Курс лекций по истории Восточных философий (ориентософии). Том первый. Протософия

За скобками остается вопрос, что это были за люди, которые создавали "прафилософию" (по терминологии А.Н. Чанышева)? Откуда они пришли? О чем мечтали? У кого учились? На каком языке говорили? Что это такое Эллада и Иония? Как процесс создания философии был включен в контекст не просто "железного века", а в конкретные культурные, исторические, ментальные реалии Эгейского бассейна? Без ответа на эти вопросы загадка появления философии так и не будет разгадана. Вместо ответа будет предложена простая, линейная схема бытия единственной в мире правильной философии, которая восходила от менее совершенных образцов к более совершенным исключительно в ареале европейской цивилизации.

Вопросы для самоконтроля:

1. Каковы три ключевые версии появления философии в Элладе?

2. В чем своеобразие современных споров о происхождении философии в Элладе?

Темы для рефератов и эссе.

1. Этимология термина "Философия".

2. "Консервативная" теория происхождения философии.

3. "Варварская" гипотеза происхождения философии.

Лекция 9.

Мыслители Ионии: от Протософии к Философии.

Регион Эллады начала первого тысячелетия до н.э. представляется как неотъемлемый историко-культурный ландшафт, того, что принято называть Востоком. Первая цивилизация, которая прочно ассоциировалась с эллинами , появилась уже в середине второго тысячелетия до н.э. Ныне она называется Микенской или Крито-Микенской цивилизацией. Ее создатели строили могучие крепости, создавали сложнейший бюрократический аппарат... Война, добыча, слава - вот характернейшие признаки менталитета "протоэллинов" тех времен. По своим экономическим, религиозным, изобразительным и прочим характеристикам Микенцы были подобны любой другой культуре Ближнего Востока и принципиально, на существенном интеллектуальном, эстетическом или хозяйственном уровне мало отличались от своих соседей. Микенцы воевали и дружили со своими соседями, отправляли дипломатические посольства, обучались новым видам искусства и военным ремеслам, создавали союзы и активно торговали. Создатели этой цивилизации пришли на Балканский полуостров в начале второго тысячелетия до н.э. как разрозненные племена, не осознающие своего единства. Как нация, как культура, как цивилизация они сложились, активно перемешиваясь с местным населением (так называемыми пеласгами), подвергаясь активному воздействию Критской самобытной цивилизации. Язык Микенцев, также по видимому сложился уже после завоевания Балканского полуострова, захвата Крита и превращения Эгейского моря во "Внутреннее озеро" своей цивилизации. Язык, носителями и создателями которого они были, безусловно входил в Индоевропейскую семью. Ахейцы усвоили письменность своих критских соседей и окончательно сформировали стройную систему государственной власти. Берега Эгейского моря покрываются сетью маленьких, но энергичных и воинственных держав центром которых были мощные города-крепости. Несмотря на воистину массивные внешние признаки цивилизации мы не можем говорить о существенном развитии или просто наличия простофской культуры того времени. Расшифрованное письмо Микенцев не дает возможности излагать тонкие понятия и категории. Все известные тексты это хозяйственные записи и административные распоряжения. Судя по всему, это была культура аристократов, авантюристов, дерзких воинов нацеленная на грабеж и славу.

http://i1078.photobucket.com/albums/w496/meon-12/mycenae15.jpg

К 12 веку до н.э. минойское письмо забывается. Цитадели в результате так называемой "катастрофы бронзового века", связанной с геологическими катаклизмами и этническими волнами новых агрессивных переселенцев разрушаются . Полностью меняется уклад жизни. Исчезают царства, само государство трансформируется в нечто иное, нежели стандартная концепция восточной бюрократической деспотии. При этом уровень культуры катастрофически падает, сужается сфера торговли и морских путешествий. Наступает эпоха, которую историки называют "Темными веками" - XI-IX века до н. э.

