Кузьма Минин на фоне Смутного времени

Еще в 1911 г. предприниматель и коллекционер В. И. Бреев устроил передвижную историческую выставку для сбора средств в фонд построения памятника Кузьме Минину и Дмитрию Пожарскому в Нижнем Новгороде^{706}. И позже, вплоть до 1917 г., по всей стране проводился сбор денежных средств на памятник Минину (по проекту скульптора В. Л. Симонова), который был заложен 17 мая 1913 г. на Благовещенской площади Нижнего Новгорода в присутствии императора Николая II^{707}. Однако, по понятным причинам, памятник поставлен не был.

Что же касается московского монумента, то после свержения самодержавия он стал свидетелем массовых демонстраций и бурных митингов. Уже 4 марта 1917 г., посмотрев из окна на парад войск и молебен, которые состоялись на Красной площади по случаю победы Февральской революции, старший хранитель Исторического музея А. В. Орешников отметил в дневнике: «Впечатления производили флаги, значки красного цвета у военных, даже на памятнике Минину и Пожарскому»^{708}. Фигуры Минина и Пожарского, чьи патриотические деяния привели к воцарению династии Романовых, окутали кумачом, на котором написали: «Утро свободы сияет светлым днем». А на постаменте появились надписи с требованием разрушить этот «идол царизма». Кто-то из революционных шутников даже умудрился вставить древко с красным знаменем в руки Пожарского.

Горечью была проникнута страстная речь предпринимателя П. П. Рябушинского 3 августа 1917 г. на 2-м Всероссийском торгово-промышленном съезде, проходившем в Богословской аудитории нового здания Московского университета. Рассуждая о так называемом Займе свободы правительству со стороны предпринимателей, он заявил: «Признавая государственные жертвы, если мы обратим свои взоры в прошлое, к историческим примерам, ко времени великого гражданина Минина, который собрал добровольно, а частью принудительно, казну народную, чтобы противодействовать нашим врагам и спасти русское государство, то мы увидим одновременно, что Минин, собрав эту казну и оставшись при войске, наблюдал за этой народной казной и сам ее расходовал на нужды государства. Мы видим как раз обратное в настоящее время»^{709}.

Примечательно, что ни одна из политических партий не использовала изображение памятника Минину и Пожарскому на красочных предвыборных плакатах, распространявшихся в октябре — ноябре 1917 г. в ходе избирательной кампании в Учредительное собрание. А вскоре после захвата власти большевиками монумент Минину и Пожарскому оказался под угрозой уничтожения. В 1918 г. Совет народных комиссаров РСФСР создал специальную комиссию для подготовки предложений о сносе значительной части дореволюционных скульптурных памятников Москвы и установке на их месте новых, соответствующих революционному духу. На одном из своих заседаний (протокол № 133 от 4 октября 1918 г.) комиссия утвердила перечень «деятелей царизма», скульптуры которых предлагалось разрушить. В их число, наряду с царями и выдающимися военачальниками (М. Б. Барклаем-де-Толли, М. И. Кутузовым, М. Д. Скобелевым), включили также Кузьму Минина и Дмитрия Пожарского^{710}. Но, к счастью, тогда у ретивых большевистских чиновников от пролетарской культуры руки до памятника спасителям государства Российского не дошли.

В отличие от большевиков для Белого движения Минин и Пожарский оставались символами российского патриотизма. Изображение памятника на Красной площади поместили на бумажных ассигнациях, выпускавшихся в 1919 г. Вооруженными силами Юга России и именовавшихся «деникинками»^{711}. Русские эмигранты создали в 1921 г. в Константинополе Всероссийское объединение имени Косьмы Минина. В том же году оно издало свой программный документ-обращение «Ко всем, кто болеет душой за Родину». Открытие 22 марта 1931 г. эмигрантского Института изучения России в Белграде ознаменовалось постановкой спектакля по пьесе А. Н. Островского «Кузьма Захарьич Минин-Сухорук»^{712}.

