Курск 1943: Величайшая битва Второй мировой войны
Шрифт:
С середины мая до начала июля 1943 года количество немецких танков на Восточном фронте увеличилось на 19 командирских танков, 124 танка Т-III, с 5-см длинными и 7,5-см короткими пушками, 291 танк T-IV, 200 «пантер», 41 «тигр» и 45 «штурмовых танков». Из этих 720 танков 150 были устаревшими и могли лишь ограниченно использоваться для танковой войны, а именно: 19 командирских танков, 124 танка Т-III и 7 из 291 танка T-IV (имеется в виду старая модификация с 7,5-см короткой пушкой). 200 «пантер» еще не прошли полигонные испытания, и в боях выяснилась их техническая «недоведенность». Плюсом к 570 современных танков, поступившим на Восточный фронт, дополнительно было поставлено 179 штурмовых орудий и 415 истребителей танков и самоходных артиллерийских установок. Для всего Восточного фронта с немецкой стороны получается увеличение на 1314 танков, штурмовых орудий и САУ. Для сравнения: только три советских фронта, защищавшие Курскую дугу, за период с середины апреля по начало июля получили 3790 танков и САУ.
Повторяемое многократно Гитлером обещание снабдить войска большим количеством современных танков и штурмовых орудий, что компенсировало бы численное превосходство советской стороны, не могло быть выполнено. Недостаток современных танков приводил к тому,
Когда в своем приказе о начале наступления от 5 июля 1943 года Гитлер заявил своим солдатам, что они наконец имеют лучшие по сравнению с русскими танки, это должно было восприниматься как дешевая пропаганда солдатами любой танковой дивизии, поскольку в основной своей массе они были оснащены устаревшими образцами. В докладе, подготовленном одним офицером ОКХ, посетившим группу армий «Центр» в августе 1943 года, можно прочитать: «По радио и в газетах много говорится об огромных количествах самого современного вооружения — однако солдаты видят, что их устаревшая техника не заменяется» [102] .
102
Reisebericht des Majors i. G. von Busse zur Heersgruppe Mitte, 17.8.1943. BArch, RH 10/54, Bl. 87.
Но и перед солдатами Красной Армии стояла большая проблема: многие их танки и САУ превосходили большую часть техники вермахта, однако новое поколение немецких танков и штурмовых орудий понизило в классе советские танки и противотанковые средства. Как и в предыдущих сражениях, Красная Армия должна была рассчитывать на численное превосходство и на мощные оборонительные сооружения, превратившие Курскую дугу к началу июля в настоящую крепость.
«Главной задачей обучения является подготовка пехоты, артиллерии, танковых подразделений и саперов к борьбе с немецкими танками» [103] . —
Советские приготовления к битве за Курск
103
Aus der sowjetischen Generalstabstudie uber die Schlacht bei Kursk, vgl. Glantz/Orenstein, Battle, S. 45.
Весной и летом 1943 года Курская дуга играла решающую роль не только в немецких оперативных планах. Советский Генштаб очень быстро осознал возможности, предоставляемые растянутой линией фронта в районе Курска, для оперативного планирования. Отсюда можно было проводить наступательные операции во фланг и тыл группы армий «Центр» в районе Орла, равно как и операции против группы армий «Юг» у Белгорода и Харькова. Одновременно Ставка, высший орган руководства Красной Армией, уже с марта полагала, что немцы выберут именно Курский выступ для проведения наступательной операции весной 1943 года. Поэтому Ставка приняла решение, что оба фронта, находящиеся в Курской дуге (Центральный и Воронежский фронты) должны перейти к обороне и соорудить глубокоэшелонированную систему укреплений. Каждый из этих фронтов представлял собой эквивалент немецкой группы армий. Кроме того, было решено сформировать целый резервный фронт, получивший 13 апреля наименование Степного военного округа, а 9 июля переименованный в Степной фронт. Это должно было помочь не только отразить немецкое наступление, но и главным образом организовать собственное наступление из района Курска.