В этот период происходит масштабное, можно сказать системное переосмысление всех ценностей и достижений цивилизации, начинается процесс формирования принципиально нового формата культуры отмеченной не столько вторжениями и грабежами, сколько заимствованиями и синкретизмом. На этом фоне является поразительным фактом скачкообразное развитие технологий (например, выплавка железа) и скачкообразный же прыжок "в пропасть" в социально-политической сфере: от развитого государства к родо-племенным отношениям. А затем амплитуда маятника эллинской истории начинает свой стремительный разбег и за какие нибудь три столетия (VIII-VI вв. до н.э.) эллины из варварства переносятся в цивилизацию, причем такую цивилизацию, которая на следующие несколько тысяч лет будет являться образцом и предметом поклонения сотен народов. Этот переход был поистине феноменальным. Эллины создают цивилизацию, которая не имеет аналогов во всем Древнем мире. Как? Каким образом обычный переферийный восточный народец с некогда недурственной культурой, скатившись в варварство вдруг разорвал путы исторической логики? Сотни, если не тысячи таких восточных народцев после крушения своих государств сктывались к родо-племенным отношениям и растворялись без следа в пыльных бурях исторических катаклизмов. Но эллины выскочили из центробежных сил истории. Чего только стоит превращение унылой рутины дворцовой канцелярии (которая была гегемоном Восточных держав и более чем прекрасно была развита у Мекенцев) в настоящую политику как огбласть бытия Человека и Гражданина. Но пожалуй самое феногменальное достояние "Темных веков" это сам греческий язык. Тот самый язык который предки Микенцев принесли на Балканский полуосров в начале второго тысячелетия до н.э. в форме разрозненных диалектов, тот самый язык который формировался на залитых алкоголем хмельных пирушкек аристократов, оттачивался в унылости дворцовых архивов, совершенствовался в гимнах героев, мялся, трансформиоровался в тысячах дипломатических и торговых сделок, тот самый язык который (пожалуй кроме нескольких мифов) единственный пережил крушение Крито-Микенской культуры, язык - единственное, что оставалось у бедных крестьян и нищих рыбаков в "Темные века", язык который в лице двух гениев: Гомера и Гесиода подготовил рождение уникальной эллинской цивилизации. Вот что об этом сокровище Эллады сохранившейся в течении тысячелетий сказал Э. Биккерман: "Среди языков Древнего мира греческий выделяется своим богатством средств точного выражения отношений между обсуждаемыми предметами. Там, где другие языки просто связывают вместе предложения немногочисленными, на все пригодными союзами, греческий всегда делает возможным, а часто прямо требует детального анализа всего комплекса идей, которые надлежит выразить в речи. Страница, написанная на каком-нибудь семитском языке или на раннелатинском, в сравнении со страницей классического греческого выглядит кучей кирпичей, сваленной рядом с аркой" [Андреев: 18]. Именно уникальный язык Эллинов помог оформить то, что ныне называется философией. Но не могла же философия зародится в самом языке? Язык и лингвистические формы способны изменить, исказить, отредактировать реальность мысли, но сама то мысль не есть система закорючек-букв или гармоничных звуков-слов. Вернее все это есть составляющее мысли, но как правило отнюдь не ее источник.