В мае 1924 г., когда состоялся первый после смерти В. И. Ленина XIII съезд РКП (б), памятник Минину и Пожарскому стал поводом для создания острой политической эпиграммы. На его пьедестале, как гласит предание, будто бы появилась надпись:

Смотри-ка, князь, Какая мразь В Кремле сегодня завелась!^{713}

В 1929 г. в Нижнем Новгороде, который еще не успели переименовать в Горький (это случилось в 1932 г.), снесли Спасо-Преображенский собор и вместе с ним уничтожили могилу Кузьмы Минина. Правда, спохватившись, комиссия из нескольких специалистов собрала найденные на ее месте кости и передала их на хранение в Горьковский историко-краеведческий музей^{714}. В 1962 г. о них вспомнили и решили к 350-летию освобождения Москвы от иноземных интервентов перезахоронить прах национального героя России в Михаил о-Архангельском храме Нижегородского кремля.

В газете «Вечерняя Москва» 27 августа 1930 г. была опубликована статья «Пора убрать исторический мусор с площадей», автор которой предлагал снести памятник Минину и Пожарскому — как «представителям боярского торгового союза, заключенного 318 лет назад на предмет удушения крестьянских войн». В том же году на страницах газеты «Правда» появился стихотворный фельетон «Без пощады» пролетарского поэта Демьяна Бедного, заклеймившего Минина и Пожарского как «взяточников и казнокрадов, палачей народного движения» эпохи Смуты. Отражая отношение тогдашних большевистских идеологов и главы советских историков М. Н. Покровского к главным героям Смутного времени, комсомольский поэт Джек Алтаузен писал в 1930 г.:

Я предлагаю Минина расплавить… Пожарского. Зачем им пьедестал? Довольно нам двух лавочников славить, Их за прилавками Октябрь застал. Случайно им мы не свернули шею. Я знаю: это было бы под стать. Подумаешь — они спасли Расею! А может, лучше было б не спасать?^{715}.

Но и на этот раз судьба оказалась к памятнику благосклонна. Его лишь передвинули в начале 1930-х гг. от здания ГУМа к храму Василия Блаженного, чтобы освободить место для парадов на Красной площади, затратив на эту операцию 30 тысяч рублей. К сожалению, при переносе нарушили систему стока воды, что спустя тридцать лет привело к осадке постамента и образованию трещин в фигурах Минина и Пожарского.

Вскоре, впрочем, большевистская мысль совершила зигзаг, и образы выдающихся русских полководцев и народных героев, в том числе Минина и Пожарского, стали использовать в пропаганде патриотизма. В 1939 г. на экраны страны вышел художественный фильм «Минин и Пожарский» (режиссеры В. Пудовкин и М. Доллер, по сценарию В. Б. Шкловского). В роли Минина снимался Александр Ханов, Пожарского — Борис Ливанов.

Особенно же часто вспоминали о подвиге Минина и Пожарского в дни Великой Отечественной войны. В феврале 1942 г. на фронт отправился бронепоезд «Кузьма Минин», построенный горьковскими железнодорожниками. В 1943 г. в Горьком появился памятник Минину, который был изготовлен из железобетона по проекту эвакуированного из блокадного Ленинграда скульптора А. И. Колобова. Московский памятник Минину и Пожарскому был во время войны со всех сторон укрыт мешками с песком^{716}.

В сообщении о знаменитом параде 7 ноября 1941 г. на Красной площади, опубликованном в газете Западного фронта «На разгром врага», говорилось: «Заключая торжественное шествие, мимо Мавзолея проходят отряды вооруженных рабочих Москвы, потомки славного ополченца земли русской Кузьмы Минина. Они вооружены винтовками, автоматами, ручными пулеметами. Они готовы сегодня же идти на боевые рубежи, биться до последней капли крови за свой город, за свою великую Отчизну»^{717}.

На одном из плакатов военного времени приписываемое Кузьме Минину изречение: «Нет такой силы, которая поработила бы нас» соседствует со сталинскими словами: «Пусть вдохновляет вас в этой войне образ наших великих предков!» На переднем плане плаката показаны советские воины, идущие в атаку на врага, а за ними высится мощная фигура средневекового воина в кольчуге и с мечом, символизирующая Минина.

В первом эскизе медали «За оборону Москвы» на всем пространстве одной из сторон был представлен силуэт памятника Минину и Пожарскому. Он стал одним из изобразительных элементов и на утвержденном 1 мая 1944 г. окончательном варианте медали, которой были удостоены свыше миллиона защитников столицы.