Кузницы Марса. Трилогия

– Нет, – согласился Робаут. – Боюсь, никаких изменений.

Виталий пожал плечами. – Я почти восхищаюсь этим Локком, вот только его действия, скорее всего, приведут к смерти моей дочери.

– Они пытаются уладить конфликт, Виталий, – сказал Робаут.

– Да, я слышал, что переговоры состоятся на главной посадочной палубе левого борта. Видимо революционеры захватили её и препятствуют причалить любым судам с припасами.

– Полковник Андерс направляется для встречи с Локком, – сказал Робаут. – Он – хороший человек и найдёт способ разобраться с этим, вот увидите.

– Результат не будет иметь для нас значения, – печально ответил Виталий. – Орбита “Сперанцы” распадается слишком быстро, и, учитывая, что этот шаттл не обладает толщиной корпуса или щитами ковчега Механикус, мы погибнем гораздо раньше их. Нас разорвёт гравитационными силами или мы сгорим в атмосферном трении, выбирайте. При условии, конечно, что кадианцы просто не перестреляют всех и в любом случае обрекут нас на гибель.

– У меня создалось впечатление, что полковник Андерс слишком умён для подобной дипломатии канонерок.

– Надеюсь, вы правы, капитан, – вздохнул Виталий. – В любом случае архимагос поступил мудро, направив человека на переговоры с Локком. Человеческое лицо может сыграть решающую роль.

Виталий протянул руку, собираясь осторожно положить её на плечо дочери, металлические пальцы щёлкнули и сжались в кулак, прежде чем коснуться Линьи.

– Она всегда хотела сохранить первоначальное тело максимально долго, – сказал Виталий и, хотя он сидел спиной к Робауту, его горе было совершенно очевидным. – Кажется глупым настаивать на подобном, но она была совершенно непреклонна.

– Я не осуждаю её, – сказал Робаут. – Легко забыть о своей человечности, когда не видишь её в зеркале каждый день.

– Примерно так она и говорила.

– Она справится, – сказал Робаут. – Она – сильная. Я не слишком хорошо её знаю, но уверен в этом.

– Вы не ошибаетесь, молодой человек, – сказал Виталий, наконец, посмотрев на него.

Ничто не могло подготовить Робаута к смертельной бледности и посмертной маске измождённого лица Виталия.

Глаза глубоко запали, и хотя почти вся плоть являлась искусственной, это ничуть не скрывало испытываемых им страданий.

– Император, вы в порядке? – выдохнул Робаут.

Виталий кивнул, хотя было предельно ясно, что он совсем не в порядке.

– Моя дочь лежит и умирает у меня на глазах, – сказал он. – В пределах видимости одного из величайших технологических чудес галактики. В этом есть определённая ирония.

Робаут встал на колени рядом с Виталием и положил руку на плечо почтенного астронома. Он почувствовал, как Виталий дрожит, микроколебания человека, который сдерживает океан невообразимых жгучих страданий.

– Боль должна куда-то уходить, – сказал Виталий, мышцы его лица напрягались и дёргались, пока он изо всех сил сохранял дочери жизнь. – И я не могу позволить ей мучиться в последние часы жизни.

Робаут слышал, что Виталий управлял болью Линьи, но увидеть жестокую реальность этого процесса было просто ужасно. Он почувствовал, как резко выросло его восхищение преданностью Виталия дочери – душа рождённого на Ультрамаре знала, что он мог сделать не меньше.

Он встал и воспользовался вокс-панелью на стене, чтобы связаться с “Ренардом”. После минуты щелчков и статических помех из аугмитов раздался резкий голос Эмиля Надера:

– Робаут, – сказал он. – Ты уже на борту? Мы ничего не можем добиться от Механикус, все внутренние системы отключены. Что, во имя Конора, происходит?

– Заткнись и слушай, Эмиль, – перебил Робаут. – У нас мало времени. “Сперанца” заблокирована, а шаттл пойман на электромагнитную привязь.

– Чёрт, полагаю, ты в курсе, что орбитальная траектория ковчега разрушается?

– К сожалению, в курсе, – ответил Робаут. – Теперь слушай, мы, во что бы то ни стало должны вернуться на борт, и для этого мне нужна твоя помощь.

– Давай, всё что захочешь.

– Помнишь того сумасшедшего пилота на Кипра Мунди, на транспорте которого под носом были нарисованы зелёные глаза?

– Райнера? Капитана “Бесконечной Терры”?

– Именно его, – сказал Робаут. – Помнишь, как он погиб?

– Конечно, помню, – ответил Эмиль. – Мне эвакуация с Бронтиссы до сих пор в кошмарах снится.

– Да, тираниды тогда здорово всё испортили, – согласился Робаут. – Теперь слушай, Эмиль. Мы застряли здесь, и если госпожа Тихон в ближайшее время не окажется на медицинской палубе, то умрёт.

– Дерьмо! Что мы должны сделать?

Робаут вздохнул, зная, что то о чём он собирается попросить своего первого помощника настолько опасно, что проще назвать самоубийством.

Но если и существовал пилот в галактике, которому Робаут мог доверить сделать это, то им был Эмиль Надер.

– Мне нужно, чтобы ты сделал то, что пытался Райнер, – сказал Робаут. – Но мне нужно, чтобы у тебя получилось.

Это было странным чувством – идти навстречу опасности без верных “Адских гончих” за спиной или не на ревущем “Леман Руссе Завоевателе”. Полковник Андерс твёрдо верил, что наступать на врага пешком являлось последним делом или попыткой прикончить себя в погоне за славой.

И всё же он направлялся к высоким переборкам посадочной палубы во главе командного отделения из двадцати кадианских гвардейцев и без единого танка в пределах видимости. Архимагос Котов не собирался позволять ему вести переговоры с Авреемом Локком без демонстрации силы Механикус, и поэтому его сопровождал магос Дахан и три боевых робота “Катафракт”.

Андерс жалел, что архимагос не отправил с ним кого-то другого. Дахан пребывал в прескверном настроении от забастовки и едва ли не кипел от пылкого гнева, подобные взгляды могли превратить переговоры в полномасштабную перестрелку. Присутствие трёх внушительных боевых роботов также мало помогало демонстрировать желание решить дело миром.

Сержант Танна и воин по имени Варда тоже стали частью отряда, но, по крайней мере, они старались не выделяться и держаться позади – ну настолько могли не выделяться два космических десантника. Первоначальный план Андерса, рассчитанный на присутствие на переговорах человеческого лица, начинал выглядеть всё менее и менее убедительным, но полковник взял с Дахана и Танны слово не прибегать к агрессивным действиям. Шагавший рядом капитан Хокинс изо всех сил старался держать руки подальше от пистолета и меча.