Курск 1943: Величайшая битва Второй мировой войны

Гитлер при этих периодически повторяющихся задержках начала «Цитадели» исходил не только из необходимости достаточного укрепления сил в районе Средиземного моря и получения новой военной техники для войск Восточного фронта. Он был бы рад, если бы необходимость принятия им решения о начале наступления была бы отменена советским наступлением. Геббельс соответственно записал в своем дневнике 23 мая: «В отношении наступления на Восточном фронте обе стороны придерживаются принципа: “Проходите! Я потом!“ (Буквально: Hannemann, geh Du voran, Du hast die lingsten Stiefel an! — “Ханнеман, иди ты первым, у тебя сапоги длиннее”.) Так говорят, когда предстоит какое-либо неприятное, опасное дело. Выражение восходит к шванку о семи швабах, который известен с начала XVII в. Так как швабы по преданию, не отличались умом и смекалкой, то, испугавшись при виде незнакомого зверя, который оказался впоследствии простым зайцем, шесть швабов говорят седьмому: Hannemann, geh du voran! / Du hast die grossten Stiefel an, / Dass dich das Tier nicht beissen kann. (Так что зверь тебя не укусит. — Примеч. ред.). <..> Фюрер намеревается сначала дать напасть большевикам» [78] . 6 июня Геббельс проводил совещание с Гудерианом, о котором сделал запись: «Гудериан счастлив, что Гитлер отказал в проведении операции в мае. Он смотрит на военные операции с точки зрения только танковых войск. Тем не менее, он прав, что каждый месяц задержки — это выигрыш для нас, выигрыш в тысячу танков. Если нам придется еще подождать, это будет означать для нас только преимущества. Фюрер рассказал Гудериану, что он опасается, что, если он будет продолжать затягивать начало наступления, его могут счесть трусом. Гудериану удалось развеять эти опасения» [79] .

78

Ebd., S. 351.

79

Ebd., 5. S. 431 f.

В это время командующие группами армий и армий на Восточном фронте продолжали настаивать на принятии решения либо о проведении операции «Цитадель» как можно скорее, либо о полном отказе от ее проведения. Снова и снова они ссылались на то, что ожидание играет на руку Красной Армии и что прирост собственных сил вермахта нельзя сравнивать с приростом сил противника. 15 июня Манштейн послал в адрес Цейтцлера телеграмму, в которой сообщил, что чем дольше будет затягиваться начало операции «Цитадель», тем меньше будут шансы на оперативный успех, даже с учетом того, что с тактической точки зрения за счет получения новых танков состояние войск улучшится. Тремя днями позднее руководство группы армий «Юг» представило в адрес ОКХ доклад с оценкой сил противника, из которого следовало, что русские на всем протяжении фронта группы армий «Юг» произвели существенное усиление и создали оперативные группы войск. Можно было предполагать наступление в район Харькова. 18 июня ОКХ представило Гитлеру доклад о положении дел, смыслом которого было предложение отказаться от проведения операции «Цитадель» и вместо этого создать крупные оперативные резервы на Восточном фронте и в Германии.

Однако Гитлер не захотел ждать, пока Красная Армия перехватит инициативу. 18 июня он принял решение о проведении операции «Цитадель». На совещании 24 июня он высказался о том, что впечатление, которое оставила «катастрофа в Тунисе», не может быть заглажено только средствами пропаганды, а должно быть преодолено новыми успехами и делами. На следующий день он определил окончательный срок начала наступления, который был доведен до групп армий в секретном сообщении. В военном дневнике 4-й танковой армии об этом говорилось: «Праздник урожая для “Цитадели“ цветочный запах Карл минус 9. То есть 5 июля утверждено для начала операции “Цитадель“» [80] .

80

Kriegstagebuch des Oberkommandos der 4. Panzerarmee, Ja, 25.3. — 31.7.1943, BArch, RH 21-4/104, Bl. 105. An dieser Stelle muss auf einen Fehler in der ansonsten nach wie vor empfehlenswerten Darstellung von Ernst Klink zur Vorbereitungsphase des Unternehmens «Zitadelle» hingewiesen werden. Bei Klink, Gesetz, S. 144 heisst es: «Als endgultiger Termin fur den Angriffsbeginn wurde am 17. Juni der 3. Juli bekanntgegeben». Das ist in doppelter Hinsicht falsch: In dem. von Klink herangezogenen und von mir gepruften Dokument vom 17—6-1943 ist lediglich von der Vorwarnfrist fur Zitadelle die Rede, nicht von Angriffstermin. Das zweite Dokument aus derselben Akte stammt nicht vom 17.6, sondern vom 27.6.1943. Darin wird als Angriffstermin der 5.7.1943 genannt. (Vgl. Armee-Oberkommando 8, Anlagen zum Kriegstagebuch, Chefsachen, Panther, Habicht, Zitadelle, Lowe, 1.2.—30.6.1943, BArch, RH 20-8/81, unpagineirt) Der 3.7.1943, der auch in anderen Darstellungen als Zeitweiliger Angriffstermin auftaucht, wurde laut Kriegstagebuch der Wermachtfuhrungsstabs von Hitler zwar am 21.6.1943 intern genannt, aber nicht der Truppe bekannt gegeben, zumal Hitler bereits vier Tage spater den 5.7.1943 als endgultigen Angriffstermin festlegte.