Ныне почти традиционным считается, что философия неким странным способом родилась из Мифа. Любопытно, но сами греки уже классического периода большинство мифологических событий относили именно к пероду "Темных веков" или чуть чуть раньше его. Именно тогда жили герои и чудовища, на землю сходили боги. И вот парадокс, именно к этим векам сами эллины относили своих родоночальноиков фмилософии: Орфея, Мусея и Лина. Относили, но отнюдь не считали их деятельность деятельностью героя мифа. Сами фигуры были окутаны романтикой мифа, но когда одежда могла быть тождественной телу? Только в жутких изобретениях сознания, как например в случае с Гераклом в которого впилась и жгла ядовитым огнем его собственная одежда... Не является ли нам в образе Орфея, Мусея и Лина действительный этап рождения... нет не философии, а классического для Востока начала протософии? Если сравнить те тексты и идеи, которые приписываются указанным трем героям и которые все серьезные исследователи склонны действительно считать плодом творчества неких индивидуальностей эпохи "Темных веков", то окажется что их смысловые единицы действительно подобны протософии Ближнего Востока и Египта. А целый спектр идей и образов попросту заимствован из литератур Восточных народов. Приведу пример Лина. Так эллины считали, что, именно Лин изобрел ритм и мелодию. Именно Лин адоптировал финикийские письмена к эллинскому языку [Фрагменты ранних греческих философов: 70]. Его стилосу приписывали множество произведений о Луне и Солнце, о Богах и Героях. Жил Лин как раз в эпоху "темных веков" за несколько столетий до рождения Гомера (кстати он был одним из немногих мудрецов Эллады до классического периода жившего не в Малой Азии, а в материковой Греции). Нас интересует, прежде всего, отрывок его произведения: "О природе космоса".

"Так, через распрю управляется все всегда.

Из Всего - все [вещи], и из всех [вещей] - Всё,

Все [вещи] - одно, каждая - часть Целого, все в одном:

Ибо все эти-вот [веши] возникли из некогда единого Целого,

5 А из всех [вещей] некогда, в предопределенное время, снова будет одно,

Вечно сущее одним и многим, причем [их] невозможно увидеть одновременно.

Много раз будет [повторяться] одно и то же, и никогда не наступит конец.

Жизнь сопряжена с мучительными страданиями и сонмом смертельных

напастей.

Так бессмертная смерть осеняет все окрест.

10 Человек и все тленное умирают, а бытие

13 Будет неуничтожимым и сущим всегда, поскольку оно таково.

11 Оно будет изменяться [лишь] всевозможными кажущимися обличьями и

очертаниями формы,

Скрываясь от взора всех смертных".

[Фрагменты ранних греческих философов: 71-72]

Этим мыслям и образам можно найти параллели и в Египетских космологичных гимнах, и в Вавилонских, и в Индийских и в Китайских традициях. Но есть нечто и принципиально отличающее этот текст от остальных. Жесткое, устойчивое не желание видеть своим источником откровение или удачу. Это голос мудреца, который опирается исключительно на свое Я и максимально его возвеличивающий. Для Востока это вопиющее нахальство и признак беспредельного невежества. Но для зарождающейся эллинской философии это норма и стимул для развития. Впрочем, речь все еще идет о неких "посвященных", которым открыта истина. Именно это искусственное зауживание носителей истины - родовое пятно Востока, которое будет преследовать эллинскую философию и многие столетия спустя.

"Приготовься внимательно слушать и внемли

Тропе наших слов, истинной во всем.

Отринь многогорестных демонов смерти [керы], которые

Истребляют толпу непосвященных, опутывая их во всем

5 Всевозможными напастями, принимая обманчивый облик.

Не пускай их в душу оберегами ума:

Такое очищение освятит тебя неподдельно,

Если ты воистину возненавидишь тлетворный сонм напастей.

Прежде всего [обуздывай] чрево - источник всех безобразий, -

10 Коим вожделение правит похотливыми уздцами. . ."

[Фрагменты ранних греческих философов: 73]