27 марта 1943 года Воронежский фронт получил приказ о строительстве двух оборонительных линий, которые должны были быть готовы к 15 апреля. К работам привлекалось большое количество местного населения. 31 марта последовал приказ о строительстве третьей тыловой линии обороны и ее занятии войсками. Сталин и генерал Ватутин, командующий Воронежским фронтом, высказывали сомнения в целесообразности ожидания немецкого наступления. Они выступали за то, чтобы как можно скорее начать собственное наступление, чтобы опередить немцев и разгромить их силы в районах Белгорода и Харькова. Маршал Георгий Жуков, заместитель главнокомандующего Красной Армией, выступал против этого плана, как и начальник советского Генерального штаба маршал Александр Василевский. 8 апреля Жуков представил доклад, в котором выразил мнение о том, что немцы планируют наступление с целью взять в «клещи» Курск. Он предложил дождаться немецкого наступления в обороне, измотать его войска на Курской дуге и, наконец, со свежими резервами начать собственное большое наступление. Двумя днями позднее штаб Центрального фронта, которым командовал генерал Константин Рокоссовский, в обзоре положения также сделал вывод о том, что немцы собираются атаковать на Курской дуге, но не ранее второй половины мая. Из доклада об обстановке, подготовленного штабом Воронежского фронта 12 апреля, следовало, что и командование этого фронта распознало намерения немцев охватить клещами Курск. Но Воронежский фронт ожидал немецкое наступление раньше, чем Центральный фронт, — в начале мая.
В этот же день, 12 апреля 1943 года, Жуков и Василевский встретились со Сталиным и смогли его убедить, что запланированное собственное наступление должно начинаться не как превентивное, а только после отражения немецкого наступления на Курской дуге. Жуков был убежден, что Курская операция немцев является только вступлением к дальнейшим немецким наступательным операциям с конечной целью взятия Москвы. Одновременно он был уверен, что впервые с начала Великой Отечественной войны советские войска смогут отразить летнее наступление немцев. Строительство трех линий оборонительных сооружений в районе Курской
дуги должно было продолжаться со всей энергией. Здесь речь шла о так называемом армейском оборонительном поясе, уходившем на глубину до 40 км от линии фронта. После завершения строительства эта зона должна была быть полностью очищена от гражданского населения. В дополнение к трем армейским оборонительным линиям советское руководство распорядилось о строительстве еще трех так называемых фронтовых оборонительных линий. Четыре из шести оборонительных поясов были заняты войсками еще до начала сражения, а именно три армейские линии и первая фронтовая линия. На Центральном фронте это означало, что на участке 13-й советской армии, на котором ожидался главный немецкий удар, территория на глубину в 30 км была занята советскими войсками. А на Воронежском фронте оборонительные сооружения были заняты войсками на глубину даже до 60 км. Здесь немецкое наступление ожидалось на более широком участке фронта. Цели немецкого наступления здесь, в отличие от Центрального фронта, были не так ясны, и у немцев было больше пространства для изменения места наступления. Поэтому Воронежский фронт подстраховался более глубокой обороной.Если Гитлер и Модель в конце апреля были крайне озабочены аэрофотоснимками советских оборонительных сооружений глубиной в 20 км, как бы они отреагировали, если бы узнали, насколько сильно Красная Армия укрепила Курскую дугу? В общей сложности советские сооружения достигали глубины до 110 км. К тому же на хорде Курской дуги, за последним поясом обороны, с 16 мая находился резервный фронт, Степной военный округ, то есть еще одна линия обороны. На участке Воронежского фронта в период с 1 апреля по 1 июля 1943 года было прорыто в общей сложности 4240 км траншей, сооружено около 500 км противотанковых заграждений и установлено 600 000 мин. На Центральном фронте — около 5000 км траншей и 400 000 мин. Особенно сильно был заминирован первый оборонительный пояс, так называемая армейская главная оборонительная линия. На этой линии на участке Воронежского фронта на 1 км было установлено 2043 мины, а на участке Центрального фронта — ИЗО мин. Кроме этого, первый оборонительный пояс был занят в общей сложности 37 стрелковыми дивизиями. Штатная численность советской стрелковой дивизии составляла тогда 9354 человека, штатная численность гвардейской дивизии — 10 585 человек. Реальная численность, как правило, была несколько ниже и в среднем составляла около 8000 солдат. Каждая из дивизий имела свой участок обороны в среднем 14 км в ширину, на наиболее важных участках — до 12 км, на менее важных — до 25 км.
