом.

Теперь он пытался спрятаться за Брандом не только от Трех Стрел, но и от дарнийцев. Те, надо заметить, поглядывали весьма недобро, явно прикидывали выгоду.

— Это будет несправедливо!
– привстала Марена.
– Стордор берет короля Минта Вольдорса под свою руку!

— Да, сестренка, ты лучшая!
– закричал Минт.
– Я готов взять на себя ответственность и жениться на Ираниэль!

— Ты же уже женат, - нахмурилась Марена.

— Ну и что, вам же это не мешает? Чем я хуже Гатара?

— Какую еще ответственность?!
– не выдержал и заорал сам Гатар.

Кулак его врезался в столешницу и та раскололась. Король Стордора вскочил, хватая оружие, остальная свита последовала его примеру, дарнийцы отстали немного.

— Я ее муж!
– вскричал Гатар.

— А я отец ее детей!

— Ты?!!

— И не забывай, что это моя песня свела вас воедино!

Гатар, уже начавший вскидывать секиру, замер, обернулся на Марену. Та кивнула с виноватым видом.

— Чаво вы шумите?
– прошамкала Феола недовольно.

— Пытаются выяснить, кто отец, - пояснил ей Реборн Сотня.

— Все знают, что у орков и эльфов не бывает детей!
– крикнул Минт.
– А со мной дело верное, моя возлюбленная королева Амали, так несправедливо осерчавшая на меня, не даст соврать! Раз-два и готово, со всем удовольствием!

— Это было благословение богов!

– прорычал Гатар.

— Я очень не люблю, когда на меня нападают, - заметил Бранд негромко.

Оружие начало опускаться, окружающие смущенно отступали.

— Да, дед!
– воскликнул Минт. — Вот так их всех! Я посвящу тебе сотню песен и по...

Бранд сграбастал его одним неуловимо быстрым движением, сдавил шею слегка и произнес по слогам.

— Не. Шу. Ми.

Минт все равно пискнул что-то.

— И чтобы ты знал, твои песни на меня не действуют, - добавил Бранд.

Минт явно хотел взвыть, что уязвлен в самое сердце таким отношением, но рука Бранда все еще продолжала сжимать его шею. Король-бард, конечно, скакнул в уровнях и Атрибутах, но Бранд все равно мог свернуть ему шею легким движением пальцев.

— Так, теперь по порядку.

— Да! Если герой Мион Три Стрелы его не убьет, то это сделаю я!
– рявкнул Гатар, потрясая секирой.

— Дарния вообще-то была второй, - задумчиво бросил Дариус, - но пусть будет так, раз уж мы пришли к мирному соглашению.

— Я обещала ему убежище в Стордоре, - вмешалась Марена.

— Чтобы этот кусок... короля, приставал к моей жене? Которая только что пережила тяжелую утрату?

— Что?
– вскинулась Марена.
– Она потеряла детей?!

— Нет!

— Но ты же сказал - тяжелую утрату!

Бранд с легким недовольством наблюдал за этой семейной перепалкой. Остальные, наоборот, внимали жадно, особенно Минт, который, едва Бранд его отпустил, снова нырнул за спину и спрятался, продолжая делать вид, что его хотят убить.

— Ну да! Вот этого всего, - Гатар изобразил руками чего именно, - и она вернула свое эльфийское тело.

— Что?
– закричал Минт.

— Да! И я не позволю тебе сбежать от твоей жены-эльфийки, чтобы приставать к моей жене-эльфийке!

— Да он и не сможе-е-е-е-ет, аха-ха-ха-ха-ха-ха!
– снова покатился Мион Три Стрелы.

— Нет, мне говорили, что новый король Алавии умеет веселиться, но я не верил. Зря, - заметил Дариус Двенадцатый в пространство.

— Нет, такая Ираниэль мне не нужна!

— То есть ты ценил в ней только грудь и задницу?!
– опять оскорбился Гатар.

— А ты нет?
– сразил его в ответ Минт.

Наступила тишина, прерывая лишь судорожным хохотом Миона.

— Воздух родных лесов пошел тебе на пользу, - заметила ворчливо Феола, - раньше ты так не веселился.

— Ты не поверишь, насколько он пошел мне на пользу, подружка!
– радостно вскричал Мион, обнимая одной рукой старую героиню.
– И за это я тоже должен поблагодарить Минта! Ну и тебя, Бранд, конечно, что ты носился по Мойну туда и сюда, а потом приехал к Провалу! Ах да, тебя об этом попросила внучка. Королева Марена Кладис, я перед вами в неоплатном долгу.

И Три Стрелы изящно поклонился.

— Я уже запуталась, - без тени смущения призналась Летунья и потерла лоб.

— А у меня ощущение, что я постановку из смеси Эл Дожа с Повелительницей Корней посмотрел, - добавил Юргус Силач.