Кулинарная книга попаданки

— И так! Надо нарезать гриб мелко, аккуратно, чтобы не помять нежную текстуру. Он хрупкий. Начинка — из мяса фазана, обжаренного с корнем змеекожи, предварительно вымоченным. Чуть-чуть духплода в мясо — для кислинки. А лепестки — засахарим, сделаем тонкие чипсы, посыпем сверху. Это будет как воспоминание о вкусе.

— Гениально! — воскликнула Лиля.

— Сложно! — хором с ней сказала Тиля.

— Всё, за дело, — скомандовала я. — Орин, бери мясо, нарезай и обжаривай. Карапузий, режь корень змеекожи тонкими ломтиками, и в молоко на несколько минут, потом на сковороду. Лиля и Тиля, лепестки айлантового мака окунайте в сахар, и сразу в печь. Я займусь грибами.

Я взяла сердцевик, он был влажный, прохладный, чуть пружинистый. Нарезать его было трудно, слишком легко ломается. Я достала самый острый нож и начала резать, не торопясь. Вокруг нас воцарилась сосредоточенная тишина.

Где-то рядом громко чихнул сосед, чуть не уронив миску. Издалека донеслись крики: кто-то из другой команды порезался, у кого-то подгорели грибы. В нашем лагере всё шло чётко. Почти…

— Ай! — пискнула Тиля, отскочив от печи. — Он треснул! Мой сахарный листик треснул! Это не честно, я его готовила с любовью!

— Он треснул от твоей любви, — с усмешкой заметил Карапузий.

Тиля обиженно надулась, но тут же взялась за дело. А я, едва закончив с грибами, бросилась собирать начинку воедино: мясо, хрустящий обжаренный корень, немного соли, и совсем чуть-чуть духплода.

— Всё, заполняем капсулы. Орин, будешь раскладывать?

Он кивнул и начал складывать их с такой нежностью, что я невольно засмотрелась. Мы быстро выложили капсулы в форму, обмазали их ароматным сливочным маслом и отправили в печь.

— Десять минут! — прокричал координатор.

— Успеваем, — пробормотала я. — Лепестки готовы?

— А как же! — Лиля с гордостью вытащила противень. Листики были хрупкие, полупрозрачные, с розовым блеском. Они были похожи на волшебных бабочек.

И вот последние минуты. Подача: капсула в центр чёрной тарелки, по кругу кружочки из духплода. На капсулу кладём чипс из лепестка мака, и добавляем каплю сладкого масла.

— Несём? — спросил Карапузий.

Я кивнула. Руки дрожали, и от усталости, и от адреналина.

Время словно застыло, когда я подошла к столу жюри с подносом, на котором лежали наши грибные капсулы. Руки были в соусе, волосы сбились в беспорядочный узел, щеки горели, но внутри было светло — как в кухне бабушкиного дома, где пахло горячим хлебом и парным молоком. Я выложила тарелки, вежливо кивнула и отступила в сторону, затаив дыхание.

Первой взялась за вилку эльфийка, на надломила капсулу, попробовала кусочек. Несколько мгновений, и её глаза засияли, будто в них отражалось небо.

— Это… это как… гастрономический фейерверк. Внутри пряный лес, на губах — закат, а потом приходит лунный свет, — пробормотала она, улыбаясь.

Следом блюдо попробовал дракон. Он просто взял вилку, молча съел всё, что было на тарелке, и, откинувшись назад, громко сказал:

— Да! Вот это вкусно. И не слишком мягко, и не сухо. Корень даёт пикантность… Девчонка, да ты не иначе как волшебница.

Третьим был кентавр — он ел медленно, сосредоточенно, как будто слушал музыку. Его лицо ничего не выражало до самого конца, а потом он посмотрел на меня и кивнул, коротко, но тепло.

— Вкус уравновешен. Сложно, но искренне. Не перегружено. Это… действительно хорошо.

Четвёртой была гномиха, она ела сочно причмокивая.

— Я чувствую в этом любовь. И лёгкую тоску по дому. Одобряю.

Последний, важный, как и Карапузий, таракон, попробовал молча. И только смустя несколько секунд одобрительно кивнул.

— Не слишком ли хорошо для второго этапа, кулинарная волшебница?

Я покраснела, но промолчала. Внутри всё дрожало — от счастья, от гордости, от того, что мы справились. Карапузий гордо подбоченился, Лиля и Тиля хлопали друг друга по плечам. Орин подошёл и чуть коснулся моей руки. Его взгляд был ласковым, и в нём было больше, чем просто «молодец».

14

— Последний этап, — сказал координатор, когда жюри допили свои напитки и стерли губы тканевыми салфетками. — Десерт. Вы можете использовать любые свои ингредиенты. Ограничений нет. Главное чтобы вы смогли выразить вкус счастья.

Мы вернулись к нашему столу, все немного притихшие, но полные решимости. Я достала свою волшебную книгу, трепетно, как всегда, с лёгким замиранием сердца. Именно в такие моменты она оживала, листы начинали шуршать, слова вспыхивали на странице, рецепт сам появлялся, словно стремился быть приготовленным поскорее…

Но сейчас… ничего.

Ни одного вспыхнувшего символа. Ни одной строки. Только чистая страница, белая как свежее молоко. Я пролистала ещё. Пусто. Все страницы чисты.

— Что? — прошептала я, чувствуя, как внутри что-то сжимается. — Нет рецепта?

— Спокойно, Настенька, — тихо сказал Карапузий, подходя ближе. — Может, она просто думает.

Я уставилась в книгу, и вдруг… На самой последней странице, медленно, как будто кто-то пишет пером, начали проявляться строчка за строчкой. Не магическая вязь, не рунные буквы. Это был знакомый, неровный, чуть наклонённый влево почерк. Почерк бабушки.

Ты уже прошла такой нелёгкий путь. Я так горжусь тобой, моя умничка. Ты стала настоящим поваром, не только потому что умеешь готовить, но потому что умеешь любить. Я всегда говорила — рецепт важен, но доброе сердце важнее. А у тебя оно доброе, тёплое и сильное.

Больше ты не нуждаешься в моей книге. Ты всё уже знаешь сама.

Приготовь то, что помнит твоя душа.

Я люблю тебя бесконечно.

Эпилог

Прошло немного времени — всего-то пара недель — но казалось, будто вся жизнь успела повернуться на солнечную сторону и остаться там навсегда. Мы вернулись в наше кафе, и над дверью теперь гордо висела Золотая Поварёшка — отполированная, сияющая, с резной ручкой в виде ветви лаврового дерева. Её дарили победителям кулинарного конкурса, и я до сих пор не верила, что это были мы. Не какая-то великая академия кулинарной магии, не заморская звёздная команда, а мы — я, Карапузий, две ведьмочки и самый заботливый в мире дракон.