Кузница Тьмы

– Да, сир.

– Не сомневаюсь, Рисп и Севегг загоняют лошадей, чтобы донести вести до гарнизонов.

– Сир, снова возникает нужда в Легионе. Нужда в вас.

– Не будет вторжения из моря Витр. Сама идея об этом смехотворна.
– Он встретил ее взгляд суровыми и острыми глазами.
– Хунн Раал желает видеть государство впавшим в панику. Сеет страх с единственной целью воскресить Легион - не ради встречи с воображаемой угрозой, но ради противостояния знати, Драконусу и особенно Матери Тьме. До сих пор не залечил рану нашей отставки.

– Не стану лгать, сир. Он до сих пор ранен. Как и все мы.

– Старым солдатам не подходит спокойный мир. Они чувствуют себя призраками и тоскуют по активной жизни, но знают они лишь жизнь в насилии. Война для них зелье, от которого не отказаться. А для многих других... видя старого солдата, они вспоминают, что никогда не приносили жертв, не платили по счетам, и поэтому они предпочитают не замечать старых солдат. Они желали бы всё забыть. А иным, Серап, старый солдат напоминает о потерях, и горе жалит их снова. Мы уходим, это верно; более того, мы уходим в одиночество и тишину. Мы наглотались ужасов, и теперь мы призраки, ибо стоим рядом со смертью и не можем покинуть ряды ее армии.

Серап вытаращила глаза на командира. Его слова, падавшие как отлитые из свинца пророчества, холодили ее изнутри - негаданные дары, полные нежеланных истин.
– Сир, Азатеная появилась из моря Витр. Женщина. Хранители нашли ее и сопроводили через Манящую Судьбу. Одна из хранительниц назвала ее Т'рисс. Монахи Ян перехватили их и приняли покровительство над Азатенаей. Привезли в свой оплот. Это стало серьезной ошибкой. Сир, женщина воскресила давно мертвого речного бога, которому поклоняются Ян и Йедан. Затем она, в компании испуганных монахов, двинулась на Харкенас. Входя в город, разлила потопом реку. Вода сочилась из камня даже в ночных покоях Матери.

– Погоди, - вмешался Урусандер.
– Ты описываешь покушение на Мать Тьму.

– Да, сир. Были жертвы.

– Кто?

– Верховная жрица Синтара...

– Она мертва?

– Нет. В Палате Ночи Т'рисс напала на жрицу и оставила ее... униженной в глазах Матери Тьмы. Она вынуждена была бежать и ищет убежища у Легиона...

– Стой!
– Урусандер вдруг вскочил.
– Ты несешь чепуху. Мать Тьма не жестока. Она не стала бы изгонять свою верховную жрицу! Ты описываешь какое-то безумие!

– Возможно, я ошиблась, - сказала Серап.
– Мы не знаем точно, что случилось в Палате Ночи в миг конфронтации Азатенаи и Матери. Даже лорд Аномандер не успел. Но Синтара выбежала из палаты. Отыскала Хунна Раала - сир, жрица изменилась, видимо для всех изменилась. Возможно, новое ее достояние - это проклятие, как заявили служители Тьмы. Но, возможно, совсем наоборот. Истинный дар. Сир, она едет сюда, к вам...

– Ты вообразила, я дам ей убежище от Матери Тьмы? Совсем ум потеряла?

– Сир, она едет не к командующему легионом, но к ученому, знатоку истории. Едет умолять вас о помощи, о знании. Что она ныне хранит в себе? Проклятие ли это, как говорят противники, или дар?

– Где эта Азатеная?

– Изгнана Матерью Тьмой.

– А Драконус вернулся с запада?

Серап моргнула.
– Нет, еще нет, даже в свой Оплот, где ждет собранная им армия.

– Армия? Не глупи - Консорт ищет единения, дабы иные из знати не воспользовались видимой слабостью. Знает, как неустойчивы его позиции, как его презирают. Думаешь, я не понимаю истинного смысла бесконечных донесений Хунна Раала? Нет, Серап. Я вижу все искажения, что он вложил в твои речи.