Дивизии, занимавшие первую линию обороны, защищали территорию от 5 до 6 км в глубину. Каждая дивизия имела в своем распоряжении в среднем 66 км траншей и соединительных окопов, а на особо ответственных участках находилось до четырех последовательных линий окопов. Первая линия окопов была оборудована пулеметами и противотанковым вооружением, в то время как тяжелое пехотное вооружение в основной своей массе располагалось на второй линии. Не только перед первой линией окопов, но и между окопами находились заграждения из колючей проволоки, минные поля и противотанковые препятствия. Кроме этого, как и на главном оборонительном поясе, так и на втором армейском оборонительном поясе, были оборудованы многочисленные укрепленные пункты для борьбы с танками. Каждый такой пункт представлял собой роту или батальон, вооруженный противотанковыми ружьями, саперное подразделение с запасами взрывчатки, противотанковую батарею с 4–6 орудиями и 2–3 танка или САУ. Некоторые такие пункты были более оснащенными и имели от 8 до 10 противотанковых орудий. Только на главном поясе обороны Воронежского фронта было оборудовано почти 100 таких противотанковых укрепленных пунктов. Немцы обнаружили эти пункты с воздуха и выработали соответствующие рекомендации по борьбе с ними: «С многочисленными опорными пунктами, различаемыми на аэрофотоснимках (врытые в землю танки, тяжелые зенитные орудия, пехотные укрепления) необходимо бороться следующим образом: а) воздушная атака «Штуками». Быстрое использование замешательства противника, сразу после последней бомбы атака гренадеров при огневой поддержке “тигров“; б) сосредоточенный огонь артиллерии по опорному пункту. Разрушение опорного пункта огнем артиллерии и танков “тигр“. Атака пехотой. После пехоты — танковый удар. Для успешного и быстрого уничтожения опорного пункта необходимо упреждающее применение артиллерии до ввода в действие танково-гренадерских частей, поэтому в любой момент времени крайне важно иметь как можно больше батарей, готовых к бою» [104] .
104
II SS-Panzerkorps, Kampfanweisungen fur den Angriff, 1.7.1943 abgedruckt in Stadler, Offensive, S. 25–27, Zitat27.
Второй советский армейский оборонительный пояс пролегал на расстоянии 10–15 км за главным оборонительным поясом; на отдельных участках это расстояние составляло 20–25 км. На главных участках, там, где ожидалось немецкое наступление, второй пояс был оборудован так же мощно, как и главный, хотя здесь было уложено меньшее количество мин. Кроме того, второй пояс был не так плотно занят войсками. Плотность огня, то есть количество оружия на 1 км фронта, была ненамного меньше, чем на главном оборонительном поясе. Для усиления второго пояса были привлечены отдельные танковые полки и бригады, которые были подчинены армиям. Штатная численность таких самостоятельных танковых подразделений составляла для полка 39 танков, а для бригады — 65 танков.
Третий армейский оборонительный пояс проходил на расстоянии 20–25 км от главного оборонительного пояса. На отдельных участках он был отдален от главного пояса на 35–45 км, а от второго пояса — на 10–23 км. Он был занят войсками только на главных оперативных направлениях. Там находилась большая часть фронтовых резервов. И эти резервы были впечатляющими. В распоряжение каждого из фронтов была своя собственная танковая армия для обеспечения контрнаступления: у Центрального фронта — 2-я танковая армия с 450 танками, у Воронежского фронта — 1-я танковая армия с 645 танками. К ним нужно добавить для каждого фронта большое количество резервных танковых подразделений, которые не входили в состав армий, такие как 9-й и 19-й танковые корпуса для Центрального фронта, 2-й и 5-й гвардейские танковые корпуса для Воронежского фронта. Каждый из этих корпусов имел в своем составе около 200 танков. Помимо танков, в резерве находились различные артиллерийские, минометные и противотанковые подразделения.