Курортный Детектив

— А чего они хотят добиться своими нападениями? — спросил Лунин. — Мне никто не может дать вразумительного ответа.

— Да ничего особенного, просто раскачивают обстановку. Ты хочешь в их действиях логику, что ли, найти? — спросил Эрнест, сверкнув глазами, беседа явно доставляла ему удовольствие. — Логики ты там не дождешься, не надейся.

— А почему они так сильны? — спросил Лунин. — Почему нельзя прекратить это сразу?

— Как у тебя все легко, — сказал Карамышев. — Ты думаешь, власть — это так много значит? Власть у нас еще очень непрочная. Одно название, я бы сказал.

— Ничего себе название, — пробормотал Лунин, принимаясь за жаркое. Еще один бокал пива бы ему не помешал.

— Это так только выглядит. Ничего, после выборов все сразу войдет в свою колею. А сейчас… У них сильные организации, они давно работают, большие традиции. Вообще эта идея имеет популярность в массах. Вполне могут хорошо выступить и на выборах. Что потом в парламенте с ними делать, ума не приложу… Ничего, этот вопрос мы будем решать.

Некоторое время они ели в молчании. Лунин почувствовал, как по телу разливается приятное чувство сытости и какого-то покоя. Эрнест был, безусловно, самым опасным человеком в этом небольшом мирке, но может быть, именно поэтому находиться с ним рядом и иметь возможность задавать вопросы — давало чувство безопасности, хоть и иллюзорное, Лунин это хорошо понимал.

— А что там произошло со смертью Шмелева? — спросил он, решившись наконец узнать о том, что его больше мучило. Пока Эрнест находился в таком хорошем настроении, этим надо было пользоваться.

— Ох, это большая проблема, — ответил Карамышев, вдруг заметно помрачнев. — Он много важного делал. Оголилось целое направление.

— А чем он занимался?

— У него была очень светлая голова. Я не люблю опираться на старые кадры. Все эти болваны только повторяют то, что давно заучили.

— И все-таки, что именно он делал? — спросил еще раз Лунин, видя, что Эрнест погрузился в задумчивость. — На каком участке работал?

— Да какая теперь разница? Н— думаю, что кто-то его полноценно заменит. Он придумывал самые необычные и… скажем так, остроумные ходы. А в какой сфере, это уже неважно.

— Да, юмор здесь ценится, это я понял, — сказал Лунин как бы про себя.

— Более чем, — откликнулся Эрнест. — Всегда приятно, когда что-то… м-м… взрывает мысль. У Шмелева это получалось великолепно. Даже я иногда удивлялся. Хотя меня трудно удивить.

— А от чего он умер? У меня какая-то противоречивая информация.

— Болел и умер, — сказал Эрнест с каким-то странным равнодушием. — Иногда такое бывает. Хотя некстати сейчас, ох как некстати. Целый ряд дел придется перекраивать в самом срочном порядке. Все планы сбились, все надо делать по-новому.

— Но, может быть, этим вопросом стоило бы заняться, — осторожно сказал Лунин. — Все-таки какая-то странная смерть.

— Нет, никакого расследования я проводить не намерен, — ответил Эрнест. — Тут все ясно. К тому же тело уже кремировано, завтра будут торжественные похороны. Большое событие, ты в числе приглашенных, конечно. Они еще пожалеют обо всем этом.

Лунин не понял последнюю фразу, но ясно было, что дальнейшие расспросы производить не стоило. Эрнест как-то замкнулся, от его недавнего благодушного настроения не осталось и следа.

Девушка принесла им кофе, о счете никто не вспоминал, видимо, за все платила местная канцелярия. Если бы не отягчающие обстоятельства в виде присутствия начальства, не всегда уместного, здесь можно было бы обедать.

— Да, вот так, — сказал Эрнест после минутной задумчивости. — Жил человек и умер. Все-таки не мы тут все определяем, а какие-то другие силы. Как бы нам ни хотелось считать по-другому.

Лунин не знал, что сказать на это, Кириллов тоже молчал, хотя и внимательно следил за разговором, судя по виду. Блеск в его глазах навел Лунина на мысль, что тот понимает тут больше, чем он сам, даже несмотря на то, что не задает вопросов.

— Да, а серийного убийцу ты постарайся все же найти, — сказал наконец Карамышев, когда они допивали кофе. Лунин ждал этого весь обед, но все равно это прозвучало неожиданно. — Хотя, может быть, он и сам затихнет после выборов. Но все равно этого крота надо откопать. Допускать какого-то самовольства мы не должны. Как ты, уже нашел что-то, за что можно ухватиться?

— Я понемногу иду вперед, но не знаю, куда двигаюсь, — честно ответил Лунин. — К разгадке или наоборот, куда-то в дебри.

Карамышев вдруг засмеялся.

— Да, это непросто, — сказал он. — Но ты не отчаивайся. Тебе мешает то, что ты мало с кем знаком в городе, не будешь же ты ходить по домам и со всеми беседовать. Хотя, возможно, это и был бы кратчайший путь к цели. У тебя хорошая интуиция, я давно это знаю. Ты вполне можешь определить убийцу просто по странностям в его поведении.

— Чечетов советует то же самое, — сказал Лунин.

— Да, он умный человек, этого у него не отнимешь, — ответил Эрнест. — Знаешь что? Давай сделаем просто. После похорон завтра будет большой обед, поминки, всякое такое. Вся верхушка будет присутствовать. Меня, скорее всего, там не будет, есть более неотложные дела. А ты вполне можешь посидеть, понаблюдать, пообщаться. Может, что-то интересное и углядишь.

— Что, Славик Шмелев был таким важным человеком? — спросил Лунин, немного удивленный.

— Достаточно важным, — сказал Эрнест. — А если недостаточно, мы сейчас его чуть-чуть приподнимем. Как раз будет очень уместно.

У Кириллова опять в глазах при этих словах пробежал какой-то блеск, но Лунин предпочел не вдаваться в эту тему. Чем больше он узнавал о жизни здесь, тем больше становилось вопросов, это производило уже какое-то удручающее впечатление. Но в целом он разговором был доволен, надо было только как-то осмыслить все это, и новые ниточки к разгадке бы появились. Все это как-то было увязано в один клубок.

— Ну что ж, мы пойдем, пожалуй, — сказал Кириллов, поставив чашку за стол.

— Да, — сказал Эрнест, — спасибо за компанию. Я пока остаюсь, мне надо еще кое с кем побеседовать.

Пожав ему руку на прощание, они спустились вниз, оделись и вышли на улицу.

20

— Ты к себе на работу? — спросил Лунин. — Пойдем, я тебя провожу. Как тут, однако, все загадочно. Сплошные вопросы без ответов.

— Да ну брось, — неожиданно сказал Кириллов. — На этот раз ты получил очень ясные объяснения. Я даже не ожидал, что Эрнест так разговорится.