«Следует потребовать, чтобы и в конструкции, и в выборе материалов было использовано самое лучшее, что только возможно» [81] . — Споры о качественном превосходстве на поле битвы

«Цитадель» вошла в историю прежде всего как танковая битва. Там использовались новые танки и штурмовые орудия, на которые Гитлер возлагал большие надежды в летнюю кампанию 1943 года. На совещании 18 февраля в ставке Манштейна в Запорожье фюрер заявил: «В начале мая мы будем иметь 98 тяжелых штурмовых орудий, сконструированных Порше. К тому же у нас будет 150 новых “тигров“. Еще будет 200–250 “пантер“. Еще 50 тяжелых самоходных орудий для пехоты на самоходной тяге, еще 100 огнеметных танков и некоторое количество T-IV. Большая часть этого оружия — неуязвимо. Действие этого оружия — недостижимо. При помощи самоходного орудия [от Порше] можно подбить любой вражеский танк с 2000 метров. С таким гигантским количеством современных средств нападения должно получиться снова захватить инициативу» [82] .

81

Hitler Anfang Januar 1943 zu Rustungsminister Albert Speer in Bezug auf den Panzerbau, vgl Boelcke, Rustung, S. 212.

82

Handakte des Oberbefehlshabers der Heeresgruppe Don/Sud, Februar 1943, Privatarchiv Rudiger von Manstein, Icking, Nachlass Erich von Manstein, unpaginiert; Schwarz, Stabilisierung, S. 255.

О каких танках и штурмовых орудиях шла здесь речь? Под 98 штурмовыми орудиями Порше подразумевался «истребитель танков» «Фердинанд», разработанная Фердинандом Порше самоходная платформа, работа над которой началась в конце 1942 года. В неподвижной надстройке прямоугольной формы размещалась 8,8-см пушка с длиной ствола в 6,3 м — на тот момент самая эффективная противотанковая пушка. Она была в состоянии на расстоянии в 2000 метров пробивать броневые листы в 13 см и тем самым с безопасного расстояния поражать любые вражеские танки. Сам «Фердинанд», названный так в честь своего конструктора, имел броневую защиту в 20 см и был почти неуязвимым с дальних дистанций. Однако он весил более 68 тонн и потреблял около 1200 литров бензина на 100 км, что ставило перед войсками серьезные логистические проблемы.

Весной 1943 года был произведен 91 «Фердинанд» (а не 98), из которых 2 в качестве опытных машин были направлены на полигон Куммерсдорф и остались в Германии. 89 «Фердинандов» было отправлено на фронт, из них 45 машин в отдельный тяжелый противотанковый батальон 654 и 44 — в батальон 653. Оба этих подразделения, совместно с ударным танковым дивизионом штурмовых орудий 216, образовали ударный тяжелый полк истребителей танков 656, который во время наступления на Курск был подчинен 9-й армии Моделя. Изначально «Фердинанд» именовался как «штурмовое орудие», но с весны 1943 года его чаще называли «истребителем танков», хотя в документах лета 1943 года встречаются оба наименования. В 1944 году состоялось переименование «Фердинанда» в «Элефанта», что еще более осложнило ситуацию с названиями.

Названный Гитлером второй тип — танк «тигр», в действительности не являлся новым танком, он уже применялся в боях на Восточном фронте с сентября 1942 года и в Северной Африке — с декабря 1942 года. «Тигр», несмотря на часто встречающееся утверждение, не разрабатывался в качестве немецкого ответа на советский танк Т-34. В действительности его разработка как «средства прорыва» была начата еще в 1937 году. После многочисленных переделок первоначального проекта, испытаний и задержек, его серийное производство было начато в августе 1942 года. Когда «тигр» появился в войсках, солдаты сначала испытали разочарование. Они хотели увидеть танк современной формы, со скошенными броневыми листами, по аналогии с внушавшим тогда страх танком Т-34. Наклонные броневые листы повышали устойчивость танка к попаданиям не только потому, что некоторые снаряды отскакивали от такой брони, но и потому, что снаряд, войдя в наклонный броневой лист, должен был преодолевать больший путь для ее пробития. Часто недооценивается и третий аспект: снаряд, попадая на наклонную плоскость брони, не способен сохранить прямую траекторию, под воздействием наклона уводится в сторону, что еще больше увеличивает дистанцию пробития брони. Сильно наклоненная броня при определенных условиях способна обеспечить тройную защиту. То есть наклонная броня толщиной в 3 см способна обеспечить такую же защиту, как и броня в 12 см, установленная вертикально. Или, другими словами, взятыми из «новостного листка для танковых войск» от сентября 1943 года: «В качестве правила можно принять: с одинакового расстояния при угле попадания в 30 градусов может быть пробита только одна треть толщины брони, по сравнению с углом попадания в 90 градусов» [83] .