Именно на излете "Темных веков" появляются фигуры, которые современные исследователи считают основателями эллинской предфилософии (в нашей терминологии протософии): Гомер, Арктин, Креофил, Антимах и Гесиод. Любопытно проследить их этнокультурную родину. Гомер (Смирна - Западное побережье Малой Азии), Арктин (Милет - Западное побережье Малой Азии), Креофил (о. Самос или Хиос - Западное побережье Малой Азии), Антимах (Теос- Западное побережье Малой Азии), Гесиод (Кима - Западное побережье Малой Азии). Другими словами в ряду этих полулегендарных личностей, зачастую носящих мифологические одежды, все прочно ассоциируются с побережьем Малой Азии. Столь последовательное и непримиримое желание эллинов видеть в своих первых учителях выходцев из Малой Азии заставляет о многом задуматься. Речь не идет о том, что они были азиатами приехавшими учить эллинов мудрости. Отнюдь. Но мифологическое мышление не склонно наделять своих героев географическими атрибутами "просто так". За ними стоит некая реальность... Очевидно, что основные начатки систем познания мира эллины заимствовали на Востоке. Это и развитая мифология, это и сложнейшие системы астрономических наблюдений, это и математические достижения Египта, высокие абстракции натуралистов Финикии. Мы не найдем ни единого мудреца Эллады рассматриваемого периода, который не был бы связан с Востоком: рождением, обучением, путешествием. Причем начинали творить мудрецы после общения с Востоком. Их образы несут в себе сотни деталей Хеттов, Вавилона, Сириии, Египта, наконец, Финикии. На это указывают прямые свидетельства древних авторов и многочисленные детали самих дошедших текстов. Но... но... философии на Востоке не было. Она появился исключительно в Элладе. Протософские образцы Эллады, включая идеи Фалеса, Пифагора, Анаксимандра, Анаксимена имеют четкие параллели с той протософией которая особенно бурно развивалась в Финикии. Но лишь параллели, можно говорить, что протософия вошла в Элладу уже готовым образцом, однако подверглась мощному изменению. В нашей терминологии произошла мутация протософии, которая уже во времена Сократа, Платона, а особенно Аристотеля окончательно мутировала в классическую эллинскую философию. Тогда как на остальном Востоке происходило обычное развитие протософие в ориентософию, достигшего классических образцов в Средние Века.

Мутация уже фиксируется в текстах Лина, благодаря уникальному для Востока чувству авторства, гипертрофированному желанию личной славы как создателя и вещателя истины. Уже в текстах Гомера можно заметить некоторые мутагенные гены. Так в отличии от остальных космогоний протософии или же в отличии от поисков Человеческого в Человеке, Гомер вводит фактор смеха. Смех стал финалом общения Человека с создателями сущего - Богами. Смех над Богом, смех над магией, смех над святой истиной [Драч: 55]. Смех и легкомысленность к истине вот, что заставлят мутировать ту протософию которая вошла в интеллектуальное поле эллинов на излете "Темных веков". Восток был всегда серьезен, когда говорил об истине, правде, счастье, горе. Восток, обращаясь к мудрости, был сосредоточен и осторожен, ведь речь идет о самом важном для Человеке о его истинном смысле бытия. Восток всегда искал возможности слиться с природой, с Богом, стать органичной и естественной частью Бытия. Эллин был скорее в этом отношении любопытен, насмешлив и шаловлив. Он всегда ставил себя по одну сторону Бытия, а всех остальных, включая людей, Богов и природу - по другую. И это проявилось в полной мере еще в культуре Микинцев: "Ее основой была не радость жизни, не готовность броситься в объятия матери-природы, чтобы раствориться в неиссякающем потоке наполняющей весь космос живой материи, а, совсем напротив, неистовая жажда самоутверждения перед лицом враждебного внешнего мира, героическая готовность к борьбе и упоение этой борьбой" [Андреев: 28]. Спустя века этот разлом между Бытием и Человеком еще более усилился, отлившись в форму особой эллинской мудрости. Ибо занятие протософией для мудрецов Эллады было игрой, забавой, нежели тяжким рвущим душу и разум трудом. Игра - вот третий, после Личностного начала и Смеха факторы мутагенеза протософии в философию. Игра, Смех и Жажда Личной славы стали преемниками микенского самоутверждения. Воин-Царь Микенцев само утверждается, убивая врага на глазах у его старого отца, а мудрец-эллин выставляет глупцом старика на глазах у его учеников. Форма разная суть - одна.