Холод внутри стал еще сильнее, она пыталась не опустить глаз под его непреклонным взором.
– Сир, я не искажаю истину, говоря, что отрицатели видят возрождение своей древней веры. Что речной бог призвал поклонников, даже монастыри Ян и Йедан заставил встать на колени. Культ Матери Тьмы в опасности. Харкенасу на берегах Дорсан Рил угрожает наводнение. Старый храм в самом сердце Цитадели узурпирован. Если всё это не тревожно, сир, у нас есть донесения - отрывочные, разумеется - о демонах на берегах моря Витр. Капитаны Шаренас и Кагемендра Тулас уже возвращаются от Витра, но едут не в форты Хранителей - нет, они едут к вам, сир.

Пока Серап перечисляла, Урусандер стоял, опустив руки на спинку кресла. Заканчивая, она видела, как белеют костяшки пальцев - и вдруг кресло размытым пятном полетело по неширокой комнате. Столкнулось с тяжелым столом и развалилось, как от удара осадного орудия. Звук удара, грохот и треск дерева повисли в воздухе.

Серап вдавило в кресло от силы гнева Урусандера. Онемев, она застыла, ничем не желая привлекать его внимания.

А тот смотрел на устроенный им погром. Потом тихо сказал, не оборачиваясь: - Что еще?

Она постаралась говорить ровным тоном.
– Сир, ходят слухи. Отрицатели в Легионе Хастов. Отрицатели среди хранителей Внешнего Предела. Отрицатели среди погран-мечей. Даже среди знати. Все, отвергшие культ Матери Тьмы. Перед нами религиозная война, сир, и мы ни в чем не уверены. Не можем даже сказать, не было ли всё это давним планом - от появления Азатенаи до воскрешения речного бога. Одно нельзя отрицать: Мать Тьма ослаблена, и ни Драконус, ни Аномандер с братьями, ни даже все остальные - верные аристократы, клинки их Домов - не совладают с восстанием селян, поддержанных Хастами, Хранителями и Пограничными Мечами.

– Я не хочу, - прошептал Урусандер.

– Есть прямой путь, сир.

– Я покончил со всем этим.
– Он сверкнул глазами.
– Я не хочу!

Серап встала.
– Командир, оба мы знаем амбиции Хунна Раала, мы всегда должны смотреть на его усилия с осторожностью. Но он не дурак, и его преданность вам абсолютна. Мы не так уязвимы, как вы боитесь.

– Знаю, почему он послал тебя.
– Урусандер отвернулся.
– Не кровожадную Рисп. Не Севегг, думающую развилкой между ног.

– Куральд Галайн нуждается в вас, владыка. Куральд Галайну нужен Легион. Но я не глуха и не слепа. Назовите преемника, и...

Урусандер фыркнул с явной горечью и отозвался: - Такового нет.

– Сир, всё как вы много раз говорили: вы исполнили долг. Вы нашли новую жизнь, новые интересы, и вы в полном праве...

– В Бездну моё право!

– Сир...

– Знаю, Хунн Раал мнит меня трусом. Боится, что я затупился, заржавел от неупотребления.

– Свои страхи он со мной не обсуждал, сир. А посмей, я бы без затей ответила, что он не прав.

– Побереги лесть, Серап. Возможно, он прав. Я тут прячусь. Пытаюсь найти новый... новый... уклад. Для себя и сына. Легион за спиной, там, где я его оставил. И пусть так и будет.

– Сир, о вашем сыне...

– Он ушел. Мы поспорили...
– Урусандер покачал головой.
– Его нет.

– Возможно, сир, вы его недооценили.

– Я совершал ошибки.

– Тогда мне есть что рассказать об Оссерке, сир. О вашем сыне.

Он равнодушно махнул рукой: - Не сейчас. Ты сказала, что есть путь.
– Он снова встал к ней лицом.
– Аристократы мне не враги. Я не стану зачинателем гражданской войны.

– Мы сумеем завоевать верность знати, сир.

Ухмылка Урусандера была злой.
– Повернув против Драконуса.