83

Nachrichtenblatt der Panzertruppen, herausgegeben vom Generalinspekteur der Panzertruppen, Vorschriftenstelle, NARA, T-7 8, R. 623, Hl6/295, Nachrichtenblatt Nr. 3, September 1943, S. 11.

Несмотря на эти знания, «тигр» был сконструирован с использованием в основном вертикальных броневых листов и по форме напоминал ящик. Однако экипажи быстро оценили достоинства новой машины: фронтальная броня имела толщину от 10 до 12 см и выдерживала попадания практически из всех применявшихся летом 1943 года орудий советских танков и противотанковых орудий. Боковые и верхние стороны башни имели бронирование в 8 см и обеспечивали хорошую защиту от советской пушки Ф-34 танка Т-34. В докладе Военного совета бронетанковых и механизированных войск Красной Армии от 4 мая 1943 года говорилось о результатах испытаний по обстрелу захваченного «тигра», что обстрел 82-мм бортовой брони танка T-VI («тигр») из 76-мм орудия танка Т-34 с расстояния в 200 м показал, что бронепробивная сила этих орудий недостаточна, так как при попадании в броневом листе образовались трещины, но броня не была пробита [84] . Пушка Т-34 была в состоянии пробить бортовую броню «тигра» только при использовании специальных подкалиберных снарядов или с очень близкого расстояния при благоприятном угле поражения. В этом же докладе сообщалось, что 8,8-см орудие «тигра» было в состояние пробить самую защищенную броней лобовую часть Т-34 с расстояния 1500 метров. При этом в «тигре» использовалась не длинная 8,8-см пушка, которая была установлена на «Фердинанде», а ее старая версия с длиной ствола в 4,9 метра и круговым расположением боеприпасов. Тем не менее орудие «тигра» летом 1943 года было способно уничтожить любой вражеский танк с дальнего расстояния.

84

Mecin, prevoschodstvo, S. 109.

Однако не только прекрасное бронирование и огневая мощь делали «тигр» столь любимым в войсках. Танк был относительно просторным и предоставлял экипажу хорошие условия для ведения боя. Кроме того, «тигр», в отличие от предыдущих моделей танков, был оснащен полуавтоматической коробкой передач и рулевым управлением, что давало механику-водителю возможность управлять рулем, а не обычными рычагами. Отсюда следовало, что водитель мог развернуться на месте, не блокируя полностью одну из гусениц танка. Комфорт в движении был необычно высоким, и тогдашние механики-водители вспоминали, что управлять «тигром» было так же легко, как и обычным грузовиком.

Большие боевые возможности в сочетании с относительно высоким уровнем комфорта экипажа, однако, делали «тигр» очень дорогим в производстве, и вопрос о его массовом выпуске не стоял. Поэтому его использование осуществлялось в основном в составе самостоятельных подразделений сухопутных войск, в так называемых «тяжелых танковых батальонах». Летом 1943 года имелось только 5 таких батальонов, из которых на Восточном фронте было 3. Два из них принимали участие в атаках на Курск, а именно 503-й и 505-й тяжелые танковые батальоны, каждый из которых имел штатную численность в 45 «тигров». 505-й батальон, приданный 9-й армии Моделя, начинал операцию «Цитадель», имея в своем составе только две роты и 31 «тигр». Третья рота с 14 «тиграми» прибыла на фронт только 8 июля, три дня спустя после начала наступления.

503-й тяжелый танковый батальон был придан армейской группе Кемпфа на южном участке. Он поступил полностью укомплектованным, с 45 «тиграми», однако генерал Кемпф приказал переподчинить роты этого дивизиона, по одной каждой из трех танковых дивизий III танкового корпуса. Так, 1-я рота была придана 6-й танковой дивизии, 2-я рота — 19-й танковой дивизии и 3-я рота — 7-й танковой дивизии. Кемпф принял это решение с учетом слабости трех танковых дивизий и нехватки в них современной техники. Он исходил из того, что каждая из трех танковых дивизий в результате будет обладать гораздо большей ударной силой, если в их составе будут находиться «тигры». Помимо этого, по роте «тигров» имели в своем составе и 4 элитные танково-гренадерские дивизии — «Великая Германия» и три дивизии войск СС: «Лейбштандарт Адольф Гитлер», «Дас Райх» и «Мертвая голова», что доводило общее количество танков этого типа до 147 штук. Такое небольшое количество говорит само за себя, ведь ни одна из систем оружия не оказала такого влияния на общую картину Курской битвы, как «тигр». В советских книгах и фильмах, посвященных этой битве, возникают сотни «тигров», большинство из которых уничтожаются советскими войсками. Действительность выглядела несколько иначе: с начала производства в августе 1942 года и до конца июня 1943 года в общей сложности было изготовлено 340 «тигров»; дополнительно, в июле и августе, было произведено соответственно 65 и 60 машин. На всех фронтах за июль и август 1943 года было потеряно только 73 «тигра», а за весь 1943 год — в общей сложности 307 машин. Этот факт подчеркивает высокое качество «тигров», которые использовались во всех «горячих точках» войны, а в наступлении всегда выполняли роль «тарана».