Куплю Рога родному мужу

Смирнов с силой зажмурил уставшие глаза и прижал кулак к переносице. Затем замер, принимая решение, а после обратился ко мне:

– Евгения Викторовна. Есть еще уголовные дела. Нераскрытые. Там убийства и пропавшие люди. Будем смотреть?

Я сглотнула засевший ком. Смотреть на Игнатова не хотелось. Его мнение о том, что от меня нет никакой пользы больно ранили. Но еще больше я боялась, что Плотниковы действительно останутся безнаказанными. Поэтому я уверенно ответила:

– Несите…

Когда за окном начали сгущаться сумерки, я уже перестала понимать, что происходит. Теперь в голове крутился калейдоскоп просмотренных фотографий убитых людей и пропавших без вести. И если первые были в основном работяги или молодые парни, то вот без вести пропадали девушки, молодые женщины.

Каждая из них жила в нашем городе или приезжала на время учебы. Никакой связи между ними, разве что, как сказал Смирнов, они по собственному желанию проезжали мимо завода.

В глазах рябило, липкая слюна драла горло. От усталости закрывались глаза. Нам принесли какие-то бутерброды с батоном и нарезанной поверх докторской колбасой, но я на все это даже взглянуть не могла.

На очередном деле, пока Смирнов зачитывал имя пропавшей, возраст, данные, где училась и работала, я рассматривала фото молодой девчонки. Такой же, как и я пять лет назад. Заявление подала мать после того, как дочь не приехала на выходные. Активные поиски продолжались несколько месяцев, а потом сошли на нет за неимением улик. Но я отчего-то продолжала на неё смотреть, будто могла узнать или вспомнить что-то толковое. Мое напряжение заметил Смирнов. Дениса в этот момент как раз не было в кабинете, возможно поэтому я чуть успокоилась и не дергалась из-за его пристального взгляда в спину.

– Кажется знакомой?

Я пожала плечами.

– Нет, но лицо почему-то притягивает. Словно…

– Словно вы мельком несколько раз виделись…

– Возможно, – выдохнула я, понимая, что с каждой минутой все больше тону в пучине отчаяния.

– Женя, смотрите. Ирина была первокурсницей. А вы пять лет назад?

– Я заканчивала школу. А потом вышла замуж за Плотникова.

– Она пропала в конце мая, значит вы еще учились в школе, а она в училище. То есть, по сути, пересечься вы не могли.

Но, может быть, вы еще чем-то занимались кроме учёбы?

Я кивнула, потирая виски, которые начинало ломить от боли и тусклого света. Прикрыв глаза, вспомнила себя, юную и доверчивую, считающую, что весь мир будет у моих ног, только постараться…

– У меня денег не было на выпускной. Я пошла подрабатывать в придорожное кафе, на выезде из города было такое "У Артура". Сразу после заправки стояло с правой стороны. Теперь там уже другое…

– Так, отлично, – подбодрил Смирнов.

– Устроилась в конце марта, два месяца отработала. Нам хорошо платили, не обижали…

– Нам?

– Да, кроме меня работали еще девчонки. Даша и Виталина, вроде бы. Честно сказать, уже могу и ошибиться.

Смирнов снова сунул мне в руки фотокарточку пропавшей Ирины Кузьминой.

– А эта девушка?

Я сначала отрицательно покачала головой.

– Нет, ее среди нас не было. Это точно.

Смирнов обречённо вздохнул. За спиной заскрипела деревянная дверь и в кабинет вошел Игнатов. Окинув взглядом не изменившуюся картину, плюхнулся на стул и спросил куда-то в стену:

– Может, на сегодня достаточно, начальник? Женя устала, да и вам, наверное, домой пора. Мы можем пожить в городе несколько дней, придем завтра. Если удобно, конечно…

Смирнов устало кивнул, с сожалением посмотрев на пустую тарелку из-под бутербродов:

– Давайте так. Сейчас по домам. Если вы, Евгения Викторовна, что-то вдруг вспомните, звоните в любое время суток. А я, пожалуй, съезжу перекушу, а потом на дежурство. Мне сегодня в ночь ещё…

Денис тут же встал, и я послушно потянулась за ним.

– Спасибо…

– Женя, – окликнул меня Смирнов, – не расстраивайтесь! Память обязательно подкинет что-нибудь. Просто на это, возможно, требуется больше времени.

Я кивнула.

Смирнов проводил нас на выход. С Игнатовым обменялся крепким рукопожатием. Через пару минут к воротам подъехало такси. Мы сели в теплый салон. Игнатов на переднее сиденье, а я позади. Его желание держать дистанцию ранило, но я его понимала. Откинувшись на спинку, наблюдала за мелькающими в окне разноцветными огнями большого города.

Рано я доверилась и поверила в то, что нужна ему. Да, нужна, но только как еще одно средство для достижения личной цели. Денис ненавидит Плотникова и каждый день помнит о том, что сотворил этот гаденыш со своими дружками. Он живет этой ненавистью, этой жаждой мести. Любви и каким-то светлым чувствам, увы, здесь совершенно не место. Обидно и горько, но я, ведь сама виновата. Знала, на что иду. И верила ему, вопреки доводам разума…

36

36

Такси нас быстро доставило до дома. Денис вышел первым и приоткрыл мою дверь, но руки не подал. Он сразу отошел от машины, сел на лавочку и закурил. Ежась от промозглого осеннего ветра, я озиралась по сторонам, пытаясь рассмотреть очертания незнакомого двора в темноте. Потом принялась считать все светлые окошечки в доме напротив. Хоть чем-то себя занять, чтобы сгладить это неприятное затянувшееся молчание.

Денис, докуривая сигарету, похлопал себя по карманам в поисках ключей.

– Пойдем, – коротко бросил он, снова обдав холодом. Только, в отличии от осеннего ветра, этот сковывал душу.

Я, обессиленная и измученная морально, поплелась за ним.

Как только мы зашли в квартиру, Игнатов бросил ключи на тумбочку, порылся в ящике и достал оттуда наличные.

– Я уезжаю. Побудешь пока одна. Еду можешь заказать, любые продукты из магазина. На журнальном столике каталог, посмотришь. Меня не жди, ложись спать.

Он отвернулся и взялся за ручку двери.

– Денис! – поспешно окликнула я его. – Прости…

– Не надо, – обрубил он мои извинения на корню и захлопнул дверь.