Кыся в Америке (Кыся - 3)

На стенах приколоты временные записи, бумажки с телефонами, памятки с кучей восклицательных знаков. Висели и объявления о розыске преступников с двумя фотографиями - в профиль и анфас. Или с рисунком. Тимур объяснил, что это называется "фоторобот".

Напротив, на другой стене - большая карта района этого участка полиции.

Дальний угол зала был отгорожен нормальной тюремной решеткой, за которой стояли, сидели и валялись временно задержанные, в ожидании разборок.

У некоторых столов сбоку сидели Люди, уже дождавшиеся своего часа выяснения отношений с законодательством США. Как мне объяснил Тимур, это были мелкие торговцы крэгом (наркотиками), проститутки - ценнейший источник информации, воришки невысокого ранга, взломщики автомобилей и прочая шушера.

У одного стола сидела роскошная молодая дама невероятной красоты, вся в дорогих мехах. На ней были серебряные туфли с высоченными золотыми каблуками. Она курила длинную коричневую сигарету и очень ловко пускала в потолок синие колечки дыма.

Я на нее так засмотрелся, что чуть не выпал из рюкзака! А когда я услышал, как с ней разговаривает пожилой толстяк в свитере, весь перепоясанный наплечной кобурой с огромным пистолетом, я вообще запаниковал. Уж слишком это было похоже на то, как когда-то милиционер Митя, еще работая в ГАИ, разговаривал с Пилипенко - бывшим тогда еще рядовым жуликом по отлову Собак и Кошек.

– Ты, мудила, мне глазки не строй, - говорил толстяк.
– А то я упеку тебя на девяносто дней без всякого залога в такое место, что ты у меня там уже через две недели загнешься! Ясно?

– Ясно, - спокойно отвечала эта красотка с золотыми каблуками.
– Скажи мне, что я должна сделать, - и вся проблема.

– А "ДОЛЖНА" ты мне вот по этим фотографиям опознать Хозе-Луиса Мартинеса, блядюга.

– Если я это сделаю, я загнусь не через две недели, а гораздо раньше, - улыбнулась красотка и пустила новую серию колечек в потолок.

– Ну, держись, говно собачье!
– посоветовал ей толстяк и стал куда-то названивать по телефону.

– Ты чего уставился?
– нехорошим голосом спросил меня Тимур.
– Это же мужик в бабьих шмотках! Сам не видишь, что ли?

Я, честно говоря, просто обалдел! Ну надо же... Никогда бы не подумал.

И тут мы подошли к столу Рут Истлейк, за которым ее не было. Но то, что это был ее стол, - я мог дать хвост на отруб!

В столпотворении сотен самых разных запахов большого полицейского участка, зачастую резких, явственных, знакомых и неожиданных, сбивающих с толку и настораживающих, - нежный, "негромкий", тончайше-характерно-женственный запах Рут Истлейк, в котором уже неразрывно присутствовали и запахи Тимура, я узнал сразу же!

– Куда тебя несет?
– спросил я Тимура.
– Вот же мамино место, не видишь, что ли?..

– Но ее же... Ой, а откуда ты знаешь, что это ее стол?!!

– Как-нибудь объясню, - пообещал я.
– Там записка. Не для нас?

– Точно...
– Тимур прочитал записку.
– Она просит подождать. Скоро вернется.

К нам подошел низенький квадратный человек. Из-под короткой кожаной куртки у него на живот свисали наручники. А еще от него разило пистолетом.

– Привет, Тим! Мама просила тебя подождать.

– Спасибо, Джек. Я уже прочел записку... Вылезай, Мартын. Познакомься.

Я выпрыгнул из рюкзака прямо на стол Рут и уставился на этого Джека.

– Мартын, это - детектив Джек Пински, бывший партнер Фреда Истлейка. Наш друг. Джек, это - Мартын. Настоящий русский Кот. Представляешь, Джек, он один, сам приплыл в Нью-Йорк из России!

– Привет, Мартин, - сказал Джек, не осилив буквы "ы".

Я вежливо вильнул хвостом, но промолчал.

– Серьезный Котяра, - с уважением заметил Джек и оценивающе оглядел меня со всех сторон.
– По версии профи-бокса - верный полутяж. Даже ближе к тяжу...

Я сразу почувствовал симпатию к этому Джеку. Уж чего-чего, а профессионального бокса, и именно американского, я в Германии по телеку насмотрелся до одури! И что такое "тяж" или "полутяж", для меня не составляло загадки.

– Только он не любит, когда его гладят, - неожиданно сказал Тимур Джеку.

– Я его понимаю. Я тоже этого не люблю, - ответил Джек. Вас покормить, ребята?

– Спасибо, Джек. Мы подождем маму.

– Олл райт! Тогда - привет, - и Джек пошел по своим делам.

– Откуда ты знаешь, что я не люблю, когда меня гладят? спросил я Тимура.

– Я это в порту понял.

Нет, я определенно везучий Котяра: пацан мне попался, как сказал бы Водила, - просто зашибись! Классный пацан. Теперь бы еще разыскать Шуру...

Но тут прибежала запыхавшаяся Рут, притиснула к себе Тимура, поцеловала меня в нос, бросила какието бумаги в стол и побежала за стеклянную загородку к своему начальнику.

Там она ему что-то рассказала - весело, со смехом, а потом указала на нас. Начальник посмотрел в нашу сторону, помахал Тимуру, и Тимур сделал ему ручкой в ответ. После чего Рут выскочила в общий зал, перебросилась несколькими словами с Джеком Пински и побежала к нам.

Честно говоря, направляясь в полицейский участок, я рассчитывал увидеть там Рут Истлейк в полной полицейской форме - вот как та ужасно толстожопая негритянка, которая только что остановила Рут и стала ее о чем-то просить.

Вот толстуха была в порядке! Форма, пистолет, дубинка, полицейский значок буквально лежал на ее фантастической груди, какие-то знаки на рукавах, небольшая рация типа уоки-токи, которыми пользовались наши "Академико-Абрамовцы..." во время стоянки в портах и при разгрузке контейнеров.

А кроме всего, толстуха была обвешана еще кучей всяких полицейских предметов, которых я в жизни не видел!..

В отношении же Рут Истлейк мои ожидания были обмануты самым симпатичным образом: она была в элегантной спортивной меховой "парке" с капюшоном, ярком джемперочке и джинсах. Через плечо болталась большая сумка на длинном ремешке.

Однако, когда она закидывала эту сумку на плечо, джемпер у нее слегка задрался, и я увидел, что на поясе джинсов у Рут был пристегнут большой металлический полицейский знак на кожаной подкладке.

Но уже в следующее мгновение Рут одернула джемпер - и значка как не бывало!

С трудом отвязавшись от толстухи в форме, Рут подхватила меня под мышку, скомандовала Тимуру: "Вперед!" - и мы помчались на выход мимо всех столов, мимо тоже прозрачной загородки дежурного по участку со всякими пультами и мониторами, мимо бледного долговязого типа в наручниках, которого под руки вели два ну абсолютно хиповых паренька! У одного из них были даже разноцветные волосы...

Помню, такие хипари в Мюнхене обычно кучковались на Мюнхенфрайхайт, у Хауптбанхофа и на бульваре Герцог-Вильгельм-штрассе. Задвигались наркотой и пили дешевое вино с пивом.